— Почему?

— Мы с мамой все время переезжали. Всегда было одинаково. Раздавался звонок. Мама брала трубку, выражение ее лица менялось. Оно становилось строгим и спокойным. Она клала трубку и говорила «три минуты». Это означало три минуты на сборы. У нас в шкафу стояли две сумки, одна ее, другая моя. В них были документы, деньги, вещи на первое время.

Синди показала доктору панду. — Каждый вечер я укладывала его в свою походную сумку. Каждое утро доставала. Этот панда единственное, что было у меня всегда.

— У него есть имя? — тихо спросила доктор.

— Да, но это секрет, который знаем только он и я. Мы с мамой хватали сумки и выходили из дома. Мы никогда не шли основной дорогой, всегда через черные ходы и заваленные мусором проходы.

Мы выходили в темную аллею, где нас ждала машина. Каждый раз разная. За рулем сидела женщина, мамин куратор. Она везла нас на карантин. Так назывался дом в горах или в лесу. Мы безвылазно сидели там какое-то время.

Потом получали новые документы и ехали начинать новую жизнь. Там я шла в школу, где у меня не было друзей, потому что это было опасно. Моим первым другом стал Виктор.

— Как вы встретились?

— Его назначили маме в качестве стажера на задание. Он был очень юный и очень смешной. Он изо всех сил старался произвести на меня впечатление бывалого агента. — Синди снова замолчала, чтобы собраться с духом. — Потом снова был звонок от куратора и три минуты на сборы. Но в тот раз нас выследили, и кто-то бросил бутылку с зажигательной смесью в окно. Огонь мгновенно охватил весь дом. Я потеряла сознание. Очнулась, когда Виктор вытащил меня из дома. Он мне рассказал, что когда куратор тетя Адель пошла вытаскивать маму, крыша обвалилась, похоронив их под собой.

Глаза доктора увлажнились. Ей так хотелось обнять эту маленькую девочку, пережившую столько боли за свою короткую жизнь. Но это было бы очень непрофессионально. Доктор потянула салфетку из коробки, встала со своего кресла и подошла к окну. Украдкой, чтобы не видела пациентка, она вытерла слезы.

— Мне пора, — сказала Синди.

— Да, разумеется, — доктор вернулась на место. — У тебя много работы. Если понадобится любая помощь или просто захочется поговорить, я всегда буду рада помочь.

Синди кивнула и направилась к двери. Уже взявшись за ручку, она остановилась и повернулась к доктору.

— А если у меня не получится обелить отца? Если все-таки он занимается наркотиками?

Доктор Симпсон встретила прямой взгляд Синди. — Тогда ты знаешь, что делать.

Гостиная в доме Хадсонов привычно превратилась в примерочную.

Лионелла и Корделия разбирали очередную порцию пакетов, и каждая ревниво оценивала приобретения сестры. К счастью, у них были совершенно разные вкусы, и потому не было причин ссориться.

За окном раздался шум подъезжающей машины. Через несколько минут в гостиную вошел Ги Дюбуа, щуплый и томный арт-директор фирмы Вайолет. Он привез фотографии очередной коллекции свадебных платьев на утверждение боссу.

Вслед за ним шли две ассистентки. В руках одной из них были два кружевных платья невесты. Вторая несла более скромные наряды нежно-розового и персикового цвета, предназначенные для подружек.

— Это на завтра, — пояснил Ги Дюбуа.

— Что это? — скривилась Корделия.

— Утром прибудут модели и фотограф, и мы устроим фотосессию в саду. Нужны фото новой коллекции.

— Пфф, — выдохнула Корделия. — Я думала, вы хотите, чтобы мы это надели.

— Что вы, как можно! — замахал руками Дюбуа. — Мне даже в голову не придет предложить подобное такой изысканной мадемуазель, как вы.

Ги Дюбуа не всегда носил это имя. Он родился и вырос в районе, далеком от модного мира. Он вставлял в речь французские словечки с подобающим проносом, чтобы выглядеть импозантно. Иногда у него это получалось.

— Что у нас здесь? — поднялась с дивана Вайолет.

Дюбуа помог ассистентке развернуть первое белое платье, чтобы показать его. Вайолет кивнула и сделала знак продолжать. Второе платье тоже заслужило одобрение. Платья подружек невесты она забраковала — слишком приличные.

— Платья подружек невесты всегда должны быть уродливы. Знаете, почему? — спросила она.

— Потому что у заказчиков нет вкуса? — хмыкнул Дюбуа.

Вайолет возвела глаза к потолку. — Подружки должны подчеркивать красоту невесты. Поэтому сами должны быть уродинами, чтобы на их фоне даже самая обычная девушка выглядела красавицей.

— Но мадам, — защищался арт-директор, — эти платья для простых девушек, которые зарабатывают гроши и грезят о прекрасном принце и короне. Мы берем самый дешевый материал и делаем для них фасон, который они видели в детских книгах. Они надевают на голову диадему с блестящим стеклом, и сказка становится былью. На один день. Все счастливы.

— Не надо читать мне нотаций, — сказала Вайолет. — Я в этом бизнесе не первый день. Я пыталась вам объяснить, что эти платья подружек смотрятся слишком элегантно рядом с платьем невесты.

— Я могу привезти другие модели, — предложил Дюбуа.

В это время в гостиную вошла вернувшаяся от психолога Синди.

— Где ты пропадала? — встретила ее недовольным тоном мачеха.

— На работе, — ответила Синди.

— Разве твой отец дает тебе недостаточно денег? — Вайолет недовольно наморщила лоб. — Попроси еще.

— Я не привыкла просить. Я предпочитаю сама зарабатывать.

Все в комнате уставились на нее.

Первой громко захохотала Вайолет. К ней присоединились Корделия и Лионелла. Арт-директор растянул губы и понимающе покачал головой. Ассистентки обменялись понимающими взглядами.

— Что в этом смешного? — спросила Синди.

— Оставьте эти два платья и привезите другие модели для невест, — приказала мачеха.

Дюбуа повесил платья подружек на вешалку у входа и вместе с ассистентками покинул дом.

— Разве твоя мать не учила тебя обращению с мужчинами? — спросила Вайолет.

— Она меня учила навыкам выживания, — ответила Синди. — До мужчин дело не дошло.

— Это же самое важное, — всплеснула руками Лионелла. — Всем остальным вообще можно пренебречь.

— У нас были другие проблемы, — дипломатично ответила Синди.

— Слушай и запоминай, — наставительно сказала Вайолет. — Мужчины нужны, чтобы осуществлять твои желания. Задача умной женщины — найти себе мужчину со средствами и устроить свою жизнь.

Корделия и Лионелла согласились с матерью.

— Но ведь если мужчина платит, то он и заказывает музыку, — сказала Синди. — Придется подстраиваться под его вкусы и желания, во всем ему угождать.

— Это поначалу. Потом ты переделаешь его под себя и будешь делать все, что заблагорассудится.

— Многие идут другим путем. Получают хорошее образование, делают карьеру и ни от кого не зависят.

Корнелия смерила Синди с головы до ног уничтожающим взглядом. — Вот ты училась на бухгалтера и что толку? Одежда с распродажи, туфли как галоши.

— Они удобные, — слабо возразила Синди.

— Деточка, удобство — это последний критерий для женщины, — сказала Вайолет. — Одежда и обувь должны работать на одну цель: выгодно подчеркивать достоинства и скрывать недостатки.

— Мама правильно говорит: надо продать свою молодость и свежесть тому, кто больше заплатит, — вставила Лионелла.

— Тогда, конечно, Эрик — лучший покупатель, — сказала Синди.

Мачеха и сестры не расслышали в ее голосе сарказм.

— Выйти замуж за Эрика все равно, что выиграть в лотерею, — кивнула Вайолет. — Для достижения такой цели ничего не жалко.

— Если Эрик женится на мне, я заведу аккаунт «Миссис Принц» и буду постить туда каждый миг нашей жизни. — Лионелла мечтательно потянулась. — У меня будут миллионы подписчиков.

— В конце концов, ему это надоест, и он тебя бросит, — прервала ее мечтания Корделия. — Если я выйду за Эрика, я буду хранить интригу и выкладывать только особые моменты.

— Все подписчики от тебя уйдут.

— Не уйдут. Я буду проводить розыгрыши призов.