В общем, к каждому это чувство – обретения подлинного смысла земного существования – приходит по-разному. Пути любви воистину неисповедимы. Объединяет все случаи одно: человек уверен, что между ним и его половиной существует особая, почти мистическая связь, гораздо более сильная, чем со множеством других людей, которых он прежде встречал в жизни.
Хорошо, если женщина, в которой ты разглядел искомую вторую половинку, тоже признала в тебе заветного избранника. А если нет?.. Жизнь заканчивается? Справедливости ради, случаи, когда два человека одновременно узнали друг в друге свою истинную любовь, существуют, но они скорее носят характер единичных исключений. Это утопический, идеальный вариант. Он тоже изредка кому-то выпадает, для разнообразия. А как быть в остальных случаях? Ведь если желанная женщина не ответила взаимностью, дальнейшее существование кажется лишённым смысла, вся жизнь становится сплошная «чёрная полоса».
Каждый по-разному пытается справляться с этим. Кто-то убеждает себя, что он просто всё выдумал, что никакой «единственной и неповторимой» на самом деле не существует. Пытается усилием воли укротить безответную страсть и вновь ощутить вкус к жизни, переключить внимание на других женщин. Правда, таких же сильных чувств, как к той самой, он почему-то больше ни к одной девушке не испытывает. Кто-то не может самообманываться и долгие годы лелеет тайную надежду, иногда в конце концов добиваясь того, что «прекрасная дама» обращает на него внимание. Кто-то не выдерживает и бросается во все тяжкие, вплоть до смены ориентации, кто-то совершает суицид. У каждого индивидуально, однако надо отметить, что счастливым финалом подобные истории заканчиваются крайне редко.
Случай Ярослава как раз не принадлежал к разряду счастливых исключений, а был из числа других, «безнадёжных», и девушка, в которой он увидел ту самую Единственную, не ответила ему взаимностью. Хотя Ярослав обладал значительной силой воли и характера, эту слабость ему так и не удалось преодолеть. Конечно, он не был однолюбом, порой у него наступали периоды увлечения другими девушками, и Ярослав думал, что наконец-то забудет свою Дашу, но время шло, увлечения проходили, а старое чувство возвращалось. То немного отпустит, полегчает, то накрывает с новой силой.
Зимний вечер. Тихий пустырь за гаражами. В свете одинокого подслеповатого фонаря роились крохотные снежинки. Ярослав стоял напротив своего соперника, скрывая в ладони за спиной кастет. Изрядно подвыпив, Слава «забил стрелку» своему недругу, хахалю той самой девушки.
Противник приготовился защищаться, встав в боксёрскую стойку. Но Ярослава в последний момент будто заклинило, и он не двинулся с места. Ну, набьёт Слава этому парню морду, а какой смысл? Возлюбленная сразу бросится к нему с распростёртыми объятиями? Но ведь любят же не за физическое превосходство, а за что-то более тонкое, нематериальное. Так что, скорее всего, Даша, вместо того чтобы уйти к Славе, наоборот, станет ещё хуже к нему относиться. Вдобавок, если Слава перестарается, есть вполне реальный шанс загреметь в тюрьму. А стоит ли оно того? Нет, грубой силой здесь ничего не добиться.
– Ты выпил и сильно устал, иди домой, – сказал соперник, видя Славину нерешительность. Похоже, сам он не горел желанием драться. – Выспись, отдохни и завтра ещё раз обо всём подумай.
– Да, ты прав, я просто выпил и устал, – примирительно ответил Слава, пряча кастет в карман. – Пойду-ка я и правда домой. Ну, давай, не хворай. – Развернулся и, пошатываясь, поплёлся прочь.
С тех пор алкоголь он принимал крайне редко. Тогда, в состоянии опьянения, Ярослав чуть не совершил роковую ошибку, которая могла поломать жизнь ему и ещё нескольким людям.
На следующий день Ярослав принял решение отправиться в Зону. Собственно, выбор у него был невелик: либо вешаться, либо в Зону. Он чувствовал, что судьба его поломана, и дальше продолжать жить в Большом Мире как нормальный человек он не сможет. Самоощущение Славы точнее всего описывалось строчками из одной песни группы «АукцЫон»: «Не за что биться, нечем делиться». Зона как раз была местом, куда шли те, кому среди обычных людей не находилось места. Либо закоренелые социопаты и мизантропы, либо преступники, бежавшие от проблем с законом, либо безнадёжные романтики. От внешнего мира эта территория была отгорожена неприступной стеной Периметра и многочисленными военными блокпостами. Впрочем, просочиться внутрь или выбраться наружу всё же имелась возможность, если получится дать взятку солдафонам.
Появившаяся при загадочных обстоятельствах, Зона, «раковая опухоль» на теле планеты, была местом, где нарушались физические и прочие научные законы, а также негласные правила поведения, принятые в нормальном человеческом социуме. Впрочем, некоторые правила всё же существовали, они назывались «понятия». По понятиям, все люди, обитавшие в Зоне, делились на «блатных» и «вольных бродяг». Последние занимались в основном добычей реликвий, предметов, обладавших уникальными свойствами – например, реликвия под названием «гуппи» могла снижать вес предметов, создавая мощное антигравитационное поле вокруг себя. Реликвии появлялись возле подлянок – смертельных ловушек. Найденные уникальные предметы авантюристы сбывали торгашам, вроде Ферапонта, которые, в свою очередь, перепродавали их учёным в Большой Мир для исследований. На вырученные деньги бродяги закупали оружие, боеприпасы, еду, медикаменты и так далее. А если повезло, и улов оказался очень солидным, часть денег можно было ещё и отложить в нычку. Кто-то мечтал, например, накопить сумму, достаточную для того, чтобы дать взятки кому надо и уладить проблемы с законом в Большом Мире, после чего свалить из Зоны навсегда. «Блатные» же промышляли в основном тем, что «стригли» деньги с вольных авантюристов. Брали свой процент, как они это называли.
Между петлёй и Зоной Слава выбрал второй вариант, поразмыслив и решив, что лучше будет, если его убьёт что-то извне. Самоубийство у него поневоле ассоциировалось со слабостью. Когда Ярослав услышал легенду о реликвии «лампа Аладдина», которая могла исполнять желания, у него появилась Цель. Безумная идея постепенно полностью овладела его разумом. Конечно, переть сразу к центру Зоны авантюрист Ярый не собирался. Это гарантированный суицид. Сначала надо было освоиться в Зоне, понять, что да как, присмотреться, научиться метко стрелять, в конце концов. Пускай всё равно из центра Зоны никто до него не возвращался, у опытного бродяги шансы на выживание хоть и немного, но повышаются.
Слава, конечно, не хотел ни богатства, ни власти над миром, ни даже счастья всем даром. Ему всего-то нужно было пожелать, чтобы Даша тоже влюбилась в него. И тогда он сможет вернуться в Большой Мир. В этом и состояла его Цель. Потому что, честно говоря, Зона казалась ему поганым местом и никаких тёплых чувств он по отношению к ней не питал. Он только хотел добраться до Призрачного Города и разыскать в нём «лампу». Если, конечно, и Город, и «лампа» действительно существовали, а не являлись просто одной из зонных легенд.
Ради достижения Цели можно даже и перед бандитами какое-то время попресмыкаться, притвориться, что ты такой же, как и большинство, мимикрировать. Плевать. Ради Даши он готов был терпеть унижения. Вероятнее всего, правда, Ярый умрёт на пути к центру Зоны. Шутка ли – никто ни разу оттуда не возвращался, или, во всяком случае, не распространялся об этом. Несмотря на упорные слухи о «лампе». В северном направлении – да, многие уходили, а вот обратно, С севера, не приходил никто, кроме разве что тех, кто вовремя одумался и не успел перейти условный «горизонт событий».
