На улице жарко. В воздухе висит душное марево, деревья съёжились под июльским солнцем, а меня озноб бьёт.

По спине холодный пот градом, пальцы ледяные… и внутри тоже холодно. Больно.

Я облизываю пересохшие губы и тревожно кошусь на часы. Почти шесть вечера. Очень скоро из офисного здания начнут выходить люди, и, я очень надеюсь, Демьян будет среди них.

Сердце мучительно сжимается.

Не хватало только расплакаться, но глаза по-прежнему сухие — кажется, я успела выплакать все слезы. Ревела днями и ночами до тошноты, билась в мучительной агонии, снова и снова пытаясь выкорчевать из себя ядовитое чувство под названием «любовь». Но проще разучился дышать.

Оно родилось слишком быстро. Росло и крепло, я насквозь им пропитана! Но Демьяну плевать… Всегда было. А я просто дура, что мечтала о большем. И не просто мечтала — решила попробовать…

Пальцы сводит судорогой, и в кожу ладони впивается тонкая белая полоска теста на беременность.

Я здесь только ради этого. Уговариваю себя, что не ищу повода для встречи, а просто хочу рассказать правду.

Но от одной мысли об этом язык прилепает к небу, а в глазах начинает двоиться. Мне всё ещё больно. И в ушах сквозь грохот крови пробивается жестокая фраза: «Нам не стоит больше видеться, Алена».

Что он говорил дальше — я не помнила. Не услышала. Мобильный выпал из ослабевших пальцев, а я сползла по стенке.

Моргаю, пытаясь сосредоточится на реальности. Грудь сдавило раскалёнными тисками и приходится срочно считать дыхание. Мне надо взять себя в руки. Прекратить нервничать, ведь сейчас это совсем не полезно!

Но дыхательная гимнастика не помогает. Я судорожно осматриваю каждого выходящего из здания человека и не знаю, куда себя деть.

Торчу, как дура, около стоянки, мнусь с ноги на ногу. Голова гудит от жары, тень от дерева не спасает, и низ живота начинает немножко тянуть.

Мне нельзя напрягаться. Надо найти лавочку!

Но только я собираюсь отступить в глубину аллеи, как двери распахиваются и на крыльцо офисного здания выходит Демьян.

Я узнаю его сразу.

Между нами почти тридцать метров, но я вижу, что это он!

Густые темные волосы, лёгкая небритость и вечная едва заметная ухмылка на губах. Я так любила пробовать ее на вкус… Прыгала на его колени, как кошка. Обнимала за широкие плечи и целовала, целовала, целовала… Но теперь это право принадлежит другой.

Я хватаю ртом раскалённый воздух, не в силах оторвать взгляд от роскошной длинноногой брюнетки.

Она висит на локте Демьяна, прижимаясь откровенно и пошло. Скалится, чертит ноготком по борту его серо-стального пиджака. А любимый не собирается это прекращать! По-хозяйски кладет руку на крутое бедро и целует девушку в щеку.

Я думала, что мое сердце разбито вдребезги.

Неправда.

Сейчас оно не разбито, а уничтожено! Вместо него сгусток боли, беспомощности и жгучей, как кислота, обиды. Дикий коктейль разъедает изнутри. Жжет, тянет, ноет…

Я смотрю во все глаза на влюбленную парочку и чувствую, как меня начинает трясти. По ребрам словно бьёт кузнечный молот, нервы звенят…

Он променял меня не на карьеру. И даже не на свободу.

Демьян просто выбрал другую. А я для него так и осталась надоедливой влюбленной дурочкой. Перевалочным пунктом между прошлой девушкой и нынешней. Пустышкой с щенячьим взглядом…

Мой палач поворачивает голову, и наши взгляды встречаются. Меня словно опаляет огнем. Господи, как плохо!

Демьян хмурится и чуть склоняет голову. Всегда так делает, если нервничает или недоволен.

Глупо надеяться, что он рад меня видеть. Но гораздо глупее — рассказать о том, ради чего я все ещё дышу.

Ноги сами делают шаг назад. А потом ещё и ещё один.

Развернувшись, я бреду прочь.

Между лопаток утыкается тяжёлый взгляд. Препарирует душу наживую, выгрызает из нее остатки надежды на то, что всё ещё может быть по-другому. И сейчас Демьян меня догонит и прижмёт к себе…

Чушь! Моя любовь для него — обуза. Он легко от нее избавился.

По щекам опять бегут слезы. Почти ничего не вижу, все смазалось в пыльное серое пятно.

Но я продолжаю упрямо переставлять ноги. Двигаюсь, как шарнирная кукла, рывками, нескладно… на одной силе воли.

Внутри меня теперь живёт маленькая частичка того, кого я любила больше жизни. И я хочу ее сберечь. Во что бы то ни стало!

Но моих сил хватает ненадолго. Живот скручивает острым спазмом, и я сгибаюсь в три погибели. Стону сквозь закушенные губы.

— Девушка, что с вами?! — раздается над ухом испуганный женский голос.

Я хочу сказать, но вместо слов опять выходит стон. Голова идёт кругом, и я вдруг падаю куда-то вниз, в бесконечную тьму.

— Выглядишь потрясающе…

Теплое дыхание щекочет кожу за ухом. А тыльной стороны запястья касаются сухие и твердые губы.

Я улыбаюсь.

Артур — настоящий джентльмен. Из той редкой породы мужчин, что отодвинут стул для своей спутницы, или заранее позаботятся о пальто.

— Должна же я соответствовать мужу, — отвечаю, разворачиваясь к мужчине.

Смахиваю невидимую соринку с его плеча, привычным движением поправляю галстук.

Артур благодарит поцелуем в губы. И я с отвечаю со всей теплотой, на какую еще способна.

Мне повезло с мужем. Он — моя опора и нерушимая стена, за которой я спряталась от реальности. Моя история похожа на сказку, где оборванка встретила прекрасного и мудрого короля. Звание принца для Артура мелковато.

— Прошу, — муж галантно предлагает локоть. — Но я до сих пор уверен, что тебе будет скучно.

В его голосе нет недовольства. Артур переживает искренне. Он у меня слегка старомоден и считает, что женщину надо водить по театрам и музеям, а не на деловые ужины.

— Мне будет скучно в четырех стенах, — замечаю мягко. — Я и так выпала из ритма.

Месяц провалялась дома с температурой и кашлем. А бизнес простоев не любит. Я только начала чувствовать себя нужной… Значимой.

— Почему же? — удивляется муж. — Ты отлично справляешься. Впрочем, я буду благодарен, если моя Елена Прекрасная скрасит этот унылый вечер.

Да, теперь я не Алена, а Елена. Сменила имя, семейное положение и… жизнь.

Я опять улыбаюсь. А муж ведёт меня к машине, помогает устроиться на переднем сиденье. Как только ремень безопасности пристегнут, я достаю из клатча мобильный.

Надо ещё раз просмотреть списки гостей. Постараться запомнить их лица, род занятий и вообще… Большинству мужчин нравится, когда девушки уделяют им внимание. Роняют фразы вроде «Такой Такойтович? А мы ведь немного знакомы… я читала статью о вашей компании…» или смотрела репортаж, или что-то ещё.

Завуалированная лесть, я знаю. И пользуюсь ей. Так же, как и умением слушать.

Демьян особенно любил во мне это качество.

Дурацкая мысль о бывшем отзывается внутри приступом ноющей боли. Но на моем лице ни один мускул не дрогнул. Привыкла. Корни первой любви не так-то легко выкорчевать и работы над собой предстоит много. Но я справлюсь. Обязана справиться.

Машина скользит по городу плавно и очень неторопливо. Артур — осторожный водитель. А ещё он знает, что мне нравится любоваться вечерним городом. Хочет меня отвлечь.

Бросаю на мужа укоризненный взгляд и получаю в ответ хитрую усмешку. Вокруг его темных глаз собираются лучики морщинки. Уже довольно глубокие, но мне нравится каждая.

Со вздохом откладываю телефон и перенаправляю внимание на окно.

— Люблю тебя, Петра творение… — бормочу первые строчки стиха.

Артур хмыкает:

— Совсем по Москве не скучаешь?

— Я ведь не москвичка, — возражаю ему. — Родители — замкадыши были, ну а потом… Ты знаешь.

Не вижу, но чувствую, как Артур качает головой.

Он-то как раз столицу любит. Вернее, любил. Теперь этот город для него навсегда связан с болью утраты. Как и для меня.