«Говорят, что однажды, когда только что прибывшие торговцы привезли на рынок множество товаров, и когда многие стекались их покупать, среди других пришел и сам Григорий. Среди прочего он увидел выставленных на продажу юношей, белых телом и красивых лицом, с прекрасными волосами. Заметив их, он спросил, как рассказывают, из какого места или страны они привезены. Ему ответили, что из острова Британия, чьи жители имеют такую наружность. Снова спросил, были ли островитяне христианами, или все еще были погружены в заблуждения. Ответили, что они — язычники. А он, испустив тяжелый вздох из глубины сердца, воскликнул: «Увы! Сколь горестно, что устроитель тьмы владеет людьми, столь светлыми ликом и что такая красота черт скрывает разум, лишенный вечной благодати!» И снова он вопрошал, каково было название того народа. Ответили, что они назывались англами. А он: «Хорошо, — говорит, — ибо имеют ангельский облик и им приличествует пребывать на небесах с ангелами. Как называется провинция, из которой их привезли?» Ему сказали, что она именовалась Дейра. А он говорит: «Хорошо. Дейра, от Божьего гнева спасенные и призванные к милосердию Христа. Как зовут короля их провинции?» Ответили, что его имя было «Аэлла». Он же, обыгрывая имя, молвил: «Аллилуйя! В этих краях должны петь хвалу Богу Творцу!»[95].
Первоначально Григорий I предполагал лично отправиться в Британию, но после его избрания папой ему пришлось отказаться от непосредственного участия в предпринимаемой экспедиции. О ходе миссии известно, прежде всего, из «Церковной истории» Беды, а также из переписки папы со своими посланниками[96]. Миссию в Британию возглавил священник монастыря св. Андрея в Риме Августин. В 596 г. вместе с другими монахами он начал путешествие по Галлии. В 597 г. проповедники переправились с континента в Британию и высадились на острове Танет, в королевстве Кент[97].
Выбор этого королевства был неслучаен, поскольку его правителю Этельберту, «bretwalda», принадлежала верховная власть над другими англо-саксонскими королями. Кроме того, Этельберт был женат на христианке, франкской принцессе Берте, и при дворе короля проживал в качестве духовника королевы епископ Лиудхард. По словам Беды, король согласился выслушать Августина, с условием, что миссионер будет держать речь под открытым небом, чтобы он не околдовал короля при помощи магического искусства[98]. В результате Этельберт позволил миссионерам обосноваться в городе Кентербери и дал им «разрешение проповедовать всюду, строить новые церкви и восстанавливать старые»[99]. В Кентербери Августин служил и проповедовал в церкви св. Мартина, построенной еще при римлянах. Вскоре там были основаны церковь и монастырь св. Петра и Павла (впоследствии — место погребения кентских королей и архиепископов). В 601 г. Этельберт вместе с большим числом своих сподвижников принял крещение.
Христианство начало довольно быстро распространяться у англосаксов. Оно, как правило, утверждалось «сверху», когда король со своими приближенными переходил в новую веру и предоставлял миссионерам свободно проповедовать в своих землях, давал им возможность основывать церкви и приходы. Принятие новой веры правителем и «всем королевством», как правило, было связано с практическими соображениями, как с политическими расчетами, так и с надеждами на покровительство более сильного бога. Первые десятилетия христианами становились сторонники того или иного короля или династии, а их противники оставались язычниками. Так, обращение Этельберта, в то время — самого могущественного среди других правителей, не могло не оказать прямого влияния на его ближайших соседей, и вслед за ним крестился король Эссекса Саберт, который подчинялся ему и находился с ним в родстве. Король Нортумбрии Эдвин взял в жены дочь Этельберта, к тому времени ставшего христианином, и вскоре перешел в эту веру (627 г.)[100]. Вслед за обращением правителя и его сподвижников мог последовать отказ от христианства; приход к власти другой группировки знати нередко приводил к изменению отношения к миссионерам, возврату к языческим культам. Подобным образом в Кенте после смерти Этельберта его наследники вернулись к язычеству (616 г). В Эссексе сыновья Саберта, принявшего христианство, также изгнали из королевства епископа (ок. 615 г.)[101]. Нередко новообращенные правители наравне с исполнением христианских обрядов продолжали почитать прежних богов. Так, король Восточных англов Рэдвальд, по словам Беды, «напрасно был посвящен в таинства христианской веры в Кенте, ибо по возвращении домой..., уподобившись древним самаритянам... служил и Христу и богам, которым служил прежде. В одном и том же храме он держал один алтарь для приношений Христу и другой — для пожертвований демонам»[102].
Специфической чертой христианизации Британии было то, что, в отличие от континента, этот процесс шел, не вызывая ни открытого сопротивления язычников, ни жестоких преследований христианских проповедников со стороны правителей, придерживавшихся старых культов[103]. В источниках англо-саксонского происхождения нет ни одного упоминания о мучениках за веру, пострадавших в этот период. Этому способствовали не только давние контакты англо-саксов с соседями-христианами в Галлии и Ирландии, но и сами методы утверждения христианства, которые были избраны папой Григорием I и осуществлялись миссионерами.
На первый взгляд гибкая политика, которую проводил Григорий Великий в Британии, противоречила его же действиям по отношению к «еретикам» и язычникам в Италии. Но думается, что это различие было связано с разницей культурного контекста в этих землях. Обращение находящихся «на краю мира» англо-саксов, незатронутых влиянием латинского мира, требовало особых подходов. Миссионеры должны были не только познакомить их с другой системой религиозных практик, но постепенно изменить привычный уклад жизни, и представления и обычаи. Для этого сама стилистика проповеди должна была претерпеть изменения. По мысли Григория I, следовало найти форму представления христианства, которая была бы приемлема для недавних варваров, адаптировать для них проповедь и вводимые практики. Григорий I проявлял большую заинтересованность в успехе этого предприятия и постоянно поддерживал переписку с Августином и его спутниками. Свое видение методов распространения христианства у англо-саксов он изложил в письме миссионерам в Британию в 601 г., которое приводится в «Церковной истории»[104]. В этом послании видна готовность Григория I к временным компромиссам с язычеством.
«В этих краях вовсе не следует разрушать храмы идолов, — писал Григорий I, — но пусть будут низвергнуты сами идолы, находящиеся в них. Пусть эти храмы будут окроплены святой водой, пусть там воздвигнут алтари и поместят св. мощи. Ибо если эти храмы хорошо построены, необходимо обратить их от почитания демонов к служению истинному Богу, когда сам народ увидит, что его храмы не разрушены, он исторгнет заблуждения из сердца, и охотнее станет собираться в тех местах, куда привык приходить до этого, познавая и почитая истинного Бога. И так как язычники имеют обыкновение приносить в жертву демонам многочисленных быков, следует заменить им это каким-нибудь другим торжеством: чтобы они в дни рождения или памяти св. мучеников, чьи мощи помещены в храме, строили себе шалаши из ветвей вокруг тех же церквей, что были прежде языческим храмом, чтобы праздновали торжества религиозной трапезой. И уже не дьяволу станут приносить в жертву животных, но будут убивать их для своей трапезы для восхваления Бога и возносить благодарность за свое довольство Дарителю всех благ. Когда для них внешне сохранятся какие-нибудь радости, они легче смогут почувствовать радость внутреннюю. Ведь без сомнения невозможно сразу искоренить все [это] из грубых сердец [новообращенных]…»[105].
