Спальни производят противоположное впечатление: от них исходит тепло и жизнь, они постоянно и многократно используются. Прежде всего, конечно, в ночные часы: спальня по определению место сна и отдыха. Это единственное помещение такого рода: некоторые обитатели дома могут ночевать в гостиной, прихожей, подсобных помещениях (слуги, рабы, дети), но наличие кроватей засвидетельствовано здесь в очень редких случаях. Спальня же специально предназначена для сна, и эта ее особенность всячески демонстрируется и подчеркивается.

В сельской местности, так же как и в городе, кровать — основной предмет мебели, «королева». Убогое ложе или соломенная подстилка — признак глубокой бедности. Первое вложение в домашнюю обстановку (которое нередко делает отец жениха) выражается в покупке кровати, настоящего семейного ложа. Литература, живопись, описи имущества демонстрируют и перечисляют все элементы этого престижного предмета. Каркас обычно сделан из дерева, иногда из обожженной глины; в ширину он имеет от 1,7 до 3,5 метра, а чаще 2,9 метра (описи различают отдельные его варианты — lectica, lectiera, lettucio — и стили — lectica nuova alia lombarda; они с трудом поддаются идентификации, но не влияют на размер). Постельные принадлежности, прилагающиеся к этому гиганту, как правило, включают кроватную сетку, матрас, одеяла, пару простыней, покрывало, подушки, иногда piumacci[66] — диванные подушки неясного назначения (возможно, это обыкновенные валики), и полный комплект запасных простыней и покрывал, разложенных невдалеке.

Постель, занимая господствующее положение в комнате, ширина которой ненамного превосходит ее собственные размеры (2 или 3 метра), кажется еще огромнее из–за окружающих ее сундуков и одновременно еще колоритнее благодаря ярким краскам лежащего на ней одеяла — иногда разноцветного (с узором в елочку и в клетку), иногда, в зависимости от капризов моды, сплошь красного, синего или даже белоснежного; в общем, постель выделяется своей монументальностью, которую только подчеркивает полог. В XIV веке убранство постели пока еще скромное. На одной из фресок Джотто в капелле Скровеньи (ок. 1306) изображена святая Анна, только что родившая ребенка и отдыхающая на простом узком ложе, лишенном изголовья и привычного набора сундуков; слегка занавешивающий его полог — всего лишь кусок дешевого полотна, прикрепленный к деревянному карнизу простой конструкции. Через двадцать лет (ок. 1328) художник Симоне Мартини изобразит блаженного Агостино Новелло, совершающего одно из своих чудес; действие происходит на фоне спальни, где выделяется громадная кровать, сбоку от которой стоит блестящий ярко–красный сундук. Но мы не видим у этой кровати ни каркаса, ни малейшего намека на полог. Через одно поколение (1365) Джованни да Милано представит в росписях капеллы церкви Санта–Кроче свою версию рождения Девы Марии: перед нашими глазами снова окажется кровать, но на этот раз с более пышным убранством, что соответствует ее характеристике в описях имущества конца века. Сундук, с этого времени прочно вошедший в обиход, стоит вдоль всей кровати; в результате ложе кажется более высоким, будто бы стоящим на постаменте. Легкий, но элегантный полог прикре плен к металлическому карнизу, прикрытому облицовкой по толка. Годы идут, и постели, на которых Фра Анджелико изображает своих героев (ок. 1430) — рождающимися, спящими, страдающими и умирающими, — сохраняя часть описанных выше свойств, нередко дополняются чем–то новым. Здесь, как мы видим, постель стоит на огромном сундуке, который таким образом окаймляет ее с трех сторон, делая шире и подчеркивая высоту центральной части; изголовье иногда поднимается до уровня человеческого роста. Размер постели, необходимость иметь доступ к окружающим ее сундукам часто вынуждали сдвигать ее от краев в центр комнаты — обстоятельство, которое придает еще более демонстративный характер монументальности этого громадного сооружения. Однако все это относится к богатым кругам. Кровати бедноты, будучи более простыми, узкими, экономичными (они делались из пихты и прочих спелодревесных пород), часто повторяли описанную модель: каркас из точно пригнанных деревянных деталей, сундуки по краям, высокое изголовье, полог (см. роспись алтаря, выполненную Фра Анджелико в монастыре Сан–Марко).

В Венеции конца века (1495) Карпаччо посвящает одну из своих картин святой Урсуле: она спит на кровати, которая возвышается посреди спальни, стоящий в изножье сундук выполняет функцию подставки. Изголовье кровати, примыкающее к стене, являет собой шедевр архитектурного искусства. Легкий балдахин без полога довольно высоко поднят; его поддерживают изящные деревянные колонны, которых не было в первоначальном наброске картины. Во многих венецианских домах кровати закрыты дорогим пологом, украшенным различными фигурками, рисунками, сценами охоты и иными признаками роскоши.

Жизнь продолжает кипеть в спальне и днем, на что есть тысяча причин. Об этом свидетельствуют всевозможные предметы мебели и обстановки, нашедшие себе место возле постели. В описях имущества за 1380–1420 годы фигурируют до 200 или 300 наименований (в некоторых случаях больше). Скамейки, круглые табуретки, столы, не считая бесчисленных сундуков, располагают к совместному времяпрепровождению. К разговорам. Работе. Или молитвам, которым предаются, обратив взор на иконы и прочие предметы культа, тогда как в других комнатах их нет. Это место, столь тесно связанное с жизнью хозяев и столь тщательно оберегаемое ими, в то же время производит впечатление крепости или кладовой, где собирают и распределяют принадлежащие семье вещи, где хранят ее богатства. В этом видится смысл заполняющих спальню сундуков, играющих одновременно (ибо в сундуке всего понемногу) роль платяного шкафа (где одежда, правда, не висит, а лежит сложенной), библиотеки, где хранятся несколько семейных книг и личные бумаги хозяина дома (письма, ricordanze), сейфа для драгоценностей, комода для столового белья, иногда также буфета для посуды. При всем при этом наполнять комнаты не означает их загромождать. Все прибрано, ничего не валяется в беспорядке. В спальнях XIV века практически нет безделушек, которые придали бы этому помещению особую изюминку. Мода на них распространится позднее. Остаются пышность тканей, строгость икон, величественность постели, разговоры, хождение взад и вперед между сундуками, которыми приходится пользоваться регулярно; эта ненавязчивая роскошь, эта оживленность, этот особый дух, незримо присутствующий в спальне, — не придают ли они ей жизнерадостности и не делают ли самой уютной частью дома?

Флорентийские дворцы нового стиля следует рассматривать отдельно. Как обставить такие огромные комнаты? Через пятьдесят лет после окончания строительства самые большие залы дворца Строцци по–прежнему совершенно голые (начало XVI века). Громоздкость флорентийской мебели в XV веке, вероятно, объясняется необходимостью заполнить чем–то внушительным необозримое пустое пространство (впоследствии оживляемое лишь с помощью различных декоративных вещиц).

Стремление к комфорту обуславливает дальнейшие перемены в жилище, включая спальню, какой бы уютной она ни казалась. Потребность в некоторых из этих изменений или просто желание улучшить свой дом возникают или усиливаются начиная с описываемой эпохи.

В описях имущества и литературе того времени постоянно упоминаются замки и засовы (spranga). Часто ли двери дома запирают на ключ, насколько следят за этим? Есть причины думать, что ответ должен быть утвердительным. Частное пространство является пространством защищенным. И в деревне, и в городе большое внимание уделяется надежности дверных и оконных рам. Так, в деревнях провинции Лоди надежные оконные и дверные рамы есть в большинстве домов. У наиболее обеспеченных хозяев дома сделаны из камня, а деревянные двери укреплены поперечными брусьями; они плотно закрываются благодаря целому набору различных приспособлений: боковым планкам на створках дверей, задвижкам и замкам — последние могут быть самых разных видов, включая настоящие шедевры кузнечного искусства. Все окна защищены закрывающимися на щеколду ставнями, а нередко и железными решетками. Простые соломенные хижины, которые гораздо чаще можно увидеть в тех местах, также имеют деревянные двери с каким–нибудь запором (засовом) или замком. Но там менее тщательно следят за безопасностью. Ключи часто теряются, и в некоторых домах запирающие механизмы отсутствуют. Но окна всегда, за редким исключением, закрываются ставнями.