На суд я еду с замиранием сердца. Сегодня я наконец-то стану свободной? Или Орлов что-то придумает снова? Я уже боюсь мечтать и что-то планировать…

Филиппов напряжён и всё время молчит. Он не обнадёживает меня, но и не пугает страшилками. Я вижу: он готов за меня бороться. В начале нашего знакомства он говорил о мести моей семье и постоянно попрекал отцом. Но теперь я верю, что мой адвокат сделает всё возможное, чтобы мне помочь. Алёна уверяет, что у него все бракоразводные суды были успешными, он ни одного не проиграл.

Я на него молюсь. Он – моя единственная надежда. Если не он, то никто…

Первое впечатление часто бывает обманчивым. Мне Вадим совсем не понравился. Грубый, ехидный, жестокий, агрессивный. Я его боялась и не доверяла… Но он очень много делает для меня и моего спасения. И теперь мне стыдно за те мысли…

Я не задаю лишних вопросов и не ною. Я молчу и не мешаю своему адвокату. Просто жду оглашения приговора. Филиппов предупредил меня, что я наверняка услышу много такого, что меня возмутит. Так всегда происходит на суде, когда каждая из сторон пытается перетянуть одеяло правосудия на себя. Не стоит всё принимать близко к сердцу и за чистую монету. Вынося решение, судья учитывает, в первую очередь, документальные подтверждения, а не слова и голословные обвинения.

Цена моей свободы кажется огромной. Однако она того стоит. Для кого-то свобода – это пустой звук, нечто эфемерное и непонятное. Но не для меня. Нет ничего важнее и ценнее свободы…

Когда начинается заседание, я каменею и стараюсь следовать всем указаниям Филиппова. Даже на наглую ложь со стороны адвоката Орлова не реагирую. Я молюсь, упрашиваю Всевышнего простить мне этот поспешный необдуманный брак и дать возможность построить жизнь с чистого листа.

Судья не выражает эмоций. Надеюсь, решение будет принято в мою пользу. Ведь я прошу совсем немного…

А потом адвокат мужа, как фокусник из рукава, достаёт какую-то справку и несёт её судье. Звучат понятные мне слова и аббревиатуры, которые никак не хотят складываться в осмысленное предложение.

Орлов утверждает, что я беременна, и доказывает это анализом крови с характерными значениями ХГЧ. Но это полный абсурд! Мы почти четыре месяца не живём с ним. Откуда могла возникнуть беременность, о которой я ещё не знаю, и врачи, якобы, выявили её случайно по анализу крови?

И мне, конечно, плевать на фантазии Орлова, но адвокат говорит, что по закону при беременности развод запрещён…

Вскакиваю, но Филиппов хватает меня за руку и останавливает взглядом, приказывая сесть и молчать. Он не оспаривает факт беременности, ведь у мужа есть справка, подтверждающий документ. Вместо этого мой адвокат напоминает о том, что в законе указаны исключения. И одно из них – как раз мой случай. Ведь Орлов избил меня, то есть совершил по отношению ко мне противоправные действия.

Снова начинается тот же спор, что был на первом заседании. Сторона ответчика категорически отрицает избиение. Узнаю, что полиция закрыла дело за отсутствием состава преступления. Кто бы сомневался, что Олег втихаря всё порешает…

Если до сих пор я просто волновалась, то теперь меня охватывает настоящая истерика. Внутри всё дрожит, зубы стучат, руки трясутся. Сейчас судья откажет мне в разводе, потому что по бумажке я беременная и муж меня не бил. Это полный абсурд! Просто чёрное на белое! Но переиграть подонка Орлова нереально…

Господи! Если мне удастся получить развод, то клянусь – я больше никогда в жизни не выйду замуж.

Филиппов берёт меня за руку и сжимает ладонь. То ли предостерегает от ненужных реплик, то ли проявляет так поддержку. Я уже ничего не понимаю! Но этот простой жест немного успокаивает. Я не одна. Меня защищает самый лучший семейный адвокат…

Когда Филиппов начинает говорить, ловлю недовольный взгляд судьи. Его беспристрастность и безэмоциональность как ветром сдувает. Я вижу, что он на стороне Орлова…

Начинается возня, шум, выкрики… Пытаюсь напомнить себе слова Алёны о том, что мой адвокат – профи в разводах. Но как противостоять чудовищу, которое вывернуло всё наизнанку и подкупило судью?

Не представляю, что будет, если мне сейчас скажут, что я должна ехать с Орловым… Я не смогу. Не после всего, что он сделал. Не после того, как я распробовала вкус свободы…

Закрываю лицо руками. Прячусь, как в детстве. Не трогайте меня! Я в домике…

Судья что-то говорит, а я не способна понять, что означают его слова. Я не хочу возвращаться к мужу. Не хочу!

– Зоя, пойдём. Зоя! – не сразу замечаю, что меня тормошит Филиппов.

– Что? Куда? Нет! Я не пойду! – кричу громче, чем следует.

– Поехали перекусим, и я отвезу тебя на работу, – он говорит очень мягко. – Или ты потом домой?

– Я? Не знаю… А что сказал судья? Чем всё закончилось? – спрашиваю, ощущаю себя полной дурой, ведь сама всё слышала, но от страха ничего не поняла.

– Опять перенесли заседание. Нужно подтвердить или опровергнуть твою беременность. Надеюсь, ты не беременна?

– Я? Что? Беременна? Нет, конечно. Откуда? Я ушла от мужа уже почти четыре месяца назад!

– Мало ли. Он – не единственный мужчина на свете, – Филиппов серьёзен и напряжён, а меня, наоборот, волнение понемногу отпускает.

– Боже, Вадим, о чём вы? Какие мужчины? Дайте мне от этого избавиться… – улыбаюсь.

Развод определённо сведёт меня с ума. Или сделает седой в неполные двадцать пять.

Почему всё это происходит именно со мной?

– Ну и ладно. Тогда всё в порядке. Принесём им заключения от разных врачей. УЗИ сделаешь в нескольких клиниках накануне следующего заседания. Кровь сдашь завтра с утра и потом ещё раз, чтобы не было вопросов, – он включается в разработку нового плана. – Идеально было бы найти свидетелей, которые могут подтвердить, что этот ублюдок тебя бил… Но, боюсь, в вашем доме все запуганы хозяином, никто не рискнёт слова против него сказать.

– Ты уж постарайся не залететь до следующего заседания, – наставляет меня Филиппов, когда высаживает возле бизнес-центра, в котором расположен офис моей фирмы.

Какое нелепое предположение… Да я в жизни больше никогда и ни с кем…

– Ой, этого вы точно можете не бояться. Я уже стреляный воробей и совать голову в пасть льву больше не стану. Обожглась на много лет вперёд. Я теперь убеждённая мужененавистница.

– Не зарекайся, – говорит адвокат с хитрой улыбкой.

После обеда он расслабился и повеселел. Поручил кому-то записать меня к врачам и в лаборатории на анализы, пообещал отвезти всюду лично, чтобы мне ничего лишнего не вписали в заключение.

Он опасается, что мой муж может подкупить даже независимых врачей. Возможно, перестраховывается. Но после финтов с люком, психушкой и теперь справкой о моей беременности меня трудно удивить.

За время, которое проходит до нового заседания, я успеваю собрать все необходимые справки и заключения. Кажется, подстраховались уже со всех сторон. Но всё равно очень волнуюсь, потому что не знаю, чего ожидать от мужа.

– Вадим, как думаете, что ещё Орлов может выкинуть? – в который раз пытаю адвоката.

– Если бы знал, где упадёшь, подстелил бы соломку. У твоего мужа больная фантазия. Если бы нам найти свидетеля избиения, это повысило бы наши шансы и существенно подрезало бы крылья его наглости. Ну или беременность от другого мужчины, доказанная генетическим тестом, – тоже выход.

– Ой, нет, – пугаюсь, не понимая, говорит ли он это всерьёз. – Давайте попробуем как есть… Никаких других мужчин в ближайшем будущем я не планирую. Ещё и беременность… Нет-нет. Я на это точно не пойду. Да и полугодовой запрет ещё не истёк, мне нельзя беременеть, – тараторю.

– Точно? Это бы решило много проблем, – адвокат подмигивает, и я понимаю, что он надо мной просто смеётся.

– Да ну вас… Я же нервничаю! Не переживу, если мне придётся вернуться к мужу…

– Верь мне, – Филиппов берёт меня за руку и слегка сжимает ладонь. – Ты не вернёшься к нему, мы справимся.