Римскую империю все туже затягивала адская спираль узурпаций, гражданских войн, внешних вторжений. Готы активно участвовали в этих вторжениях. В период совместного правления Валериана и Галлиена несколько племен объединились для грабежа приграничных римских территорий. Кроме готов и карпов это были еще бораны и уругунды (возможно, какая-то часть бургундов). Речь идет, видимо, не об оформленной коалиции, а, скорее, об одновременном нападении различных племен, хотя, разумеется, возможность предварительного сговора тоже вполне вероятна. Возможно, что вестготы, карпы и таинственные уругунды прорвались через Дунай, а бораны и остготы использовали боспорские корабли, чтобы грабить восточные и юго-восточные берега Черного моря. Боспорское царство переживало в это время серьезный экономический и политический кризис. Воспользовавшись им, остготы проникли в Крым и представляли большую опасность для боспоритов с суши. Защищать Боспор римляне уже не могли. Все это, вероятно, вызвало политическое напряжение на Боспоре. Власть захватил узурпатор Фарасанд, и в его правление боспориты и предоставили своим корабли боранам и остготам для выхода в Понт Эвксинский. Бораны и остготы обрушились на Питиунт (Пицунда). Однако гарнизон города, возглавляемый энергичным Сукцессианом, отбил все атаки варваров, и те были вынуждены уйти обратно. Но вскоре Валериан отозвал Сукцессиана с Понта. Остготы и бораны воспользовались этим. Уже на следующий год они снова появились перед Питиунтом. На этот раз они сумели захватить и разграбить город, после чего двинулись дальше. Другие войска варваров в это время (или немногим позже) разоряли Дакию, Мезию, Фракию, проникли в Малую Азию, а часть их, двигаясь другим путем, ворвалась в Паннонию, угрожая даже непосредственно самой Италии. В 260 г. Валериан потерпел тяжелое поражение от персов и сам попал в персидский плен. Этот катастрофа открыла недолгий, но чрезвычайно жестокий период острейшего политического кризиса. Однако оставшийся единственным августом Галлиен проявил недюжинную энергию и ум и сумел справиться с ситуацией. В частности, он учел уроки недавнего варварского вторжения и реорганизовал оборону дунайской границы. Это, однако, не сдержало готов. В 267 г. они вместе с герулами и некоторыми другими варварскими племенами вновь вторглись на имперскую территорию. Варвары во главе с Респой, Ведуком и Тарваром не ограничились грабежом и разорением балканских провинций. Они перешли Геллеспонт и разрушили ряд городов малоазийского побережья, в том числе Халкедон, а также знаменитый храм Артемиды Эфесской. Готы обрушились также на Грецию. После упорной борьбы варвары захватили Афины. Вслед за этим были сожжены Коринф, Аргос, Спарта. Сначала Галлиен решил поручить ведение войны с готами своим командирам. Римляне сумели одержать несколько побед, но добиться полного успеха не смогли. Это заставило императора самого отправиться на театр военных действий в Иллирию. Он также одержал победу, заставив врагов бежать. Однако в это время он узнал, что против него выступил его старый и, казалось, самый преданный полководец Авреол. Это заставило Галлиена спешно вернуться в Италию, поручив дальнейшую борьбу с готами Марциану. Одновременно Галлиен предпринял и дипломатические шаги. Он сумел расколоть варварскую коалицию. Разбив герулов и заставив сдаться их вождя Навлобата, он не только милостиво с ним обошелся, но и наградил его почестью консуляра. Таким образом, герулы были выведены из игры, и это должно было помочь римлянам справиться с остальными варварами.
Исход этого вторжения не совсем ясен. Скорее всего, готы и их союзники, нагрузившись добычей, покинули территорию Империи. Но уже в 269 г. мощная и невиданная ранее коалиция варварских племен, среди которых большое место занимали готы (точнее, четыре отдельных готских племени или отряда), двигаясь по суше и по морю, вторглась в балканские провинции и попыталась разграбить малазийское побережье. Укрепленные города варвары взять не смогли. Зато они почти беспрепятственно грабили сельскую местность. Клавдию пришлось со всеми своими силами двинуться против нападавших. Морские операции были поручены Тенагинону Пробу. Правда, через какое-то время Проб был вынужден явно по приказу императора направиться в Египет, но извлечь из этого выгоду германцы не смогли. После бесплодного крейсирования в водах Крита и Родоса они отступили. В ожесточенном сражении у Наисса в Мезии римляне одержали блестящую победу. Часть готов отошла к горам Гемм (Родопы), где в следующем году была вторично разгромлена. Это поражение было для германцев столь чувствительным, что Дунай превратился в некий вид священного рубежа, отделяющий страну готов от Империи. Клавдий получил титул Готского (Gothicus maximus), став первым римским императором, носившим этот титул[189]. Это вторжение носило уже иной характер, чем предыдущие. Вместе с воинами двигались женщины и дети. Они явно искали места для поселения на территории Римской империи. В некотором смысле это была репетиция Великого переселения народов. В целом она провалилась. Все же можно говорить о частичном успехе готов. Значительная часть захваченных в плен была, естественно, превращена в рабов, но другая — зачислена в римскую армию, а третьим была предоставлена земля для поселения, чего, собственно, германцы и добивались. Вероятно, значительное обезлюденье пограничных территорий, частично, по-видимому, связанное с начавшейся в это время эпидемией, заставило римское правительство принять такие меры. И какие-то государственные (или императорские) земли могли быть переданы в аренду пленникам. Их положение могло быть похоже на положение летов, хотя сам термин появился несколько позже. Представители же варварской знати, попавшие в плен или перешедшие на сторону римлян, могли занять относительно высокое положение. Известно, что при Клавдии находился герул Андонобалл. Занимал ли такое положение кто-нибудь из готских аристократов, неизвестно, хотя и вполне возможно.
Важным событием, случившимся в начале правления Аврелиана, было оставление им Дакии. Будучи реальным политиком и хорошим знатоком военного дела, он понял, что удерживать римские владения за Дунаем чрезвычайно трудно, и в 271 г. сделал Дунай естественной границей Империи на всем протяжении этой реки. К тому же он рассчитывал на то, что территория Дакии, несомненно, станет тем местом, заселить которое будут стремиться и готы, и гепиды, и вандалы, и можно было надеяться, что их взаимное соперничество надолго отвлечет варваров от нападений на Империю. Готы, действительно, заняли часть Дакии, но они, по-видимому, расценили уход римлян с левого берега Дуная как проявление их слабости. Восстановив частично свои силы после катастрофического разгрома Клавдием, готы подготовили новое вторжение на римскую территорию. К ним, видимо, присоединились и некоторые другие племена. Они воспользовались отвлечением сил и внимания Аврелиана к пальмирскому походу и перешли Дунай. Первоначально варвары явно сумели достичь некоторых успехов, но затем вернувшийся в Европу Аврелиан в 272 г. нанес им новое жестокое поражение и выбил их с территории Империи. Он, кажется, даже перешел Дунай, разгромив там и убив готского короля Каннаба или Каннабауда, но явно за Дунаем не задержался. После этого готы то в одиночку, то в союзе с другими варварами еще не раз нападали на Империю, но эти натиски были уже не столь сильными и значительными. По-видимому, поражения, понесенные ими от Клавдия и Аврелиана, в огромной степени подорвали их силы. И когда варвары снова вторгались на территорию Римской империи, готов среди них уже не было. Правда, император Проб поселил некоторых остготов на имперской территории, и они даже подняли мятеж, но никакой поддержки от своих соотечественников за Дунаем мятежники явно не получили. Только приблизительно через полстолетия готы возобновили свои нападения на Империю.
В 322–323 гг. готы в союзе с сарматами снова вторглись на территорию Империи. Против них со всей своей армией выступил Константин. Он разбил союзников, но мир на Дунае просуществовал недолго. В 328 г., когда Константин находился на Западе, готы снова перешли Дунай. Император спешно вернулся на Восток. Весной 329 г. готы были разгромлены и отброшены за Дунай. Но Константин этим не ограничился. Он велел построить новый мост через реку, перешел по этому мосту Дунай и нанес готам тяжелое поражение. Мост позволил римлянам создать на левом берегу Дуная плацдарм, контролирующий движение варваров и защищающий римский берег. Наряду с этим предмостным укреплением тоже на левом берегу реки было построено несколько небольших фортов. Все это должно было обезопасить римскую границу от варварских набегов. Однако если Константин полагал решенной варварскую проблему на нижнем Дунае, то он ошибался. В это время происходят важные изменения в варварском мире. Растет могущество готов. Часть готов — вестготы, или тервинги — пытаются навязать свою власть соседям. Под их давлением племя тайфалов наседает на римские границы. Римляне отбили тайфалов, но их победа стала лишь временной передышкой. За помощью к императору обратились сарматы. На них напали готы, и хотя сарматы в упорной битве сумели уничтожить часть врагов, в том числе их предводителя Видигойю, все же они потерпели поражение. Просьба сарматов давала Константину прекрасную возможность использовать варваров в борьбе с другими варварами. И он этой возможностью не пренебрег. Вначале Константин сам возглавил армию и разбил готов. Для продолжения войны он вызвал своего старшего сына Константина и поручил ему командование. Константин-младший успешно справился с поручением отца. Готы были разбиты и загнаны в безлюдную местность, где стали погибать от голода и холода. По явно преувеличенным сообщениям, так погибло 100 тысяч готов. Готский король Ариарих был вынужден просить мира. В 332 г. был заключен мир. По условиям этого мира готам разрешалось вести торговлю на Дунае, но зато они должны были не только прекратить всякие нападения на римскую территорию, но и ежегодно поставлять воинов в римскую армию. 40 тысяч готов были поселены на римской территории. Побежденные готы дали заложников, среди которых был и сын короля. Возможно, это был Аорих, который позже сам стал королем. Беря в заложники королевского сына, император явно намеревался не только обеспечить верность готов условиям мира, но и иметь свою кандидатуру на готский трон после смерти Ариариха. Мир 332 г. еще на тридцать лет обеспечил спокойствие на нижнем Дунае.
