Борода. Ну, конечно. Монахи носят длинные бороды. Ярый тоже. Значит, он как бы решил постричься в монахи… В общем-то, шутка даже могла с натяжкой показаться забавной. А для такого болвана, как Кувалда, это и вовсе была остро́та на уровне Джорджа Карлина. Но Ярому не понравилось обращение, которое бандит использовал по отношению к нему.

– Ещё раз назовёшь меня «фраер» – и я тебя убью, – спокойно пообещал Ярый. Он не старался придать своему голосу какую-то угрожающую интонацию. Он просто очень сильно устал.

– Гы-гы, фраер, ты чо, рамсы попутал? – хихикнул Кувалда.

Ярый выхватил пистолет Макарова и выстрелил ему в голову. Бандит повалился назад, содержимое черепной коробки выплеснулось наружу и растеклось по всей «поляне», заливая огурцы, капусту и прочую снедь.

Только секундой позже Ярый осознал, какую чудовищную ошибку он совершил. В момент, когда всё произошло, он не думал, у него просто что-то переклинило в голове. Он на миг потерял контроль над собой. Остальные бандиты были так сильно удивлены, что две-три секунды просто сидели и хлопали глазами. Потом они, конечно, похватались за оружие. Правда, многие из них даже не успели сорваться со своих мест, потому что авантюристы, напарники Ярого: Холод, Филя, Винт, Кухня, Блэкмор, Пушкин и остальные – среагировали быстрее.

В голливудских боевиках часто показывают затянутые, «красивые» перестрелки. Но в реальной жизни иногда получается так, что события разворачиваются слишком быстро, быстрее, чем успеваешь осознать. На площадке перед баром разыгралась натуральная бойня. В течение короткого времени все бандиты, находившиеся на ней, были выведены из строя. Ярому повезло скосить ещё парочку врагов и самому не нарваться на пулю. Косатка прикрывала его с фланга и тоже подстрелила нескольких отморозков. Весельчак наконец-то забыл про свою обиду и теперь вновь сражался вместе с Холодом плечом к плечу.

Из дверей бара выбежал Шуба, но Барракуда срезал его очередью. Со стороны КПП подоспели Руслан и другие охранники, и попытались начать стрелять по авантюристам, но успели сделать очень мало выстрелов, так как нарвались на ответный шквальный огонь.

Меньше всех повезло Тихому. Перед началом схватки он мирно сидел возле костра, и когда начали пальбу, один из бандитов высадил в него заряд дроби в упор. Бедняга даже не успел вскочить с места. Он так и умер в обнимку со своей любимой снайперской винтовкой.

Винта тоже настигла вражеская пуля. Кухня пощупал пульс и сказал, что напарник ещё жив, хотя и без сознания. Филя с Кухней стали оказывать ему посильную медицинскую помощь. Остальные пошли на штурм здания бара.

Причина, по которой бунтовщикам удалось в считаные минуты установить контроль над заведением, а затем и над всей территорией лагеря, крылась в том, что бандиты годами сидели в своих укреплённых лагерях практически безвылазно, и основным их занятием являлся сбор «дани» с авантюристов. У блатных редко возникала необходимость заходить глубоко в Зону. Поэтому боевые навыки, даже если они когда-то и были отточены, неизбежно притуплялись со временем.

Авантюристы же стояли перед необходимостью постоянно выживать во враждебной среде обитания, чтобы в буквальном смысле заработать себе на хлеб. Поэтому те, кому это успешно удавалось, не только не растрачивали свои навыки, а наоборот, развивали их. Власть бандитов держалась преимущественно на том, что они были все заодно, представляли собой стаю, а авантюристы почти всегда действовали поодиночке. И сейчас опытные, матёрые воины, которые изначально собрались вместе, чтобы дать бой секте, и за время похода в мёртвый город успели неплохо сплотиться, прошли через кучку сытой, зарвавшейся шпаны, как нож сквозь масло. Помощь бывших «серафимов», спасённых из лап «Братства», пришлась весьма кстати.

Поэтому авантюристы довольно скоро установили контроль над лагерем с минимальными человеческими потерями. Правда, группе из пятерых бандитов удалось сбежать через южный выход по направлению к Гадюшнику. А это означало, что скоро они возьмут подмогу и вернутся. Когда именно вернутся – через день, два, было неясным. Однако очевидно, что на второй раз авантюристы так просто не отделаются. Бар – один из основных укреплённых лагерей группировки Деда, и скоро сюда будут стянуты все имеющиеся силы врага. Предстояла серьёзная битва, и к ней следовало начинать готовиться уже сейчас, не теряя ни минуты.

Раненых бандитов, которые не умерли сразу, решили стащить на задний дворик бара и там добить. Одного пришлось тащить Ярому собственными руками. По полу за бандитом тянулись длинные кровавые разводы. Потом, когда всё закончится, зал придётся долго отмывать. Раненый визжал, как резаный поросёнок. Ещё бы – пуля раздробила коленную чашечку. Естественно, никаких обезболивающих ему никто не предлагал. Удивительно, как тот вообще до сих пор не окочурился от болевого шока.

Ярый надеялся, что если ему и предстоит умереть в предстоящей битве, то это будет хотя бы не так мучительно. А лучше всего – сразу, быстро.

На заднем дворе росло старое, чахлое дерево, под которым были свалены мёртвые тела. Ярый бросил бандита к его дружкам и избавил несчастного от страданий самым надёжным, самым верным обезболивающим – контрольным выстрелом в голову. «Из всего в конце концов получится что-нибудь хорошее». Ехал в Зону, чтобы безнаказанно прессовать лохов и трясти с них бабки – а стал прекрасным удобрением для дерева.

Некоторые из бандитов, пока их волокли на улицу, плакали, молили о пощаде, обещали исправиться, предлагали заплатить кучу денег в обмен на жизнь. Но верить слёзным россказням было нельзя. Когда бандиты находились на вершине здешней «пищевой цепочки» и чувствовали себя «хозяевами жизни», они не щадили никого и никогда. Жалость и бандиты – звучало как оксюморон. Поэтому участь, которая в итоге постигла отморозков, была справедливой.

Авантюристы готовились к бою. Ярый и Холод ходили туда-сюда, раздавали указания и расставляли людей по позициям: на крыши, возле оконных проёмов, дверей и т.д. В какой-то момент Ярый подумал, что сейчас им бы не помешал такой боец, как Карп.

Бросив мимолётный взгляд на своего напарника Кухню, Ярый заметил, что тот мрачен, как их дальнейшие перспективы, если в грядущей перестрелке победят бандиты. Авантюрист сразу догадался, чем вызвано такое настроение Кухни. Винт умер, так и не придя в сознание. Но на скорбь не оставалось времени.

– Блин, даже не верится, – сказал Филя. – Неужели это происходит на самом деле? Неужели мы наконец-то надерём задницы сраным оркам?

– Мы должны, – сказал Ярый. – Отступать нам всё равно некуда. Или мы выстоим, или ляжем здесь все до единого.

– Если и ляжем, то хотя бы постараемся задать им жару напоследок!..

Подошла Косатка.

– Я люблю тебя, – сказала она Ярому. – Может быть, у меня в последний раз есть возможность тебе это сказать. Теперь-то уж нечего стесняться. Да и некого. Мы все здесь боевые побратимы.

– И я тебя люблю, солнышко, – сказал Ярый и поцеловал её. Он не знал, что ещё нужно говорить в таких случаях.

– Вот, скажешь тоже, – смутилась Косатка, – какое я тебе «солнышко»?