Делать это было опасно.

И тем не менее известный риск был всё-таки лучше, чем неизвестность.

Если ничего не сделать, туман найдёт себе другой выход. Ещё мой предшественник писал, что остановить его на самом деле невозможно. Мы — рыбы, которые сражаются против моря. Единственный способ победить — стать морем. Я пока не мог этого сделать, а потому данный вариант представлялся мне единственным рабочим.

После этого я сделал ещё несколько наставлений общего характера. Первый жрец меня выслушал и почтительно кивнул. Девочка, которая всё это время делала серьёзное личико, тоже.

Поговорили мы и о природе моего протеже, Золотых крыльев. Я не сильно волновался за человечество именно потому, что оставлял их на попечительство настоящего бога, который теперь, после моей последней эволюции, должен был сделаться ещё сильнее.

На протяжении своего визита я между делом корректировал характер Крыльев — правил легенды и переписывал ритуалы. Поскольку именно вера определяла силу и нрав божества, мне нужно было произвести на людей определённое впечатление. Именно поэтому я читал свои высокопарные речи и активно мелькал на публике.

Мои прежние опыты показались, что сделать Золотые крылья «всесильными» я не мог. Собственно, все мои заявление про золотой век человеческой расы и молочные реки в итоге оказались лишь наполовину правдивы. Вернее сказать, они «стали» наполовину правдивы.

Почему? Хороший вопрос. Моя теория состояла в том, что мне просто не хватало туманности. Стабильностью этого мира была ещё слишком высокой, чтобы вера могла менять его фундаментальные принципы. Именно поэтому, чтобы сделать Золотые крылья более деятельными, мне следовало сосредоточиться только на определённых качествах чешуйчатого бога.

Это было полезно как для человечества, так и для меня.

…Наверное.

— На этом всё. А теперь возвращайтесь и ждите, ибо уже на рассвете Золотые крылья вернуться и засияют ярче, чем когда-либо раньше…

С этими словами я заставил свои чешуйки вспыхнуть золотистым светом.

Первый жрец затрепетал и свалился на колени.

Девочка — тоже.

Старик уже собирался возвращаться и манил за собой ребёнка, когда Тама, поднявшись, снова поклонялись и сказала:

— Эм… спасибо.

Потом развернулась и побежала по тонкому, как скатерть, снегу за старцем, оставляя маленькие чёрные следы.

Я помотал головой и оставил дракона.

Я помотал головой и оставил дракона.

После этого я пронаблюдал за ним некоторое время из тумана, — новоявленная стабилизация позволяла мне видеть его довольно отчётливо, — и наконец сосредоточился на пальце и вернулся в пещеру.

Сразу по возвращению я почувствовал лёгкий холод. По мере сгущения моей туманности, окружающий мир становился всё более явственным и материальным. Интересно, что произойдёт, когда мы совершенно сравняемся? А после? Может реальность сделаться ещё более реальной, чем есть на самом деле?

Размышляя об этом, я вернулся через туннель в дом на берегу.

По старой привычке я немедленно посмотрел на корабль — но последний не сдвинулся с места. Впрочем, в данный момент я и так уже видел его и мерцание на верхней палубе во всех подробностях.

Тогда я направился в кабинет моего предшественника и снова открыл дневник.

Что ж, пора узнать, что за страшное, невероятное, немыслимое откровение он всё это время для меня готовил.

Я пролистал до последней читабельной страницы и там…

— Хм?

Опять…

«12319029128381301203842102039912038950124019204812848192948192994918290102949102040192849010291481091021084120340491020491042191203894012830481029481203484028120482102184101284912012484012940128412048120124812001249124924812012984012021491204901284012494010105810289401024812012498210412912401920481284819294819299491829010294910204019284901029148109102108412034049102049104219120389401283048102948120348402812048210218410128491201248401294012841204812012481200124912491248120129840120214912049012840124940101058102894010248120124982104129124…»

Всю страницу сверху донизу покрывали цифры. Те самые, которые я видел в прошлый раз.

Что это значит?

Я нахмурился, затем поднялся и внимательно осмотрел помещение. Взгляд мой остановился на приоткрытой дверце арсенала. Помявшись пару секунд, я проследовал в комнату и посмотрел на своё отражение и…

Нет.

Человека, который стоял за моей спиной, больше не было на месте. Лишь я один стоял посреди зеркальной поверхности.

Я вернулся в зальную комнату и снова бросил взгляд на корабль. И сразу меня пронзила дрожь. Его не было. Судно исчезло, и море исчезло. За стеклом террасы сгущался непроницаемый серый туман.

Что здесь происходит? Я снова попал в другой дом? Угодил в пасть одного из тех созданий? Напряжение нарастало с каждой секундой. Я вооружился булавой и уже собирался разбить стену, когда взгляд моя обратился на дверь, которая вела наружу.

Она была приоткрыта.

Я замер.

Затем перевёл дух и медленно, ощущая каждый шаг, проследовал в коридор и заглянул в дверную щель. В следующую секунду дунул ветер, дверь приоткрылась, и передо мной протянулась лесная тропинка.

Я пошатнулся и едва не упал на деревянную лесенку.

Лес… Деревья. Фиолетовое небо. Виляя между высокими хвоями и приподнимаясь на пригорке, передо мной бежала звериная тропа.

Я снова попал в таинственное место внутри своего сновидения. Вернее, в сновидение внутри моего сновидения. Сон внутри сна. Странный, фантомный мир, который являл собой порождение моего подсознания, наподобие пригорода, который сотворила Х.

…Или нет?

Разглядывая ветхую деревянную лесенку и чувствуя на своей коже ветер, от которого трепетали хвои, я стал питать определённые сомнения…

Мир, сотворённый Х, был относительный устойчивым. Он следовал определённым правилам. То же самое можно было сказать про копию моего дома внутри сновидения. В свою очередь это место всегда появлялось странно. Внезапно. В этот раз я и вовсе попал сюда из дома на берегу. Значит, это было нечто иное… Но что?

Интересно, все эти мои размышления хоть раз приводили к определённый ответам?.. Или каждый раз мне приходилось напираться на них самостоятельно? Я хмыкнул, — собственная улыбка показалась мне вымученной в мёртвой тишине окружающего пространства, — и медленно спустился по деревянной лестнице на земляную тропинку.

Довольно скоро я понял, что попал в иное нежели в прошлый раз место внутри мира под фиолетовым небом. Тропинка была похожей, но другой. Что ж, оно и к лучшему. Если мне нужно было пройти определённое расстояние, было бы совершенно неприятно, если бы каждый раз меня отбрасывало к начальной точке.

Через несколько минут, или десятков минут, я почувствовал лёгкое головокружение. Тропинка виляла без конца и края. Вокруг тянулись высокие деревья. Иной раз ветер шевелил их массивные кроны, и тогда они раскачивались, словно кисточки, которые лениво пытались раскрасить фиолетовое небо. Всё это происходило совершенно беззвучно. Казалось, только я и мои шаги сотрясали окружающее пространство. Поэтому создавалось ощущение робости, которое обыкновенно бывает, когда шагаешь в полутьме через пустынный коридор.

Мои мысли уносились в безбрежные облачные дали, когда спереди замелькало открытое пространство. Я замедлился. Потом ускорился. В один момент деревья разошлись в разные стороны, и передо мной заструился широкий лесной ручей, обрамлённый каменистыми берегами.

Прямо за ним находился песчаный пригорок, на котором возвышались другие хвои. Я посмотрел сперва на них, затем на их кроны и наконец заметил очертания металлической структуры, которая торчала в отдалении на горизонте.

Ра-ди-о Ба-ш-ня.

Я прищурился и уже рассчитывал маршрут до своей цели, как вдруг сильная дрожь пронзила всё моё тело.

Я немедленно посмотрел на ручей.

Среди прозрачной воды бежали тонкие алые струйки.

Кровь…