Она отвернулась, почувствовав тошноту, как только заметила на полу что-то, очень похожее на ноготь. В горле образовался большой комок, глаза начали слезиться, и девушка почувствовала, что ее сердце начинает болеть. Словно угроза Ноя по поводу пыток Дрю сбылась. Тот же способ наказания, который использовала Фамилия Сиэтла.

В такие моменты она сомневалась в правомерности защиты своего отца от ФБР. То, что он делал с другими, было незаконным, жестоким и, прежде всего, аморальным. У нее было чувство собственного достоинства, но оно было не столь велико, как эго Северо. Этот человек не мог понять, что не все желают ему добра. Он считал, что раз так, то все заслуживают наказания, а он никогда не был мягким.

Штормовой ветер захлопнул маленькое окно, заставив Линетт неконтролируемо завизжать. Увидев, что вызвало такой шум, она слегка расслабилась и медленно выдохнула, стараясь сдержать страх. После нескольких секунд тишины она слегка прикусила губу, решив вернуться в свою комнату. Ей вообще не следовало заходить в подвал, и перспектива провести там еще одну минуту была ужасающей. Она тут же захлопнула окно, чтобы шум не беспокоил ее во время сна, и направилась вверх по лестнице, чтобы выбраться наружу. Схватившись за ручку, она почувствовала сопротивление, прежде чем поняла, что дверь закрыта. Она стала звать Розалию, чувствуя, как нарастающая волна беспокойства завладевает ее чувствами. Она никак не могла закрыть дверь сама. К тому же проклятое окно снова открылось, и на этот раз оно вызвало панику. Колотя кулаками по двери, она не обращала внимания на боль, охватившую ее руки. Плач перерос в испуганный крик, умоляющий кого-нибудь выпустить ее. В поместье должны были патрулировать солдаты, так почему же они не слышали ее призывов о помощи? Это была их работа!

Слезы текли по ее щекам, и она могла поклясться, что слышала чье-то дыхание позади себя. Более того, она никак не могла представить себе, что горячий воздух нежно ласкает ее кожу в полном соответствии с дыханием, которое она слышала. Тут же пришло поразительное осознание — она была не одна в подвале. Это придало ей сил, чтобы еще сильнее дернуть за ручку. Ее сердце колотилось так, как никогда раньше. Приступ паники только обострил чувство ужаса, грызущего ее изнутри. Она услышала звонок своего телефона и поняла, что он все еще при ней. Она торопливо достала его, дрожащими руками выронила и разбила экран. Там было сообщение от неизвестного номера, но она проигнорировала его и быстро вошла в список контактов, желая позвонить Розалии.

Но тут ее тело, которым она со всей силы ударилась о дверь, перевернулось, и она рухнула на пол. Эмилио стоял над ней, с растерянным выражением лица, когда он выпустил ее. Линетт тут же встала, обняла мужчину и поблагодарила его за то, что он пришел.

— Что с тобой случилось, дитя? Тебе не следовало там находиться, — начал он, отталкивая девушку от себя. Он не был склонен к нежности, и, насколько Линетт могла видеть, даже его молодая жена и дети не удостоились от него никаких эмоций.

— Там есть кто-то внизу, — заикаясь, сказала Линетт.

— Там никого нет, — он даже не потрудился проверить ее утверждение. — Иди спать, если не хочешь, чтобы я рассказал твоему отцу, что ты заходила в подвал, несмотря на полный запрет, который он наложил, — пробормотал он, на что девушка без слов удалилась и поспешила наверх, закрыв за собой дверь, а затем подставив стул под ручку, чтобы никто не смог войти.

Она посмотрела на сообщение, которое все еще можно было различить через разбитый экран.

От неизвестного: Via d'uscita означает выход. У тебя его нет, милая девочка.

Тихо всхлипывая, она отступила к кровати, не отрывая глаз от телефона. Почувствовав что-то тяжелое и путающееся у ног, она споткнулась об это и упала на пол. Как только она увидела очертания чьего-то тела, она закричала со всей силой, на которую были способны ее легкие. Она встала, отбросила стул от двери и вылетела из комнаты.

Не останавливаясь, она выбежала из дома и взобралась на ворота, прежде чем работники ее отца успели понять, что происходит. Ноги несли ее быстро, и она чувствовала, как адреналин бурлит в ее жилах, подталкивая ее вперед. Она постоянно оглядывалась назад, чтобы убедиться, что никто не преследует ее. Ей было все равно, что на ней только футболка и шорты. Холод для нее сейчас не существовал.

— Чертова мафия! — кричала она, пытаясь выплеснуть все свои эмоции. Это было невозможно.

§ § §

Реальность захлестнула Линетт. События сегодняшнего вечера были слишком тяжелы для нее. Она больше не могла с этим справиться. Ей нужно было излить кому-то свое сердце, рассказать обо всем, что она чувствовала, и только один человек возник в ее голове.

Дрю.

Прежде чем она осознала это, она снова оказалась перед его домом, задаваясь вопросом, как, черт возьми, она собирается попасть в его комнату, не разбудив всех. Учитывая, что она уронила свой телефон в комнате, она придумала менее креативный способ, который часто срабатывал в фильмах. Она пошла к воротам Дрю, собирая по пути мелкие камешки и одновременно проклиная свою отчаянную идею, сглатывая страх, бурлящий в ее крови.

Не зная, где находится его спальня, она могла только надеяться, что выбрала удачно, и стала бросать камни в окно. В голове она все еще видела безжизненное тело, лежащее на полу. Хуже того, она слишком хорошо знала, кто это был, и это только усиливало эмоции, с которыми она так старалась бороться.

— Линетт? — Дрю открыл окно. Как она догадалась, что это точная комната, она понятия не имела. — Что ты здесь делаешь? — спросил он сонно.

— Я расскажу тебе все, что ты захочешь. Все, — прошептала она, надеясь, что ее слова дойдут до него, и он поймет, что девушке нужно признаться ему.

Он посмотрел на нее, кивнул, а затем закрыл окно, велев ей ждать.

Через пять минут она увидела силуэт парня. Он медленно, чтобы не шуметь, закрыл дверь дома, натянул капюшон своей толстовки и подошел к Линетт. Была глубокая ночь, а она стояла перед ним в пижаме, с красными, опухшими глазами, тело ее тряслось, как маленькая веточка, попавшая под жестокий ураган.

Прежде чем он успел что-то сказать, он почувствовал тепло тела Линетт, когда она влетела в его объятия, разрыдавшись. Страх, растерянность, отчаяние — все они вернулись к ней через секунду.

— Мертва, — сумел он понять из непонятных выражений, которые она произносила. — Розалия мертва.

— Те слухи, которые ходят по школе, не все ложь. Мафия присутствует в Сиэтле. И я являюсь ее частью.

Одни только эти слова полностью разрушили омерту. Кодекс молчания, который был самым важным в ее мире, был выброшен на ветер с ее признанием. Это могло стоить ей жизни. Предателей убивали за то, что она только что сделала. Пощады не было. Солдат отстреливали без раздумий, их тела растворяли в кислоте, закапывали в бетон, сбрасывали в океан или разделывали на куски и скармливали собакам. Вот насколько серьезными были их правила. Почти священными.

Наступила тишина, никто не мог продолжить разговор. Линетт боялась, что только что совершила самую страшную ошибку в своей жизни. Дрю не знал, как собраться с мыслями. Он защищал ее перед всеми, даже перед своими друзьями, а теперь выяснилось, что все это время он был дураком. Все, что он отрицал, оказалось правдой. Одна большая, ужасающая правда. Он хотел бы принять слова девушки за не очень удачную шутку, но, видя, как она серьезна, догадался, что сейчас не время для шуток.

Ему стало страшно. Но не из-за девушки, а скорее из-за того, во что она была вовлечена. Насколько важной была ее должность? Он мало что знал о мафии. Только из фильмов и книг, но это не давало полной картины. Реальная жизнь была несколько иной, это точно.

Ее неровное дыхание было достаточно громким, чтобы смешаться с ветром, который начал их беспокоить. Несмотря на дополнительную толстовку, которую Дрю взял для девушки, она все еще была в шортах. Ее ноги были подогнуты под подбородок и спрятаны под тканью. Дрю видел, как она пытается собрать все воедино в своей голове. Как-то понять это. И как бы эгоистично это ни было, он был рад, что ее инстинкты привели ее к нему. Она снова вернулась к нему. Она всегда возвращалась и, вероятно, всегда будет возвращаться.