— Здравствуйте, Елена Николаевна! — бодро рапортует Марьяша.

Далекая родственница мужа, эта юная, но очень сообразительная девушка отлично подошла на роль секретарши.

— Здравствуй, — улыбаюсь ей. — Артур у себя?

— Разговаривает по телефону. Уже почти час.

Словно в подтверждение ее слов из-за двери доносится рычание. И я непроизвольно ежусь — так и не привыкла к жесткой хватке мужа во всем, что касается работы.

Он мог начать ругаться или уволить одним днем. Совещания проходили максимально жестко и часто на повышенных тонах.

Образ Артура-начальника совсем не соответствовал образу примерного семьянина. Но ничего не поделать — и я шагаю в клетке к тигру.

Демьян

— Черт… Да чтоб тебя!

Хлопаю крышкой ноутбука и зло ерошу волосы.

Не идет работа!

Кажется, что может быть лучше — наконец-то тишина в доме, никто не пилит мозг, Бесстужев вроде не гавкает, сегодня весь день трепался о работе, накидывал информацию — я только пометки делать успевал. И ни одного косого взгляда. Никаких лишних претензий… Так какого черта я туплю над несколькими жалкими строчками кода?

Из-за этого дебильного разговора в лифте? Зачем я вообще бросился догонять Алену? Точнее, ее Величество — Елену Николаевну!

Вскакиваю на ноги и иду к окну.

Не по-питерски солнечная погода могла бы радовать, если бы не встреча рано утром.

Маска равнодушия Алены дала трещину, но я оказался не готов увидеть за ней ненависть. Чистая и совершенно искренняя, она была словно ушат ледяной воды за пазуху.

Алена ни черта не забыла и не простила. Да, я знал, что это вряд ли возможно, но рассчитывал хотя бы на душевное спокойствие девушки, которое, может быть, даст шанс на…

Я не знал, на что именно.

Общение выглядело глупостью — у нас давно семьи, работа, разное место жительства, в конце концов.

Она в Питере, я в Москве. Нравилась мне этот город до невозможности: вечная суета, драйв, жизнь… Аленка же мечтала о высоком. Интеллигенция до мозга костей, и только со мной открытая и горячая. Была.

Теперь вместо обожания в ее глазах ненависть. Настолько жгучая, что до сих пор не по себе.

Не то, чтобы это сильно трогало, просто… Черт! Угораздило же меня тогда вернуться — отца с матерью хоронить. Лучше бы и дальше в Москве сидел. Может, к тому времени Алена поступила и вообще с радаров пропала.

С силой разминаю плечи и иду в сторону прихожей.

Надо проветрить голову.

Слишком много думаю — не моя проблема, что девчонка все еще кипит.

Я никогда своего отношения не скрывал, а что касается Аленкиной злости — плевать, не золотой, чтобы всем нравиться.

Но прилипчивая дрянь — совесть — так и вьется следом. Намекает, что надо было не ввязываться в отношения.

Не зеленый мальчик был, с опытом. Худо-бедно в девках разбирался, а вот с Аленкой промашка вышла. Которая теперь нормально работать не дает!

Выхожу на улицу и, вставив наушники в уши, включаю музыку.

Сейчас прогуляюсь, проветрю голову, и потом обратно за работу. Погода хорошая, может, даже какое-нибудь кафе поищу.

Дома пусто, хоть шаром покати. Готовить моя женушка не любила, как и убирать, и еще кучу других вещей… Зато могла организовать вечеринку до утра. Еще несколько лет назад это казалось лучшим, что может быть, но постепенно я стал уставать от вечного праздника.

Что это за кайф, когда каждый вечер рискует скатиться в попойку? Тем более, к алкоголю у меня было особенное отношение, из-за вывертов родителей. Сыт был по горло их синими рожами… И еще в детстве дал себе зарок — никогда в такое дерьмо не превращаться.

А вот Юлия могла накидаться до беспамятства… Опять морщусь и с силой тру шею.

Так, где тут кафе приличное? Может, лучше доставку…

Додумать не успеваю — взгляд магнитит к одной из витрин, за которой…ах ты черт! Сама Елена Николаевна! Да еще и не одна!

Застываю, внимательно разглядывая мужика в строгом твидовом костюме. Возрастной… Хоть кафе находится на противоположной части улицы, я могу разглядеть достаточно. Это что же получается, Аленку на стариков потянуло?

Внезапная догадка колет под сердцем, оставляя ощущение брезгливого разочарования.

Всякого я, конечно, ждал, но чтобы девушка до такого опустилась… Ее муженек то вообще знает, с кем ненаглядная время проводит?

Рука тянется к мобильнику — сфоткать голубков, но я успеваю себя одернуть — не мое дело.

Пусть прыгает в койку, к кому хочет, я в чужие семьи не лезу — Юлии за глаза хватает. Но вместо того, чтобы уйти, продолжаю рассматривать голубков.

Мужик тянется вперед и накрывает своей лапищей тонкую девичью кисть. У Алены красивые руки, я помню. Миниатюрные и изящные. Она не наращивает огромных ногтей, не носит кучу золотых цацок. И мне нравилось, когда теплые пальчики скользили по коже, чтобы потом…

Нет.

Закрываю глаза и медленно выдыхаю.

Бесполезные воспоминания. Тем более сейчас, когда я еще раз могу убедиться, что все бабы одинаковы.

А девушка вдруг встает из-за стола и мужик следом за ней. Обмениваются короткими фразами и направляются к выходу.

Мышцы почему-то тянет напряжением. Я внимательно наблюдаю за парочкой, ожидая сам не зная чего. Может, меня заметят? Я бы посмотрел на реакцию Алены. И ее жалкие попытки оправдаться. Но вместо того, чтобы подойти ближе, я наоборот отступаю под тень небольшого козырька.

Зря стараюсь — на меня никто не смотрит. Мужик подходит к темно-вишневому мерсу и помогает Елене Николаевне устроиться на переднем сиденье.

Та грациозно усаживается внутрь, аккуратно придерживая светлую юбочку, в которой сегодня крутила задницей перед своим мужем.

Становится мерзко. Хочется сплюнуть себе под ноги, а еще лучше — купить что покрепче, и послать к черту сегодняшний день.

Дебильные ощущения. Но меня натурально передергивает от мысли, что сейчас эти двое направятся в ближайший хостел и там как следует займутся друг другом.

Словно почувствовав это, мужик оборачивается и кидает на меня быстрый взгляд. Я отвечаю наглой ухмылкой, но выпад остается без внимания — придурок быстро ныряет в салон и трогается с места.

Скатертью дорожка.

Разворачиваюсь и иду обратно.

Аппетит пропал, а перед глазами до сих пор картина воркующей парочки. Алена улыбалась, ей нравился это прилизанный старик. Но черт… как же неожиданно-неприятно было это наблюдать. Правильная девочка оказалась не такой уж святой.

Хотя мне не все ли равно? Это проблема Бесстужева, пусть за своей женой сам следит!

А настроение окончательно изгадилось. Лучше вернуться домой… И в который раз попытаться выкинуть из головы мусор. Как оказалось, место Елены Николаевны именно там.

***

— Спасибо, Генрих Вольфович! Мне правда, так неловко…

Но мой душевный врачеватель дарит мне снисходительную улыбку, приправленную ласковым:

— Дорогая, о чем мы говорили полчаса назад?

Мужчина слегка картавит. Говорит, это наследие его предков французов, осевших на территории России еще со времен Наполеона. Хотя мне Генрих Вольфович напоминал истинного арийца. Не только внешностью и именем — мужчина был профессионалом своего дела.

Год работы с ним помог заново научиться дышать. Ушли кошмары… Я больше не видела жуткие маски врачей, не брела по заляпанному кровью полу и не слышала лязг медицинских инструментов, звучавших жуткой какофонией. И не просыпалась от собственных криков

Сны ушли… И я, наконец, перестала пугать мужа своими истериками.

Господи, мне до сих пор стыдно!

Как вспомню свою первую ночь в особняке Артура, так хочется сквозь землю провалиться!

Мы тогда еще не были женаты… Я просто готовила и убирала в огромном доме за хорошие деньги. Никакого интима, разумеется. Ни я, ни Артур, не воспринимали друг друга иначе, чем знакомых, но совершенно чужих друг другу людей.

Пока однажды мне не пришлось остаться на ночь…