Как и любой другой вестготский вельможа, король тоже имел собственное имущество и людей, находящихся под его покровительством. А как король он обладал имуществом фиска. VIII Толедский собор разделил имущество короля как частного человека и как государя; отныне потомки короля, сами престол не занимавшие, могли наследовать только то имущество, какое принадлежало королю до его восшествия на трон, в то время как имущество фиска переходило к новому государю. В качестве главы государства король обладал огромными экономическими возможностями. Под власть вестготского короля перешли бывшие императорские владения. Кроме того, в его распоряжении оказались конфискованные имущества его врагов. Значительную часть богатств фиска составляла королевская казна, пополняемая налогами. Значительную ее часть составляли богатства, попавшие в руки вестготов в результате грабежей во время Великого переселения народов. Был создан специальный аппарат для управления имуществом фиска, возглавляемый графом патримония.
В качестве государя король имел в своем распоряжении «верных» (fideles regi). Они занимали довольно высокую ступень в социальной иерархии Вестготского королевства. Видимо, речь идет о придворной знати, которая в случае войны составляла королевскую дружину, отличную от остальной армии. Эти люди были связаны с данным государем и при смене короля становились верными ему независимо от того, был ли тот сыном либо другим родственником покойного монарха или нет. Составной частью этих fideles regi являлись, по-видимому, гардинги, которые, как кажется, занимали в этой группе наиболее высокое положение.
Наряду с «верными» находились также рабы (servi regi или fisci) и отпущенники (liberti fisci). Противопоставленные свободному населению, они, однако, находились в привилегированном положении по отношению к остальным рабам и отпущенникам. По военному закону Эрвигия рабы фиска были обязаны участвовать в войнах наряду со свободными. Они могли сами иметь рабов и землю, хотя освободить своих рабов или продать свой участок без разрешения короля не могли. Их участок назывался не peculium, как у раба частного лица, a terra. По-видимому, этим участком рабы фиска владели на иных основаниях. Рабы фиска, как и свободные, платили налог непосредственно в казну. Из числа рабов король мог назначать чиновников. Этим, например, широко пользовались Хиндасвинт и, по-видимому. Вамба. Только при Эрвигии было заявлено о недопущении использования рабов и отпущенников на придворных должностях.
Долгое время в вестготском обществе сохранялся значительный слой свободного крестьянства. Крестьяне в противоположность рабам являлись субъектами права. Постепенно, однако, этот слой размывался. Если в начале переселения в Испанию существовали две категории свободного готского населения — знать и mediocres, то во второй половине VII в. их было уже три — знатные (nobiliores), средние (mediocriores) и низшие (viliores). Последние были бедняками, для которых штраф в 30 солидов являлся непосильной суммой, превосходящей стоимость имущества всей семьи. Многие свободные крестьяне, как и римские бедняки, были вынуждены отдаваться под покровительство своих знатных соплеменников, а некоторые даже продавать членов своей семьи и самих себя в рабство. В большой степени это было вызвано ослаблением общинных связей. Община у вестготов явно существовала. Общинники, вероятно, именовались consortes, т. е. люди, которые в свое время вместе получили по жребию данную землю. Однако, как кажется, это была не единственная форма поселения вестготов. Другой формой был, по-видимому, hospitium. Hospites были, вероятнее всего, крестьяне, не связанные с общиной. С течением времени общинные связи явно слабели. Крестьяне уже могли свободно продавать свою землю, что не могло не вести к обезземелению. В VII в. понятие consortes вовсе исчезает, и законы этого времени говорят лишь о соседях. Полностью ли исчезла община, неизвестно. Очень возможно, что этот институт продолжал существовать, но его роль в социальной жизни вестготского крестьянства резко уменьшилась. Это отразилось и на экономическом и социальном положении низших слоев вестготского общества. Недаром в последней четверти VII в. во многих деревнях стало даже невозможным найти достаточное количество свидетелей для нормального судопроизводства.
Можно говорить, что после поселения вестготов сначала в Аквитании, а затем в Испании социально-экономические отношения в их среде стали разлагаться. Среди германцев выделяются, с одной стороны, крупные собственники, а с другой, разоряющиеся крестьяне. Теперь и германцы отдавали свои земли в обмен на покровительство и защиту со стороны крупного собственника. Таким образом, значительная часть германского населения включалась в уже существующую позденеримскую социально-экономическую систему, которая, как уже говорилось, приобретала все больше протофеодальные характеристики.
В тех регионах Испании, где романизация носила поверхностный характер или вообще ограничивалась лишь военно-политическим контролем Империи, сохранились старые, еще доримские социальные порядки. Конечно, и в них произошли изменения. В условиях сначала политического хаоса, а затем на периферии образовавшихся варварских королевств, где контроль центральной власти был минимальным, этот контроль установили местные аристократы, многие из которых стали фактически независимыми. Леувигильд лишил их этой независимости, но государственный аппарат Толедского королевства не был достаточно сильным и разветвленным, чтобы реально подчинить эти территории, и короли ограничивались сбором налогов и военным контролем, не вмешиваясь во внутренние дела существующих там социально-политических единиц. В них господствовал аристократический режим. Местная аристократия (скорее всего, потомки доримской родовой знати) господствовала над крестьянами, жившими в небольших деревнях, с весьма скудным достатком.
Крушение римской власти привело к освобождению горного севера Испании, и до этого лишь политически подчинявшегося римским властям. Вестготские короли, начиная с Леувигильда, не раз пытались подчинить горцев, но даже когда те признавали власть короля, эта власть оказывалась чисто номинальной. Жизнь горцев была организована по старому родовому принципу. Более развитой была Кантабрия, где местное общество было уже достаточно дифференцировано и иерархизировано. Ни о каком народоправстве здесь речи не было. Власть принадлежала местной аристократии, и эта власть резко увеличилась во время борьбы с германцами. Сохранились и некоторые города, хотя здесь их было немного. За пределами городов и аристократических вилл люди жили небольшими родовыми группами в поселках, чья культура тесно связана с доримской. Баски (васконы) находились на еще более ранней стадии социального развития. В самых северных районах их территории городов вообще не было. Возможно, что там не было и вилл[439]. О системе управления местных родовых общин и связях между ними сведений нет, хотя, конечно, такая система не могла не существовать. Пока же можно говорить только в самом общем плане о сохранении здесь родового строя.
Главой государства был король. После исчезновения рода Балтов вестготская монархия стала избирательной. Это привело к тому, что на место королевского дома выступает конкретная личность независимо от ее родственных связей. Хотя королем мог быть избран только гот, в самом акте избрания наряду с готской аристократией активно участвовали церковные иерархи, среди которых велика была доля испано-римлян. Активное участие в избирательном процессе Церкви внесло в этот процесс некоторые моральные принципы. Однако на деле избирательный принцип, основанный на положении о возведении на трон идеального правителя, столкнулся с реальной практикой родовых представлений, семейных и клановых связей, не признанным официально, но все более укоренявшимся в сознании правом короля распоряжаться будущим трона. Хотя испано-римская знать, особенно церковная, занимала все большее место в реальном управлении государством, король оставался королем готов (rex Gothorum), территория, ему подчиненная, — родиной готов (patria Gothorum), а государственным народом — народ готов (gens Gothorum). Местное население полностью признавало власть готского короля. Подчиненная вестготскому королю территория официально состояла из трех частей — Испании (часто употреблялось выражение «все провинции Испании»), Галлеции и Галлии. Под последней подразумевалась Септимания, но сохранение более широкого названия поддерживало иллюзию власти над всей Галлией и в какой-то степени надежду на восстановление прежних владений. Тевдис был первым королем, который принял имя Флавий. После некоторого перерыва все вестготские короли носили это имя. Это имя в какой-то степени приравнивало короля к императору и устанавливало преемственность власти от Империи к Вестготскому королевству.
