Единственное, что все еще давало Линетт хоть каплю надежды, это то, что он решил спросить ее об этом, прежде чем убить Джейсона. В кои-то веки он не позволил своим эмоциям взять верх над ним. Это было проявлением уважения к его Консильери. Ни один другой солдат не получил бы такого же внимания.

— Ты больше никогда не будешь вмешиваться в мои дела. В следующий раз тебе придется жить с последствиями, и, поверь мне, если ты еще раз так разыграешь карту Джейсона, я заставлю тебя смотреть, как он умирает. А теперь иди переодевайся. Мы должны скоро уехать.

Она проглотила возражение, зная, что оно все равно будет последним.

У нее не осталось ничего, с чем можно было бы бороться. Единственным плюсом было то, что она спасла жизнь Джейсону, судя по пренебрежительному жесту Северо в сторону Коррадо.

А Линетт скоро будет официально помолвлена с чудовищем, которым был Ной Фальконе.

§ § §

— Твоя мама гордилась бы тобой, — сказала Розалия, глядя на девушку со слезами на глазах, когда та стояла полностью одетая перед зеркалом. На ней было детское голубое платье, которое спускалось с плеч. Подол доходил до колен, как и подобает принцессе мафии. Все было обшито шелком и кружевами, чтобы образ был чистым, но все же достаточным для того, чтобы Ной увидел в ней нечто большее, чем шестнадцатилетнюю девушку. У Линетт было подходящее тело, но она не привыкла носить такие вещи, хотя ее изгибы идеально подходили для этого. Она чувствовала себя неловко и была выставлена напоказ, что, скорее всего, и было целью. Она уже могла представить, как на нее будут смотреть все присутствующие мужчины. От одной мысли о том, что она окажется в центре внимания, ей становилось дурно.

Линетт покачала головой.

— Я не уверена, что она это сделает. В этом браке нечем гордиться.

Розалия возразила.

— Я говорю не об этом. Я имела в виду, что ты становишься женщиной, которой тебя воспитала мама. Только посмотри на себя, — она подошла к девушке, расчесывая ее длинные волосы с плеч.

Линетт выглядела в точности как молодая София Сельваджио. Те же карие глаза, маленькие веснушки, нос, а главное — улыбка, которую девушка так любила видеть на лице своей матери. При одной мысли об этом она почувствовала тепло, разливающееся по телу. У нее самой была точно такая же улыбка, хотя возможности показать ее было не так много.

Ее мама была замечательным человеком. Один на миллион. Всегда мила со всеми, весела и готова помочь, если нужно. И очень умной. Это вдохновляло Линетт быть такой же. Пока внезапно семье Сельваджио не пришлось принять болезнь в свой дом. София впала в депрессию, ее слова больше не были оптимистичными, и она редко улыбалась. За несколько месяцев она кардинально изменилась. Даже визиты к психологу и лекарства не помогали. Большую часть времени Линетт видела свою маму в постели, спящей более пятнадцати часов в сутки.

Был момент, когда она начала чувствовать себя лучше. В начале декабря, за два дня до Рождества, она покончила с собой, оставив свою дочь жить без матери.

Именно этот день изменил все для Линетт. Именно она вошла в спальню и обнаружила мертвое тело. Трагическое зрелище заставило ее замолчать; она всегда проглатывала свои эмоции и чувства глубоко внутри. Можно было видеть, как она постоянно читает, поскольку это был единственный способ убежать от реальности. Чтобы перестать думать обо всем, хотя бы на время.

Не прошло и целого года.

— Я тоже горжусь тобой, — сказала Розалия, целуя ее в щеку.

Вскоре после этого они сели в машину и поехали в сторону центра города. Ужин должен был состояться в одном из итальянских ресторанов Фамилии. Он должен был быть закрыт, чтобы они могли устроить частную вечеринку. Согласно традиции, Ной должен был увидеть свою будущую жену раньше других солдат и их семей. Именно по этой причине она осталась в фойе вместе с отцом, где ее должны были представить Фальконе. Пока она ждала, в ее голове крутились мысли, от которых ей хотелось развернуться и убежать. Она даже не могла скрыть свою нервозность и страх, что раздражало Северо.

— Figlia, контролируй себя. Ты не выходишь замуж в эту секунду. Ной не оценит твоего поведения, поверь мне.

Когда она услышала, как открываются двери, ее сердце подскочило к горлу, она точно знала, кто это должен быть. Линетт знала, что ей нужно проявить больше мужества. Показать, что она сильная женщина, которая ничего не боится. Как учил ее отец. Присутствие на публике всегда требовало от нее большего. Настоящей принцессой мафии.

Она подняла голову, пытаясь доказать свою значимость. Только она не знала, кому она пыталась это доказать — своему отцу, другим гостям или самой себе. Возможно, всем троим. Но с этого момента никто, кроме Ноа и Марко, не имел права голоса.

В фойе появились Фальконе. Оба сына и их отец. Линетт чувствовала их присутствие и любопытные взгляды своего будущего мужа, но решила не отводить глаз от Капо, с которым уже познакомилась. Мужчина улыбнулся ей, но этот жест показался ей несколько фальшивым. Однако Северо, похоже, не разделял ее мнения, так как она услышала тихий вздох облегчения, вырвавшийся из его уст.

Перед ней по-прежнему стояла самая трудная задача. Линетт не хотела смотреть на Ноя, чтобы ее мнение о нем подтвердилось его внешностью, но, когда она почувствовала, как отец крепче сжал ее спину, она повернула голову в сторону высокого светловолосого мужчины.

Его лицо ничего не выражало. Как будто он не был способен демонстрировать эмоции, что, как она поняла, было не так, как только мужчина засунул руки в карман брюк. Это заставило ее осознать, кем именно был Ной.

Они встретились у озера пару дней назад. Его волосы, глаза были теми же, но поведение кардинально изменилось. Момент, который должен был стать их первой встречей, на самом деле стал второй. Так что она уже знала, что он высокомерный засранец, богатый парень с замашками и ухмылкой, которую Линетт хотела стереть с его лица. Но теперь от этого человека ничего не осталось. Сегодня он вел себя так же, как и все остальные солдаты.

Линетт задалась вопросом, узнал ли он ее. Она могла только догадываться, так как не спешила спрашивать его в присутствии их отцов. Это был бы большой скандал, если бы люди узнали, что она улизнула из дома. Не говоря уже о том, что она была наедине с мужчиной. Люди в Фамилии жили ради таких моментов. Особенно женщины.

— Figlia, познакомься с моим другом Марко Фальконе. Это Флавио и Ноа, конечно же, — сказал Северо, видя, что его дочь никак не может представиться. Она лишь кивнула головой в знак уважения.

Все мужчины Фальконе были блондинами. Однако у Флавио был более темный оттенок, чем у их отца, как и у Ноя.

Глаза Линетт остановились на младшем мальчике. Ему было около четырнадцати лет, и она могла судить об этом по более мягкому выражению его лица по сравнению с другими членами семьи, но его рост говорил совершенно о другом. Он был на несколько дюймов выше девушки, даже сейчас, когда она была на каблуках. Что было неудивительно, ведь Марко и Ной тоже были очень высокими.

— Это Линетт.

Эти слова предназначались в основном Ною.

— Приятно познакомиться, — сказал Ной.

Его голос отличался от того, что был на озере. Более глубокий, более грубый. Это заставило ее слегка вздрогнуть. Это не ускользнуло от его внимания, когда он поцеловал ее руку. Именно поэтому он предложил присоединиться к остальным гостям в ресторане.

Внутри было много людей. Капитаны Северо со своими женами, подчиненные и солдаты. Справа от Марко появился один человек, что позволило предположить, что это его Консильери. Позади него стояли трое солдат, которых Линетт не знала, с женщинами по бокам. Это было необычно для солдат — так просто уводить своих жен на территорию других семей. В большинстве случаев такого не случалось. Даже если они не были на войне, это все равно могло представлять ненужный риск.

Все двинулись к столу, чтобы сесть, оставив Ноа и Линетт позади. Мужчина достал из кармана маленькую красную коробочку и открыл ее, показав серебряное обручальное кольцо с большим бриллиантом. Оно должно было быть дорогим, но это не заставило Линетт полюбить его так сильно, как, вероятно, понравилось бы любой другой женщине.