В 408 г. умер восточный император Аркадий и на престол вступил его малолетний сын Феодосий II. Стилихон пытался воспользоваться сменой власти в Константинополе и воплотить в жизнь давнюю мечту об объединении всей Империи фактически под своей властью. Эго ему не удалось, и не исключено, что он подтолкнул Ульдина на вторжение в Восточную империю. Первую попытку вторгнуться на территорию этой империи Ульдин предпринял еще в 404–405 гг., несмотря на недавно заключенный договор. Теперь вторжение было повторено в еще большем масштабе. К этому времени Ульдин подчинил себе и других варваров, живших к северу от Дуная. Среди них были скиры. С объединенной армией гуннов и скиров Ульдин перешел Дунай и стал разорять Мезию и Фракию. Возглавлявший константинопольское правительство префект претория Антемий, понимая, что сил справиться со всем войском Ульдина у римлян мало, прибег к интригам, включая элементарный подкуп. В результате этих интриг ряд подчиненных Ульдину гуннских и, по-видимому, скирских вождей с их отрядами перешли на сторону римлян. После этого справиться с оставшимися войсками Ульдина было уже легче. В первые месяцы 409 г. произошло несколько сражений. Гунны, как кажется, не были разбиты, но их потери были столь велики, что оставаться дальше на римской территории они уже не могли. Сам Ульдин с трудом избежал гибели. Остатки своей армии он увел на левый берег Дуная. После этого об Ульдине ничего неизвестно. Важно отметить, что древние авторы, говоря об Ульдине. не называют его королем, но лишь предводителем (гегемоном). Словом «гегемония» определяется и его власть над другими варварами. Возникает вопрос: может быть, Ульдин не принадлежал к королевскому роду и властвовал над частью гуннов de facto, а не de jure? В 412–413 гг. «первым из гуннских королей» был, как уже говорилось Харатон. Каково его отношение к Ульдину — неизвестно.
После всех этих событий гунны на какое-то время практически исчезают из источников. Только в 412/413 г. будущий историк Олимпиодор был отправлен послом к гуннам и поэтому сообщил имя «первого короля» Харатона[62]. По-видимому, в это время ни Западная, ни Восточная империи значительных контактов с гуннами не имели. Гунны явно не нападали на имперские границы, да и мирные контакты были, видимо, минимальны. Это, однако, не помешало восточному правительству принять превентивные меры против возможного возобновления гуннских набегов. С этой целью был укреплен дунайский флот. Опасаясь возможных морских рейдов гуннов, специальным императорским эдиктом было запрещено помогать варварам строить корабли.
К этому времени гунны перебрались к западу. Экономика, в которой ведущую роль играло кочевое скотоводство, не давала гуннам возможности на века оставаться на одном месте. К концу IV в. возможности северочерноморских степей были, видимо, уже в большой степени исчерпаны, что и заставило гуннов возобновить свое движение на запад. По-видимому, к рубежу IV–V вв. значительная часть гуннов заняла обширную область между Днестром и нижним Дунаем. Возможно, главой именно этих гуннов был Ульдин. Вскоре после этого гунны перебрались через Карпаты и заселили обширную долину к северу от среднего Дуная. Они не потеряли верховную власть над народами Восточной Европы, но центр их державы отныне находился между Карпатами и большой излучиной Дуная. Здесь же, естественно, располагалась и ставка их королей. Слава гуннов не только как отличных воинов, но и как чрезвычайно жестоких убийц и грабителей широко распространилась. Уже сама только угроза гуннского вторжения заставляла многие племена сниматься с места и переселяться как можно дальше от мест возможных контактов с гуннами. Эти снявшиеся с места племена или сами давили на других, заставляя и тех двинуться на новые земли, либо вовлекали в свои движения соседей. Под их давлением вандалы, аланы (не подчинившиеся гуннам), свевы двинулись на запад и скоро перешли Рейн, вторгнувшись в Галлию. Мощные передвижения племен произошли и за пределами римских границ, в так называемой свободной Германии. Если считать переселение вестготов (и части остготов) на территорию Империи в 70-е гг. IV в. первым актом Великого переселения народов, то вторым таким актом стало вторжение варваров в Галлию. И это опять же произошло под воздействием гуннов[63].
Были ли движения гуннов и их завоевания результатом совместного усилия или делом отдельных объединений, сказать трудно. Возможно, «первый король» и играл во всем этом некоторую регулирующую роль. Его ставка представляла собой обширное селение, окруженное деревянными стенами. Внутри селения находился украшенный дворец, чей двор тоже был укреплен стенами. Такое отделение дворца от остального пространства ставки может говорить об относительно резком возвышении короля над подданными, включая его ближайшее окружение. Правда это описание относится к несколько более позднему времени, но очень вероятно, что такая ставка появилась у гуннов раньше.
В 20-е гг. V в. гунны снова появляются на исторической сцене. Во главе их в это время стоят короли Руга (или Руа) и его брат Октар (или Уптар)[64]. Их братьями, в свою очередь, были Мундзук (Мундиух) и Оебарсий. Нет никаких сомнений, что последний никакого отношения к власти не имел. Много позже, когда гуннским королем был его племянник Аттила Оебарсий спокойно и в почете жил при его дворе. Зная, что Аттила, как об этом пойдет речь позже, не мог терпеть никаких соперников, трудно представить, чтобы он сохранил жизнь дяде, если бы тот когда-либо обладал королевским достоинством. Сложнее решить вопрос о Мундзуке. Он упоминается вместе с братьями в несколько неясном контексте. Неизвестна и его судьба. Вполне возможно, что реально Мундзук королем все же не был. по крайней мере в первое время. Видимо, реальная королевская власть перешла к двум старшим братьям, которые могли разделить державу так, что Руга стал править ее юго-восточной частью, а Октар — северо-западной. Поскольку именно юго-восточная часть этой державы в большей мере входила в контакты с римским миром, то о Руге известно гораздо больше, чем о его брате. Дуалистическая или даже тройственная система управления была свойственна кочевым империям древности, в том числе и империи сюнну. Поэтому можно думать, что эта же система существовала и у гуннов. Возможно, в ряде случаев Руга и Октар могли действовать вместе или, во всяком случае, согласовывать свои действия, в других они поступали совершенно самостоятельно.
Территория, которой управлял Октар, граничила с землями германских племен, которые и стали объектом его экспансии. В 429–430 гг. Октар совершил ряд нападений на ту часть бургундов, которые жили на правом берегу Рейна. Его первые рейды были удачны, но затем бургунды сумели организовать успешное сопротивление. Они сами напали на гуннов и убили Октара. Оказавшись без своего вождя, гунны в ожесточенном сражении потерпели полное поражение. По некоторым, может быть, преувеличенным, данным, они потеряли десять тысяч человек, в то время как потери бургундов составили три тысячи. Характерно, что Руга даже и не попытался каким-то образом отомстить за смерть брата. Может быть, он в это время был связан с какими-то другими событиями на границах Гуннской державы?
Если королями гуннов до этого были два брата, то теперь у власти остался только один Руга. Однако совсем не исключено, что, хотя бы формально, вторым королем стал Мундзук[65]. Сколько времени в таком случае Руга и Мундзук правили совместно, неизвестно. Во всяком случае, когда в 435 г. Руга умер, о Мундзуке уже не было и речи. К этому времени он явно сошел со сцены. Так что какое-то время Руга в любом случае являлся единственным королем гуннов. Но еще до этого он и подчиненные ему гунны вновь вступили в самые разнообразные контакты с Империей.
В 422 г. гунны снова вторглись во Фракию. Видимо, результатом этого вторжения стал мирный договор, одним из условий которого была выплата гуннам ежегодной субсидии (фактически дани) в размере 350 фунтов золота. А затем гунны оказались вовлеченными в борьбу в Западной империи, когда там после смерти Гонория был провозглашен императором Иоанн. Сестра Гонория Галла Плацидия с детьми бежала на Восток, и восточный император Феодосий II, не признав Иоанна законным императором, стал подготавливать экспедицию в Италию, чтобы передать трон сыну Плацидии Валентиниану. На стороне Плацидии оказался и фактически правивший Африкой Бонифаций. Командующий войсками Иоанна Кастин направил в Африку свою армию, и среди этих воинов были и гунны. Это были наемники, служившие в римской армии, но находились ли они под командованием своих предводителей или входили в общие воинские части, неизвестно. Этим участием в африканской кампании вмешательство гуннов не ограничилось. Понимая, что сил у него для сопротивления восточной армии мало, Иоанн решил обратиться к гуннам. К ним был направлен Флавий Аэций, который ранее был одно время заложником у гуннов и за время своего пребывания у них сумел завязать хорошие связи с гуннами и их королями. Он уговорил гуннов вмешаться в события и пообещал за помощь довольно большую сумму денег. Гунны согласились и начали готовиться к походу. В скором времени огромная гуннская армия, насчитывавшая по, видимо, преувеличенным данным, 60 тысяч человек, вторглась в Италию. Кровопролитное сражение не дало перевеса ни одной стороне. Однако в целом за время, проведенное в подготовке гуннского похода, положение в Италии радикально изменилось. Иоанн был разгромлен, попал в плен и казнен, и официально власть в западной части Римской империи перешла к малолетнему Валентиниану, регентшей при котором стала Плацидия. В принципе, в этих условиях воевать дальше не было смысла, и Плацидия от имени сына пошла на переговоры с Аэцием. Тот согласился убедить гуннов покинуть Италию в обмен на уплату им денег, обещанных Иоанном, и представление ему самому высокого поста в армии. Получив деньги, гунны, действительно, покинули Италию и вернулись к себе.
