— Почему?

— Хочу, чтобы ты воспринял ее спокойно, но боюсь, что можешь наломать дров.

— Настя…

— Я говорю тебе, а ты не делаешь ничего. Думаешь три дня, потом что-то предпринимаешь. Только на этих условиях.

— Заинтриговала.

— Да уж, — нервно оборачиваюсь по сторонам, — давай съедем на обочину.

— Настолько серьезно? — сбросив скорость, Вадим медленно остановился на трассе. Выключил мотор и повернулся ко мне, — я весь во внимании.

— Ты только не волнуйся.

— Настя, быстрее.

— Понимаешь, я узнала об этом, когда мы поссорились.

— О чем?

— Гордей признался мне кое в чем, — тянусь рукой к горлу и оттягиваю ворот водолазки. Мне становится жутко жарко. Зачем я затеяла этот разговор сейчас? Можно было бы и дома, — Катя изменяла тебе не с Артемом. Гордей с ней спал.

Лицо Вадима становится маской. Кожа бледнеет.

— Она была в машине с его братом.

— Артем просто подвез, — опускаю взгляд. Не могу видеть того хаоса, который нарастает в глазах напротив.

Меня обдает холодом и я остаюсь в машине одна. Вадим выходит, хлопнув дверью. Он прислоняется спиной к окну и так долго стоит.

Я не решаюсь нарушить его одиночество. Думаю ему нужно время с самим собой, чтобы принять правду и собраться. Прошлое не осталось в прошлом, оно все время было рядом. И мужчина, которого любила жена Вадима, жив.

Мне бы не хотелось, чтобы он знал правду. Если бы я знала, что сохранив секрет, сделаю как лучше, то промолчала бы. Но нельзя оставлять Вадима слепым котенком, он должен точно понимать, кто рядом и какие проблемы возможны.

— Чем дольше живешь, тем меньше удивляешься людям, — забравшись обратно в машину, Вадим нажал на газ и плавно тронулся с места.

— Что ты будешь делать?

— Подожду три дня, — он выдохнул, — есть что-то еще, что я должен знать?

— Я тебя люблю.

До Москвы мы доехали только часов через пять, потом еще три провели в пробках. Мы много говорили в дороге, но тему с Катей и Гордеем больше не трогали. Вадиму нужно еще свыкнуться с новой реальностью. Мне принять, что он жену любил и перестать ревновать к его прошлому. С этим мы должны разобраться сами.

— Где мои сладкие? — усталая, но довольная залетаю в квартиру. Ищу глазами котов, — Тимончик, Пумбочка, как вы мои котики? Скучали?

Коты, лениво подняв свои задницы с подушек у окна, направляются к нам. Идут, подняв свои хвосты — трубы вверх, фыркают.

— Идите ко мне, — приседаю, даже не сняв одежды и тяну к ним руки, но ушлепки меня словно и не видят. Обогнули и начали водить хороводы вокруг Вадима. Ластятся, об ноги его трутся, мурлычут на своем.

— Привет, пацаны, — Вадим опускает ладонь и треплет обоих за холки, — скучали?

— Это что такое? — подрываюсь на ноги.

— Настюша, ты чего?

— Значит, обычные коты не запомнят, какая Настя сука. И даже не поймут? — упираю руки в бока. В глаза наглые серые смотрю, мысленно решая, чем бы Вадима пристукнуть.

— Малыш, зато я тебя люблю, — он тянется и хохочет мне в волосы.

— Чтобы разобрался с ними, объяснил, — недовольно буркаю и выворачиваюсь их его объятий, — все ясно?

— Предельно, — он откровенно ржет себе в кулак, — слышали, ушлепки. Сейчас разговор будет.

— А я пойду пока переоденусь, — скидываю верхнюю одежду Вадиму, строго с внушением смотрю на котов и отправляюсь в спальню, — класс, — застываю перед полупустой гардеробной. Моих вещей тут, естественно, нет.

Раздеваюсь и мстительно тащу с полки Вадима новенькую брендовую футболку. Капну на нее не отстирываемым соусом, будет знать.

— Ух, — Вадим встречает меня в гостиной. Наглый взгляд ползёт по голым ногам, упираясь в край футболки, — горячо.

Хочется закатить глаза — а как же сексуальное белье и домашняя одежда, которую я специально заказывала, чтобы она радовала его глаз?

— Похоже, у меня обнаружился ещё один фетиш. Ты в моей одежде, — оказавшись рядом, он сразу укладывает руки мне на бедра и дергает на себя, — встал.

— Чувствую, — растерянная его разгоном от привет, до встал, хлопаю глазами. Потом хмурю бровь, — зубы заговариваешь, да? Коты где?

— Да где-то тут бегают, — прозрачные невинные глаза под густыми ресницами округляются.

— Ясно, — хлопаю его по ладоням. Обхожу диван, где в засаде скучковались две пушистые задницы. Тимон, при виде меня, быстро улепетывает, а вот Пумба не успевает. Жирненькую задницу занесло на скользком паркете и она пошла юзом. Тут-то я его и сцапала.

— Попался, — обняла мяукающий комок, — пошли, будешь привыкать заново, — плюхаюсь на диван задницей и наглаживаю спину зовущего на помощь кота, — слушай, Вадим, а чего Пумба такой жирный? У него живот как у беременной кошки, — поднимаю кота за передние лапы и смотрю в наглую, мяукающую морду, — ты ему в два раза больше накладывал или что?

— Он пушистый Насть, а не жирный, — переодевшись в домашнее, пока я бегала за котами, Вадим выходит из спальни, — отправить Лёшу в общагу за твоими вещами?

— Сама завтра с ним скатаюсь, — продолжаю подозрительно изучать Пумбу, — кладу руку на откровенно огромный живот, хмыкаю, заглядываю под хвост, — ну трындец!

— Что такое? — не подозревающий о размерах обнаруженной катастрофы, Вадим садится рядом. Тимон тут же запрыгивает к нему на руки. Смотрю на Вадима и не знаю что лучше? Промолчать и пусть сюрприз будет или рассказать. — Ты когда такая загадочная, мне страшно становится.

— Да я просто, — заглядываю Пумбе под хвост и кривлюсь. И почему я раньше этого не сделала? Да уж…. купи котов с родословной по интернету, — хочу тебя поздравить, котиный папочка.

— С чем? — Вадим чухает спортивный животик довольного Тимона. Тот развалился у него на коленях и мурчит как трактор.

— Да дело в том, — разворачиваю Пумбу к Вадиму животом, — похоже нам Тимончик задела Пумбе котят.

— Они ж коты, — Вадим скептически смотрит на меня. — ты сама говорила. А у мальчиков не может быть котят, Настя. Физически невозможно.

— Понимаешь… я как-то на эмоциях покупали и вот, не досмотрела, похоже, — виновато поднимаю Пумбу ещё выше, отчего кот, а вернее кошка широко расставляет лапы и машет ими в воздухе, — не с пацанами ты бухал, Вадим. В ваш узкий мужской кружок вероломно закралась беременная баба.

Вадим заглядывает Пумбе между лап, потом переводит взгляд на Тимона у себя на руках, потом на меня.

— Он его? — показав неприличный жест соития с помощью кулака и ладони, Вадим цокает, — ее все это время?

— О да, — озадаченно заглядываю в глаза глубоко беременной Пумбе. Куда мы её потомство пристраивать будем?

— Настя, ты, — Вадим прикусывает кулак, а потом начинает хохотать, — нет слов, твою мать, — у него даже слезы от смеха выступают.

А я смотрю как зачарованная, таких ярких позитивных эмоций я в нем ещё не видела. И мне нравится, очень. Хочу видеть Вадима таким почаще.

— Да ну с кем не бывает, — делаю покерфейс, — ну не досмотрела.

— Кстати, — он вдруг серьёзнеет, — моя бабка, когда жива была, как-то сказала, что примета такая есть. Беременная кошка к прибавлению в семье.

— Вадим, ты же современный человек, институт закончил. Какие приметы?

— Но пару тестов купим, — он довольно подзывает к себе Пумбу. Та, распушив хвост и переваливаясь словно боченок, царственно переползает к Вадиму на колени.

Как? Ну вот как мы этого не заметили? Стопроцентная же девочка.

— Значит, у нас тут сейчас пятьдесят на пятьдесят, — Вадим показывает на себя с Тимоном и на нас с Пумбой.

— Угу.

— Прикинь, ушлепок, будем папками.

— О боже, — закатываю глаза.

— Настя, смирись.

— Только когда увижу две полоски, — поднимаюсь на ноги и перемещаюсь на кухню. Мысли о возможной собственной беременности вдруг накрывают с головой. Ребёнок- это огромная ответственность и испытание для его родителей. Коля с Олей справились с ним не очень.

Не думаю, что Вадим вдруг бросит меня беременной, но все равно страшно, если моё тело вдруг перестанет оправдывать его ожидания.