Кейгезз подалась вперед на троне, лай стал густым от гнева.

И наконец он взглянул на нее. - Ты знаешь, я не говорю на этой дряни.

- Паггалло? Пагганник умик, паггтаккуни.

Он был уверен, что это значит нечто вроде "Сам заскулишь через минуту, таракан".

Более-менее.

- Кейгезз. Мы можем стоять тут, и пусть все слушают твое бурчание и видят, как мне становится скучно; или ты можешь стать взрослой и заговорить на вестерлинге.

- Взрослой? - На западном наречии ее голос казался еще холоднее и злее. - Что Ходящий-в-Коже знает о взрослении? Как жечь щенков, чтобы никогда не повзрослели?

- Ха. - Он уловил акцент. - Ты анханка.

- Она вскочила. - Я Черный Нож!

- Точно, лады. Плевать. Где Рука?

Она показала полную зубов улыбку и вытянула кулак. - Здесь? Только моя рука.

- Чем дольше тянем, тем меньше тебе понравится.

- Однажды я вышвырнула тебя за тагганник. Могу повторить.

- Что, за врата? Не думаю.

Она воздела кулак, и глаза блеснули тем же солнечно-желтым, что и диск. Свет центрального кристалла превратился в сияние, способное выжечь глаза за миг. Свет стер палату и самцов и самок и даже его тело... но ослепнув ко всему, он оказался способен увидеть кое-что иное. Под ногами, почти погребенная в невероятном сиянии, висела тень.

Тень в форме человека.

- Ха, - прошептал он. - Ну, тогда ладно.

Свет погас толь же внезапно, как возник. Все казались удивленными, что гость не пропал вместе с ним.

- Вот в чем дело, - начал он. - Ты здесь уже не главная. Черные Ножи, Вилки в Зад, все равно. Вам конец. Пакуй сучек и отваливай на хрен. И самцов-молодцов забирай.

Кейгезз так и стояла, сжав кулаки. Она зарычала: - Откуда у тебя голос возражать мне здесь? Как смеешь ты вообще подавать голос?

- Это не дебаты. Это приказ.

- Ты? Приказываешь мне?

- Я неясно выразился?

- У тебя еще есть язык лишь из уважения к моему самцу. Ты дышишь лишь потому, что я уважаю его любовь к тебе.

- Гм, что за удача.

- Как ты вырвался из Истинного Ада, куда я бросила тебя? Скажи, сучонок?

- Пора привыкать. Дела идут, не оглядываясь на твои повеления.

- Мои повеления? Я говорю голосом самого Божества. Одно мое слово навеки погасит свет твоих глаз.

- Ага, классная речь. Хочешь это проделать? - Он развел руки, будто хотел обнять ее. - Шевелись.

Среди самцов поднялся опасливый ропот, пока Кейгезз не сделала шаг, обрубивший шум, будто удар в горло. Она наклонилась, поднимая губы и демонстрируя длинные, внушительные бивни, желтые глаза яростно сверкали в предчувствии победы.

Воздела кулак. Вокруг руки собралась сила, не столько видимая, сколько заставлявшая всё вокруг казаться менее реальным.

Он уже видел эту силу, шар Реальности: энергию, позволявшую Драной Короне сплетать время и пространство, как в лихорадочном кошмаре. Ощущал ее в Пурификапексе, когда живая Рука Хрила положила ладонь на Меч Мужа.

Ощущал ее и в конце Божьего пути в Анхане, следя, как Воплощенный Ма'элКот спускается с небес.

Такер пятился. - Это ты называешь "не глупить"?

- Молчи.

Он поднял кулак и высунул средний палец, показав ей, и помахал кулаком, удостоверяясь, что она хорошо видит. - Во избежание любого, знаешь ли, межкультурного недопонимания: этот жест, что я сейчас показываю, этот жест имеет значение... там, откуда я родом, он означает примерно вот что: "тронь меня, и будешь оттрахана боевым когтем в жопу".

- Божество может ранить тебя и оставить в живых, - зарычала Кейгезз. - Первое мое слово может заставить тебя молить о смерти...

- Весь твой гребаный словарь не разворошит моих волос.

Такер сказал уголком рта: - Так уверен?

Он ответил тем же манером: - Сейчас поглядим.

- Я извинюсь перед Орбеком и он простит, ибо знает тебя. Знает, что ты способен пролезть шершнем даже в Божью щелку.

- Окей.

- Как уязвить тебя, сучонок? Сделать таким старым, что кости сломаются, словно тростник? Или заставить гнить заживо, вопя, когда отваливаются члены тела?

- Слышь, что-то будет или нет? У меня чертовски много дел.

- Так пусть случится, - взревела она и выбросила вперед кулак. - Гори!

- О, это оригинально. - Он не сгорел. Даже не пошевелился, только поднял левую руку.

На воздетой руке собралась мерцающая не-сфера Реальности. Сформировавшись полностью, она стала единственной реальностью в палате. Кулак Кейгезз был лишь плотью и костями, как всегда.

- Видишь? Тут другое дело, - сообщил он. - Я знаю ваше божество, и оно знает меня. Оно любит меня сильнее, чем тебя.

Ее глаза вылезли двумя тарелками. Она издавала слабые звуки, будто ее душат.

Он улыбнулся. - Эй, хочешь фокус?

- Лучше бы хороший, - буркнул Такер.

Он поднял Реальность и вгляделся в нее, через нее, ища мыслезрением.

Нечто подмигнуло ему снова. Ободряя.

Он сказал сквозь зубы: - Храни мою спину.

- А что тут будет?

- Не знаю. Вот почему нужно хранить мне спину. Если выживу, ты будешь рад, что помог.

- Ну, если ты так говоришь...

В этот раз он отыскал уровень разума, позволяющий видеть стыки и течения черного Потока. Медленно, осторожно высвободил жилу Потока из своей Оболочки; в прошлый раз от такого у него чуть не сорвало голову, так что теперь он постарался ослабить...

Позволил тонкому жгуту коснуться Реальности, и голова взорвалась.

Нет...

Хотя казалось, что да.

Ему казалось, что он упал на колени. Чувствовался горький запах сожженных волос. Он вспомнил: один из ублюдков-праздножителей рассказывал, как это смешно, когда лопаются глаза. Да, теперь он ясно понял, о чем толковал мелкий засранец. Вокруг стояли шум и гам, слышались вопли презрения и насмешки - но ведь если он может слышать эту хрень лопнувшими ушами, логично, что сможет и видеть взорвавшимися глазами.

Он огляделся. Точно, он был на коленях; однако глаза не только не смогли взорваться - они видели лучше прежнего, ведь он смотрел в глубину желтого хрусталя и снова видел ту тень...

И даже понимал, что за тень видит.

- Такер. - Он кашлянул и подавился, едва успев проглотить рвоту, не выплюнув на всеобщее обозрение. - Я горю?

- Уже нет. Возможно, захочешь сменить одежду. И побрить голову. - Такер присел рядом. - Что же случилось?

- Гм... помнишь, я... - Он снова подавился и сглотнул. - Когда говорил о... подробной разведке и прочем?

- Ага...

- Думаю, лишь теперь я все действительно понял.

- Не буду спрашивать, как именно это работает, но надеюсь, ты получил что-то стоящее. Крейсер "Устрашение Черных Ножей" отдал якоря, едва ты плюхнулся на колени. Как помнишь, она приказала тебе сгореть.

Он поднял голову. - Я получил не только стоящую хрень, - ответил он, вставая. - Я получил всю хрень, какая ни есть.

- Может, Бог и в самом деле тебя любит, - взвизгнула Кейгезз. - Может, он тебя пожалел. Или дает мне время поиграться.

Он устроил представление, отрясая пыль с одежд, при этом размышляя, как же обратить ее игру себе на пользу.

- Твой бог, - сказал он не спеша, - не таков, как ты думала. Он не выскочил из вселенской задницы. Твой бог был создан. Разработан и собран особым образом ради исполнения особой работы. Ваш бог не любит вас. Вы ему не дети. Он мало когда помнит о вашем существовании. Он был здесь задолго до явления народа Черных Ножей. Я сказал бы, что он будет здесь очень долго после вашего исчезновения, но это не так.

Там, откуда я пришел, один тип устроил бурю в стакане, сказав: "Бог умер". Это в мире, где никто по-настоящему не верил, что бог существует. А ваш? Да, он реален. И тоже мертв.

- Ты говоришь. - Она подняла кулак, вновь собирая Реальность. - Скажи снова, что Бог умер!

Он ответил: - Отдай.

Реальность пропала с ее руки, явившись на его руке. Она зашаталась, колени подогнулись. Две самки вскочили, усаживая ее на трон.