В Испанию опять же перешла не только армия, но и весь народ. Атаульф надеялся обосноваться в Тарраконской Испании, единственной провинции Пиренейского полуострова, еще не занятой другими варварами. Своей резиденцией он избрал Барселону (Барцинон). Этот город был уже значительным экономическим центром, но в то же время не являлся провинциальной столицей. Поэтому там не было римской провинциальной администрации, и Атаульф мог чувствовать себя более свободно. Поскольку в Испанию вестготы пришли по приказу правительства, то никакого сопротивления со стороны испано-римлян они не встретили. В окрестностях Барцинона они поселились, по-видимому, в качестве hospites и, может быть, получили какую-то часть земли и рабов. В Барциноне вскоре умер младенец Феодосий. Это был тяжелый удар не только по отцовским чувствам Атаульфа,[215]но и по его политическим планам. Теперь выдвигать фигуру внука Феодосия было уже невозможно. С другой стороны, ярко выраженная проримская позиция Атаульфа вызвала недовольство в некоторых кругах вестготской знати. Судя по всему, возник заговор, организатором которого был, вероятно, брат Сара Сигерих. Когда Сар погиб, два десятка тысяч его воинов перешли к Атаульфу. Хотя они и признали его власть, старая вражда, видимо, не исчезла. Используя личный мотив ненависти к королю некоего Эвервульфа или Дубия[216], Сигерих подговорил его убить Атаульфа. что тот и сделал. Умирая, Атаульф завещал своему брату сохранить дружбу с римлянами и вернуть им Галлу Плацидию. Возможно, он видел в брате своего наследника. У него еще были и сыновья от первого брака, но, вероятно, старшинство в роде сыграло свою роль. Однако передать власть брату Атаульф не смог. «Старанием и силой» вопреки правилам наследования и законам (вероятнее всего, установившимся обычаям) Сигерих захватил власть. Перед нами совершенно неприкрытый государственный переворот.

Сигерих сразу же продемонстрировал, что власть перешла от Балтов к другой группе вестготов (может быть, бывших сподвижников Сара). Бежавшие под защиту барселонского епископа первая жена и дети Атаульфа были убиты. А вслед затем Сигерих организовал некую пародию на римский триумф, и в триумфальном шествии, как это было и у римлян, были проведены Галла Плацидия. снова ставшая из королевы рабыней, и другие все еще находившиеся в готских руках римские пленники. В ответ на это другая группа вестготской аристократии выступила против Сигериха. Тот был убит на восьмой день своей власти. Два последующих почти сразу друг за другом убийства королей создали, по-видимому, политический кризис в вестготской верхушке. В этих условиях на первое место выдвигается группировка, которая выступала и против Сигериха и группировавшихся вокруг него бывших воинов Сара, и против проримской группы сторонников Атаульфа. Королем был избран (electus) Валлия, который был известен своей враждебностью к римлянам. Принадлежал ли Валлия к роду Балтов, неизвестно. Возможно, что. несмотря на все усилия и успехи Алариха и Атаульфа, закрепить королевское достоинство за своим родом они все же не смогли.

Став королем, Валлия решил претворить в жизнь старый план Алариха и переправиться в Африку. Она еще не была затронута варварскими вторжениями и считалась, как об этом упоминалось, самой богатой страной Западной Римской империи. Но и Валлия потерпел неудачу. Переправиться в Африку вестготы не смогли. Посаженный на корабли авангард был уничтожен бурей в проливе, и Валлии пришлось вернуться. Оставшись в Испании, вестготы оказались враждебными и находившимся там варварам, и римлянам. К тому же давал себя знать голод. С другой стороны, Констанций вернулся к старой мысли об использовании вестготов в борьбе с уже находившимися на Пиренейском полуострове варварами. Он предложил Валлии договор, который тот принял. По его условиям, римляне поставляли вестготам 600 тысяч мер (модиев, или медимнов, как пишет греческий автор) хлеба, а за это вестготы должны были вернуть Галлу Плацидию и воевать с другими варварами от имени Рима. При этом речи о предоставлении вестготам земли для поселения не было. Валлия согласился на эти условия[217]. Галла Плацидия не только уже была не нужна готам, но и стала обузой и раздражающим фактором. Воевать с римлянами, имея рядом других варваров, Валлия не решался, а, наоборот, воевать от имени Рима вестготам было выгодно, поскольку они получали легальное право вести военные действия от имени императора. А в случае победы можно было поднять вопрос и о земле.

Действуя теперь от имени императора, вестготы разгромили вандалов-силингов и аланов. И побежденные силинги и аланы, и не вступавшие в сражения с вестготами свевы и вандалы-асдинги поспешили просить мира у Империи. Они его. как кажется, не получили, но вестготы в Испании стали лишними, может быть, даже подозрительными. Валлия заключил какое-то соглашение со свевским королем Гермерихом и выдал за него свою дочь[218]. Этот шаг вестготского короля создавал угрозу возникновения готско-свевского союза, перспективы которого были неясны, но в любом случае опасны для Империи[219]. Понимая это. Констанций в 418 г. приказал Валлии прервать военные действия, покинуть Испанию и вернуться в Галлию. За это вестготам были обещаны земли для поселения на юго-западе Галлии в провинции Аквитании Второй и некоторых смежных с ней civitates. Вестготские победы в Испании показали, что этот народ можно использовать и для других целей. Валлия, не имея сил для сопротивления, тем более после войн с вандалами и аланами, был вынужден согласиться. Он покидал Испанию явно против своей воли. Но в действительности вскоре оказалось, что это переселение в Галлию было вестготам весьма выгодно. Они, наконец, получили признанную императорской властью землю для окончательного поселения, причем в довольно богатой области в районе реки Гарумны (Гаронны). Долгий путь, начатый переправой через Дунай в 376 г., через 42 года завершился обоснованием на берегах Гарумны.

После уничтожения державы Эрманариха большая часть остготов подчинилась гуннам. Другая часть присоединилась к вестготам и перешла вместе с ними на римскую сторону Дуная, приняв затем участие в их восстании и разгроме императорской армии у Адрианополя. Несколько позже эта коалиция распалась, и остготы, к которым присоединилась, как кажется, и некоторая часть аланов, под руководством Алатея и Сафрака (который, кажется, был не готом, а аланом) самостоятельно вела войну с римлянами, грабя Паннонию. Некоторые готы откочевали на запад. А когда гунны тоже двинулись в том же направлении, эти готы, к которым присоединились и некоторые другие народы, под руководством Радагайса попытались захватить земли в Италии, но были разбиты. Хотя большинство остготов вместе с гуннами вовлеклись в общее движение и покинули прежние места в Северном Причерноморье, там еще оставались жить некоторые остготы. Еще до гуннского нападения на территории Империи существовала группа, называемая малыми готами. Наконец, существовала еще какая-то часть готов, которая служила в римской армии и порой даже воевала с другими готами. Таким образом, можно говорить о распаде остготского массива на несколько частей. Против остготов, опустошавших Паннонию, двинулся западный император Грациан, в то время как с вестготами сражалась армия его восточного коллеги Феодосия. Грациан заключил с остготами договор, согласно которому они поселились в Паннонии. Став федератами Империи, эти остготы активно участвовали и в защите дунайской границы от других варваров, и в гражданских войнах в самой Римской империи.

Что касается тех остготов, которые подчинились гуннам, то они, как и другие народы, входившие в состав Гуннской державы, сохранили свою автономию и свою социально-политическую структуру. Во главе их по-прежнему находились короли, вероятнее всего, из рода Амалов, которые даже могли без всякого разрешения гуннского гегемона воевать с другими племенами, как подчиненными гуннам, так и находившимися вне их державы. Однако чрезмерное, с точки зрения гуннского владыки, усиление остготов привело к быстрому вмешательству и разгрому остготов. Правда, и при этом собственная королевская власть у остготов не была уничтожена; только передана она была другому представителю того же рода Гунимунду, сыну Эрмананриха, который тоже, как и его сын Торисмуд, действовал более или менее самостоятельно. Только после гибели Торисмуда. павшего в войне с гепидами, которые тоже, как и остготы, подчинялись гуннам, королевская власть у остготов была ликвидирована. В течение нескольких десятилетий (по преданию, сорок лет) у остготов королей не было. Как в это время управлялись остготы, неизвестно. Около 445 г. Аттила, ставший недавно единственным правителем гуннов, восстановил остготскую монархию, но разделил при этом власть между тремя братьями — Валамиром, который, по-видимому, был признан «старшим королем». Теодемиром и Видимиром. Все братья во главе своих войск приняли активное участие в походе Аттилы в Галлию и в битве на Каталаунских полях.