Все мои обиды утонули в этих бездонных голубых глазах. А когда Ястребовский заговорил…

Я вздрагиваю и опять качаю головой.

Не нужно отказываться. Я уже большая девочка и способна держать себя в руках.

Артур по-прежнему хмурится, но его слова звучат уже не так резко. Муж сомневается, и я его хорошо понимаю и не обижаюсь. Подумаешь, придется потерпеть Ястребовского чуть дольше, чем один день.

— Я перезвоню, — наконец завершает разговор муж и, не дождавшись ответа собеседника, сбрасывает вызов. — Нет, Елена, даже не начинай, — обращается ко мне.

А я нахожу сил на усмешку. Если Артур перешел на полное имя, значит вот-вот капитулирует. Но это при условии, что я сумею правильно донести мысль.

— Я и не собиралась, милый. Но ты ведь и сам все прекрасно понимаешь. И потом… Неужели ты думаешь, что Ястребовский может меня хоть чем-то удивить?

На самом деле может. Одним своим видом. Но я предусмотрительно постараюсь держаться от мужчины подальше.

Между нами все кончено. А если быть честной — никогда не начиналось.

— Тебе неприятно его видеть, — напоминает Артур, и я, не скрываясь, морщусь.

— Да, ты прав. А с другой стороны, это ведь неплохо, когда сталкиваешься с трудностями лицом к лицу.

Артур вздыхает и ерошит волосы. Жесткая щетка блестит серебром, на висках небольшие залысины… И шрам. Глубокий порез от осколка лобового стекла. Еще бы немного — и пострадал глаз, но врачи говорили, что моему мужу повезло… Не назвала бы этом везением, на самом деле. Как и свое внезапное прошлое, свалившееся нам на голову. Откуда вообще Ястребовский в Санкт-Петербурге? Он же столицей грезил.

— Не думаю, что тебе придется часто сталкиваться с трудностями, — недовольно цедит Артур.

Ну вот, один раунд за мной. Муж действительно очень дорожит своим делом, а я должна ему в этом помогать.

— Вот и отлично, — я возвращаюсь к тесту. — Давай оставим все неприятности за порогом, ладно? Скоро будет готов пирог, а солянка, между прочим, все еще в холодильнике.

Как и множество другой еды.

Моя кухня похожа на мини-ресторан, но гораздо более уютная. Я старалась уравновесить хром и глянец разноцветными прихватками, полотенчиками и панно.

Муж опять обнимает меня за талию и трется лбом об плечо.

— Пошел за грибами, а нашел клад, — бормочет едва слышно.

Я смеюсь.

Да, наша первая встреча произошла на лесной тропинке. Я жутко перепугалась. Оказывается, у Артура аллергия на укусы комаров, и в тот момент лицо у него было весьма… живописное.

— Скажешь тоже — клад… — ерошу ему волосы. — Давай сегодня фильм посмотрим?

Артур вздыхает. Я знаю — он колеблется, потому что привык работать и дома.

У него даже кровать есть в кабинете. Муж частенько засыпает там, чтобы не тревожить меня ночными перебежками, как он это называет.

— Посмотрим, — сдается наконец, — только не фантастику!

Уж если в чем мы с мужем и не совпадаем, так это в выборе развлечений.

Книги, музыка, фильмы, музыка… Хотя по части последнего точки соприкосновения все же имеются. Например, нам обоим нравится джаз.

— Давай посмотрим «Пианиста»? — предлагаю с улыбкой.

Это любимый фильм Артура. И я знаю, что он не откажет.

Муж ворчит для приличия о том, что я его «подкупаю», но через час мы уже сидим перед огромной плазмой в гостиной.

На столе исходят парком сочные кусочки пирога, рядом свежезаваренный чай, а на моем плече лежит сильная и немного тяжелая рука.

Я ерзаю, чтобы устроиться поудобнее. Самое время выкинуть из головы лишнее.

А что касается Ястребовскийа… Ничего, перетерплю пару встреч. Мир точно от этого не рухнет. А я — тем более.

***

Демьян

— Что значит остаемся?!

Юлия кривит напомаженные губы и смешно взмахивает руками, как будто хочет отмахнуться от моих слов.

— У своего отца спроси.

Я стараюсь говорить равнодушно, но внутри все кипит.

Достала! Этими своими вечными выходками, капризами и упертостью… Не спорю, в первый год наших отношений это добавляло перчинки. Мы громко ссорились, а потом так же бурно мирились. В постели Юлия мастерица. Хотя меня иногда посещали не очень приятные мыслишки насчет того, сколько у нее было учителей. Свой старт на постельном поприще она начала далеко не совершеннолетней.

Нет, я не ханжа. Это ее право. Просто…

— Не стану я ему звонить! — визгливый голос возвращает к реальности. Когда Юлия орет, становится похожей на бензопилу.

Я откидываюсь на мягкую спинку дивана и массирую виски. Чертова головная боль…

Аленка вот ни разу не скандалила. Даже, когда я решился на звонок, чтобы все точки над i расставить.

Неприятные воспоминания заставляют морщиться, словно зубы вдруг заныли. Все до единого.

Я помню каждое сказанное слово. А еще тишину в трубке. Такую пугающую, что, не добившись от Алены никакого ответа, я позвонил ее бабке.

И когда получилось дозвониться, выслушал о себе вагон и маленькую тележку матерщины… Примерно тем же тоном, каким сейчас орет Юлия.

— …этот сраный Питер с его сраной погодой! — продолжала визжать супруга. — Да пошел он! Я не собираюсь тут киснуть!

— Тогда вали в Москву, — соглашаюсь моментально.

А это будет очень неплохо! Месяц в тишине и покое, а Оболенский пусть сам свою дочурку нянчит. Юлия же резко прекращает бегать по комнате. Тычет алым когтем в мою сторону и зло щурит глаза.

— Избавиться от меня решил?!

Внутри закипает ярость. Юлия провоцирует нарочно. Я знаю все ее уловки и сыт ими по горло.

— Ты сама так решила, — отвечаю равнодушно и, подхватив ноут, иду в кабинет, поработать.

— Я не комнатная шавка! — несется в спину. — И не собираюсь за тобой бегать с тапками в зубах!

Вот откуда она этот бред генерирует? Умеет же накрутить на ровном месте… А впрочем, плевать.

Сейчас меня занимает предстоящий вечер в компании любимого дела. А после — работа у Артура Бесстужева.

Но мысли продолжают вертеться вокруг Алены… Нет, я не собираюсь караулить ее нарочно. И пытаться наладить отношения. Просто… Наверное, это ностальгия.

В прошлом у меня было мало приятных моментов, но то последнее лето в родной деревне я бы назвал неплохим.

Оно было даже… счастливым?

В груди опять неприятно тянет от мелькнувших перед глазами воспоминаний.

Я ведь приполз в отчий дом, как псина побитая. Без гроша в кармане и с жестким разочарованием в людях. Закадычные друзья оказались теми еще уродами, а я — доверчивым лопухом, поверившим, что денег хватит всем.

Хрен там плавал.

Сашок и Юриком решили, что приятнее делить на двоих, чем на троих. За моей спиной, пока я вкалывал, обставили дельце так, что все сливки им в карман пошли. Еще имели наглость требовать от меня и дальше за «спасибо» работать! А прибыль как-нибудь потом…

Руки сами сжимаются в кулаки.

Первое мое детище — отличнейшую прогу для защиты сайтов — нагло выкрали! По всем документам я никто оказался.

Да еще без кровно заработанных.

Таким лохом я себя никогда в жизни еще не чувствовал. Думал, порву бывших дружков голыми руками, но и тут у них все схвачено и куплено оказалось. Стражи порядка и судьи ведь тоже продаются.

Мне очень непрозрачно намекнули, чтобы я не вякал больше. Но, не добившись желаемого результата дружки решили меня припугнуть уже силой.

А тут еще из дома «привет» прилетел — мои родители биологические по синьке оба ласты склеили. От печки угорели.

Не сказать, что я расстроился. Но пришлось все же ехать домой. Во-первых, похоронить их кроме меня было некому, во-вторых — нужно было с мозгами собраться и решить, как дружков к ногтю прижать.

Ну и приехал… И в первый же день на Аленку наткнулся.

До сих пор помню, как это было… Она как раз с речки шла.

Я даже завис на мгновение. За несколько лет, что мы не виделись, худая нескладеха превратилась в интересную штучку. Простое ситцевое платье любовно обрисовывало остренькую грудь и плавные изгибы бедер. А на ножки вообще засмотреться можно было… Но звенящее «Демьян?» быстро привело в чувство.