— Анастасия, идите, потом обсудим вашу работу, — бросает Кирьянович холодно, слушая эмоциональное щебетание студентки с дипломом. Похоже, той очень важно что-то до него донести.

Разочарованно поджимаю губы, киваю и уношусь вниз в сторону гардероба. В проходе сталкиваюсь со Светой.

— Ну как, забрала? — с подтекстом спрашивает она.

— Забрала, — машу напечатанными листами и прячу их в рюкзак, — у него дипломница, так что прекращай.

— Жаль, а могла бы быть такая перспективная сплетня.

— Боже, — отдаю номерок бабуле — гардеробщице и забираю свое пальто. На толпящихся и толкающихся вокруг студентов стараюсь не обращать внимания. Тут всегда так.

— Да шучу я, — цокает Света, — не сдала бы я тебя, успокойся.

Когда мы со Светой вываливаемся на крыльцо, я тут же застываю на месте, словно врезаясь в стену. Шокировано смотрю пред собой, потом на подругу и еще кучу студентов, что курят, болтают кучками, но не расходятся. На дворе уже вечер и вовсю сыплет снег, но картину открывшуюся передо мной ни от кого все равно не спрятать.

— Ух ты, — Света прикусывает губу, жадно рассматривая красную i8 и Вадима, разговаривающего по телефону, с зажатым под мышкой букетом, — вот это класс. Интересно за кем? — она вертит головой в поисках той самой.

— Черт, — жмурюсь, думая лишь о том, как мне хочется сомкнуть руки у Вадима на шее. Весь день получалось блокировать мысли о нем. Я вообще рассчитывала, что он задержится в Минске подольше. Вот зачем Сафронов приехал сюда сам? Меня же Леша забирает и отвозит. Пусть бы и дальше так было. Здесь моя территория, моя жизнь — учеба, друзья, я нормальная. Разве Вадим не понимает? Мы бы разошлись, никто бы даже не узнал и можно было забыть. А сейчас что? Зачем он мне все портит?

— О боже, — нервно смеется Света, переводя взгляд на меня, — да ладно. Настька, это же… Я хочу все знать. — Ее взгляд мечется от Вадима ко мне и обратно. — Блядь, да я его знаю, пиздец…ты попала.

Смотрю на меняющуюся в лице Свету, потом краем глаза замечаю, как открывается дверь и из нее выходит Лилиан. Хуже быть точно не может.

Сглатываю. Всматриваюсь в Вадима, застывшего у машины всего в десятке метров от нас. Он завершает разговор и вешает трубку, встретившись со мной взглядом. Его губы дергает легкая улыбка, глаза насмешливо блестят. Затем следует легкий кивок, чтобы шла к нему.

— Пока, — выдавливаю из себя совсем тихо и спускаюсь по ступенькам под внимательными взглядами нескольких десятков глаз.

— Привет, — роняет Вадим ровно, когда я дохожу до него и останавливаюсь напротив, — тебе. — В моих руках оказывается букет белых роз. Мужчина медленно сканирует мое лицо, образ в целом, затем смотрит мне за плечо.

— Я думала Леша меня заберет, мы договорились, — выпаливаю нервно. Руки до хруста сжимаю стебли ни в чем неповинных цветов.

— Я вернулся, был рядом, так что решил заехать лично, — в глазах Вадима появляется насмешка, — а ты против?

Конечно, против и он об этом знает сто процентов. Леша не мог не рассказать, что я попросила не светить его дорогущим внедорожником перед универом. Но кому-то, похоже, не понравилось и Вадим притащился на i8. Даже в сильный снег свою шлюховозку с низкой посадкой не пожалел. Чего он добивается, сволочь? Жизнь мне портит? За что?

Его руки бесцеремонно прихватывают мою талию и вжимают в мужское тело, облаченное в дорогое светло-серое пальто. Наши лица оказываются рядом настолько, что я чувствую его дыхание. Губы Вадима дергаются в самодовольной ухмылочке. Черт, как же бесит, так бы и переехала только что подаренным букетом по морде, чтобы стереть ее.

— А если и так? — скриплю зубами, удерживая между нами дистанцию злосчастным букетом.

— Скучала? — Игнорируя вопрос, Вадим проводит ладонью по моей щеке. — Я скучал. — Запускает руку в волосы и нажимает на затылок. Как бы я ни упиралась, он сильнее. Тянет на себя, заставляя встать на цыпочки. Обжигает губы требовательным поцелуем. Делает это долго и со вкусом, не обращая внимания на то, что я не отвечаю, — поехали.

Все так же, не выпуская меня из рук, Вадим обходит машину вместе со мной и галантно открывает дверь. Мой рюкзак отправляет на заднее сиденье.

— Шикарно выглядишь, — замечает он, помогая забраться внутрь.

Смотрю, как дверь за мной опускается. Зло бросаю букет на приборную панель. Внутри все бурлит от негодования. Произошло то, чего я так боялась.

Оборачиваюсь в сторону университета, где все продолжают пялиться на нас с Вадимом. Света явно в шоке, Лилиан выглядит мрачным. Остальные перешептываются. Сплетни у нас как пожар, уже завтра в меня только ленивый пальцем не ткнет, особенно когда выяснится кто такой Вадим.

Хлопнув дверью, Сафронов кладет ключ — карту рядом с коробкой передач и машина тут же оживает, салон заливает тихая музыка и мягкое урчание мотора. Вадим переводит взгляд на меня, ладони едут по оплетке руля, одна перемещается на подголовник моего сиденья. Он выворачивает руль, эффектно разворачиваясь.

— И кто на мою девочку так неосторожно пялится? Просветишь, Настя?

— Не понимаю о чем ты, там целая толпа, — в последний раз смотрю в зеркало на Лилиана, который спускается по ступенькам.

— Говорил тебе уже не раз, — нажав на газ, Вадим возвращает руку на руль и сосредотачивается на дороге. Снег валит так, что дворники еле справляются. На дороге каша и я не уверена, что мы на низкой i8 вообще до дома доедем. Будет забавно застрять в сугробе и ждать эвакуатор, — не играй со мной. Очкарик с бабским хвостиком.

— Лилиан Кирьянович мой преподаватель по экономике. Ничего он не пялился, не придумывай, — говорю сквозь зубы. Отворачиваюсь к окну, чтобы Вадим не видел, как сильно я расстроена. Всеми силами пытаюсь взять свои эмоции под контроль, но не получается.

— Преподаватель? — в голосе Вадима слышится издевка, — а смотрел на тебя так, как ему не положено. У вас что-то было?

— Нет, — прикрываю глаза, укладывая затылок на подголовник.

— Не похоже, — рявкает сквозь зубы.

— Не спала я с ним, если тебя это интересует, — взрываюсь я в ответ, — но вообще — это не твое дело. Черт, Вадим…Неужели так сложно понять, я тебя в свою жизнь не приглашала. Ты затащил меня в свою, окей. Я у тебя живу, я с тобой сплю, я тебя сопровождаю. Надоест — разбежимся через неделю, может две. Все. Моя учеба, друзья, семья для тебя под запретом. Не надо встречать меня с учебы. Я в ответ не лезу в твою жизнь и в ней не капаюсь. Мне даже плевать, что ты спишь с кем-то еще — главное, со шлюхами предохраняйся, раз меня посадил на таблетки.

— Какая же ты и сука, Настя.

— Я не сука! — у меня в глазах темнеет. Никто и никогда не позволял себе разговаривать и обращаться со мной так, как это делает Вадим. Я всегда могла договориться, съехать с конфликта и не лезла на рожон. Но ОН! С ним у меня выдержка сбоит с самого начала. Внутри словно щелкает что-то и я воспламеняюсь, не сдерживаюсь в разговоре, постоянно цепляю его, даже физически позволяю лишнее. Он меня заводит! Бесит! И ранит, черт возьми, заставляя защищаться.

Машину прилично заносит, когда Вадим давит на тормоз и выруливает к обочине.

— Что ты делаешь? — цепляюсь за ремень безопасности. Таращусь на плотно проезжающий мимо нас поток машин. Мы вполне могли попасть в аварию.

— Из всего твоего пламенного спича я понял, что я у нас, с хуя ли, грязная тайна, которую ты от молокососа с бабским именем собрались прятать. Так, Настя? — Он нажимает на ремень безопасности, освобождая себя. Разворачивается ко мне всем корпусом и Вадима сразу становится слишком много. Он нависает, двигаясь ближе, давит своим тяжелым взглядом, — думала крутить шашни у меня за спиной?

— Ревнуешь? — вскидываю подбородок.

— Не играй с огнем, — шипит, двигаясь вплотную. Моя грудь вздымается от частого дыхания. Вижу, что он в ярости. Я перегнула. Сглатываю, отводя глаза. Растерянность, что завладела мной в один момент, от взгляда Вадима не укрыла.