Первый бандит стал насиловать девушку в рот, второй пристроился сзади. Третий стоял рядом и дрочил, глядя на происходящее. Четвёртый подошёл и затушил сигарету о кожу девушки. Ярый не мог выносить этого зрелища, но и помешать не мог. Ему было настолько больно, что он лучше бы умер, только бы не видеть. Да, умереть – вот чего авантюристу сейчас хотелось больше всего на свете.

Внезапно руки, которыми авантюрист ещё недавно не мог пошевелить, сами собой подняли автомат и приставили дуло к подбородку. «Убей себя», – приказал чужой голос в голове. «Это неправда, – подумал Ярый. – Это всё иллюзия. Я должен сопротивляться». Сделав невероятное усилие над собой, он смог слегка пошевелить мизинцем. На большее сил не хватало. Давай же! Ярый вспомнил, как они с Косаткой во время дождя сидели и держались за руки в доме, перед тем, как всё снаружи поглотила огненная стихия. «Ты какой угодно, но точно не слабый», – сказала Косатка. Авантюрист почувствовал мощный прилив энергии. Он сделал рывок, и на этот раз у него получилось на несколько секунд вернуть контроль над руками, и даже опустить автомат. Ярый не хотел умирать. Он жаждал жить! И любить. Он стал бороться. С каждой попыткой ему удавалось всё больше и больше вернуть контроль над собственным телом. Мираж растаял, и авантюрист обнаружил, что находится в кромешной темноте. Сперва он подумал, что каким-то образом опять оказался внизу, в тех коридорах. И нужно просто найти выход. Но эти коридоры были длиннее и запутаннее, и всё никак не кончались. По сути, настоящий лабиринт, а не коридоры. Ярый заблудился и не знал, куда дальше идти.

«Да у тебя и самого есть чуйка, и ты ей пользуешься, просто раньше не замечал этого, – вспомнил Ярый чьи-то слова. – Вот скажи, например, бывало такое, что ты видел какое-то здание, и сразу как-то определял, что там, скорее всего, безопасно, и внутрь можно зайти? Или, наоборот, только глянул на какой-то дом – и сразу мурашки по коже, и понимаешь, что ни за что бы туда не сунулся? Это и есть чуйка, она, родимая...»

Значит, если вокруг темно и Ярый не видит, куда стрелять – он должен перестать паниковать и положиться на свою чуйку. Она всё сделает сама. Глаз может подвести, но чутьё, закалённое во множестве зонных передряг, никогда.

И как только Ярый решил всецело довериться чуйке – другого выхода у него попросту не оставалось – он довольно скоро увидел, как впереди забрезжил свет. «Туда…» – шептала чуйка. И это не был голос контролёра, это говорил его собственный внутренний голос. Хотя они звучали одинаково, Ярый как-то мог их различать.

Он вышел на свет и… очутился на поляне. Вокруг порхали бабочки, а из зарослей доносилось журчание ручейка. Перед ним, в летнем платье и сандалиях на босу ногу, стояла Даша. Дашенька. Прекрасные каштановые волосы рассы́пались по плечам. Внимательные умные глаза заглядывали Ярому прямо в душу.

«СТРЕЛЯЙ! СТРЕЛЯЙ!» – отчаянно затрубила чуйка.

Но Ярослав не мог. Он просто не мог. Время остановилось. Зона исчезла. И ему больше не нужно было никуда торопиться, некого было спасать и некому мстить. Хотелось просто остаться здесь, в этом месте, навсегда.

А где-то далеко отсюда, в баре «У погибшего авантюриста», его никогда не дождётся верная напарница. У Косатки волосы не рассыпа́лись по плечам. У девушки вообще была короткая стрижка, поэтому если смотреть сзади, её можно было запросто спутать с парнем. И только один мужчина в целом мире знал, что она, эта неприступная на вид пацанка, может быть нежнее, чем все размалёванные «красотки» вместе взятые.

«Я боюсь за тебя. Вдруг ты не вернёшься оттуда прежним? Вергилий вот не вернулся. Но не только в физическом смысле, хотя и в физическом тоже. Его душа не вернулась, она осталась во власти тёмных сил. Во власти шайтана, как сказал бы Холод. И это страшнее, чем просто не вернуться…»

И словно кто-то другой вошёл в тело авантюриста, заставил его руки поднять автомат на уровень груди и упереть приклад в плечо. Нет, он сам никогда бы не смог этого сделать. Казалось бы, что может быть проще, чем выстрел? Раз плюнуть. Но сейчас нажимать на спусковой крючок казалось таким же тяжёлым, как толкать большой каменный валун в гору. Но Ярый всё же сумел – и заставил себя выстрелить в казавшуюся столь хрупкой и нежной женскую фигурку. Автомат плюнул огнём.

Вальс оборвался, словно чья-то рука убрала воображаемую иглу с воображаемой пластинки. Музыка умолкла, и в этот раз, хотелось бы верить, уже навсегда. Вместо неё обрушилась оглушительная тишина. А затем всё окончательно погрузилось во мрак, и сознание авантюриста кануло в счастливое забвение.

ЧАСТЬ ЧЕТВЁРТАЯ. ОСТАВАТЬСЯ ЧЕЛОВЕКОМ

Если ты чувствуешь, что оставаться человеком стоит – пусть это ничего не даёт, – ты всё равно их победил.

Джордж Оруэлл, «1984»

Глава 30. Ком в горле

– …Вставай, боец! – чей-то окрик резко ворвался в сознание Ярого. Если слышит – значит жив. Это уже хорошо. Следом пришла лёгкая боль от пощёчины, но по сравнению с ментальной атакой контролёра она показалась Ярому щекочущей, даже приятной. Авантюрист усилием воли выдернул своё сознание из беспамятства и с трудом открыл глаза. Над Ярым склонились Холод и Шаман, пристально вглядываясь ему в лицо.

– Моргни, если слышишь меня, – сказал Холод. Ярый моргнул. – Отлично! Говорить можешь?

– М-м-могу, – хрипло выдавил Ярый. – Что по обстановке?

– Чисто. База под нашим контролем.

Встать получилось не с первого раза. К счастью, напарники поддержали Ярого под руки.

– Ты молодец, парень, контролёра завалил! – восторженно выпалил Шаман. – Как это у тебя получилось?!

– Оставь его в покое, Шаман, – сказал Холод. – Дай ему оклематься.

Ярый огляделся. Он находился всё в том же кабинете Азазеля. У дальней стены лежал изрешечённый свинцом труп странного существа. Авантюрист, ещё шатаясь, с любопытством подошёл поближе, чтобы рассмотреть контролёра. Мутант походил на карлика с непропорционально большой головой, из одежды на его теле имелись только какие-то жалкие лохмотья. Он был почти лысым, ни следа не осталось от «роскошной» бороды, на голове лишь несколько волосинок. Чёрные, выпученные глаза неподвижно уставились в потолок. С трудом верилось, что это и вправду Азазель. Его истинное обличие разительно отличалось от того «боевого скафандра», который он демонстрировал окружающим. Авантюрист даже грешным делом подумал – а может, всё, не только внешность Азазеля, было сплошным наваждением? И сейчас он выйдет наружу, а там ни памятника Ленину, ни этого странного города?..

– Ты что, никогда контролёра не видел, что ли? – спросил Шаман.

Ярый внезапно почувствовал у себя за пазухой что-то горячее. Жар исходил из внутреннего кармана куртки. Авантюрист расстегнул карман и вытащил… «стальную блоху». Ярый положил её туда давным-давно и забыл, а «серафимы» каким-то чудом не отобрали при обыске.