— У нас раненая — повторила Рона и указала пальцем на Кэт — вот, она поранилась.

— Жива? — только и спросил мужик.

— Да, но... — начала Рона, но мужик ее перебил.

— Жива и ладно! — он хохотнул и исчез так же, как появился.

Рона в бессилии швырнула ему вслед камнем.

— Мерзавец! — крикнула она.

Но ей уже никто не отвечал.

Кэт между тем становились хуже. Через пару часов она была без сознания. Еще через три часа, когда опять стемнело, нам на подносе, привязанном за веревки спустили вниз еду.

Это была комкастая каша, пригорелая и без кусочка даже самого дешевого масла. Зато дали хлеб — четыре куса серого, плохо пропеченного. И воду в деревянном жбане. Кружек не было. Предполагалось наверное, что мы опустошим свои миски с кашей и из них же напьемся.

Я была очень голодной. Однако каша на вкус оказалась совсем несъедобной. Я поняла, что лучше умру, чем буду это есть. И с тоской вспомнила кушанья, которые готовила Эмили: жареные перепелки, фазаны в кляре, рыба под нежнейшим соусом, яйца с кусочками деревенского сыра, душистый, ароматный хлеб, пирожные.... Я чуть не захлебнулась слюной, вспоминая все это.

В углу ямы бойко стучали ложки. Это Рона и Зелна опустошали миски с кашей, видимо вовсе не считая ее несъедобной.

Я предложила им свою порцию. Те с радостью согласились, не выделываясь и не строя из себя великосветских дам.

Так прошел вечер, потом ночь. Наступило второе утро заточения.

Я уже была настолько голодной к утру, что принялась, едва проснувшись, ждать кашу. Уж сегодня-то я не откажусь даже от такой еды.

Кэт тихо стонала в углу и бредила. Рона сидела возле нее и смачивая ткань в оставшейся воде, протирала лоб больной. Зелна лежала неподалеку, пребывая очевидно в каких-то своих невеселых размышлениях.

К вечеру я саму уже была близка к тому, чтобы начать бредить вслед за Кэт. Потому что от голода дико заболел живот. И кроме того, мне казалось, что я подцепила какую-то чесотку. Потому что моя кожа в разных местах то и дело начинала гореть огнем, порой превращаясь в настоящий зудящий очаг.

Наконец нам спустили еду. Это как и ожидалось оказалась все та же каша. На это раз я осилила половину миски.

Кэт не ела уже второй день, и я начинала подозревать, что предстоящую ночь ей не пережить. Похоже, что также думали и ее подруги, потому что сквозь сонную пелену я слышала чей-то плач.

Среди ночи меня разбудил какой-то свист.

— Марина, ты здесь? - шептал кто-то сверху.

Ничего не понимая, я открыла глаза. Прямо на решетке, ярко освещенной факелом, виднелся чей-то силуэт. Мужской.

— Я здесь — произнесла я - а ты кто?

— Не узнала меня? — тихо засмеялся незнакомец — хотя, ничего удивительного, бедная моя...

И быстро спрыгнув вниз, он успел подхватить меня на руки. Перед тем, как я провалилась в пустоту.

Сквозь смутную пелену я помню, как меня вытаскивают из ямы чьи-то сильные руки. Как они же гладят меня по голове и умоляют не сдаваться. Как меня везут куда-то в карете по тряской дороге, как купают в ванне с травами и укладывают в чистую постель...

Наконец, спустя как мне кажется целый год, я открыла глаза. Надо мной был потолок родной спальни. Нашей с Ричардом спальни. А из-за стены слышался плач. Это была....

— Алара! - так и подскочила я на месте — Моя дочурка!

И вскочив с постели, я как была в сорочке бросилась в соседнюю комнату. Алара была там. В своей кроватке. Она улыбнулась при виде меня и засмеялась. Я взяла ее на руки и крепко прижала к себе.

— Как же ты выросла — с удивлением пробормотала я — ведь я оставила тебя, когда тебе было всего несколько месяцев.

А сейчас мне казалось, что ей год или целых полтора. Сколько же времени я провалялась в постели?

Дверь тихо скрипнула и в комнате появился Ричард. Он, не веря своим глазам, посмотрел на меня, затем кинулся с объятиями. Я засмеялась и ответила ему, обхватив за шею. Мы поцеловались, он был вне себя от радости и вел себя как сумасшедший.

— О боже, я просто с ума чуть не сошел — все твердил он — ты ведь после того, как мы тебя вытащили, в себя так и не приходила. Мы уже думали...

Он не закончил, но я поняла, что он хотел сказать.

— Думали, я так и останусь овощем? - уточнила я

— Ну да — кивнул Ричард — ты там то ли вирус какой подхватила, то ли еще что, но у тебя несколько месяцев был жар, потом кома, потом ты просто спала. Доктор сказал, что-то с головой... О боже!

И он упал на колени возле кровати, принявшись молиться. Я впервые видела его таким. Вообще я считала Ричарда весьма прагматичным товарищем и не знала, что он так горячо верит в бога.

— Да я не то что бы... — улыбнулся Ричард, видя мое изумление — однако твое пробуждение иначе как чудом не назовешь.

— Сколько же я была без сознания? - нахмурилась я.

— Ровно восемь месяцев и пятнадцать дней — быстро подсчитал Ричард в уме.

Я в изумление присела на кровати.

— А Рона и остальные женщины, что были там со мной, они где? - спросила я у него.

— Они в порядке — ответил Ричард, улыбаясь. Одна там была больная, ее подлечили...

— Это Кэт — отозвалась я живо — они здесь, в городе?

— Нет — засмеялся Ричард — они едва оправились, снова туда поехали.

У меня екнуло сердце.

— Зачем он это сделали? Ведь их же опять поймают эти фанатики.

— Нет — Ричард опять засмеялся.

А затем рассказал, как они в течение нескольких месяцев очищали южные земли от орудовавших там фанатиков.

— Они свихнулись на почве порядочности, морали и тому подобного - пояснил Ричард - а комендант был у них главным. И обставлял он преследования под религиозным соусом.

Я кивнула, вспомнив горящие пламенем глаза коменданта.

— Ну так вот, мы их всех арестовали — пояснил Ричард - а кого не смогли, те пали на поле боя.

— Это отличная новость — обрадовалась я - подумать только, нас вытащили из кроватей посреди ночи и бросили в яму без суда и следствия. Меня между прочим причислили к представительницам древнейшей профессии.

— Знаю — серьезно кивнул Ричард — и это просто ужасно. Не знаю, что ты пережила там за эти дни, но верю, что худшего переживать тебе еще не приходилось.

— Да, это так — содрогнулась я, вспомнив ужасную вонючую яму — но как же ты меня нашел? Как узнал, что я там?

— Это все мистер Атон — улыбнулся Ричард.

— Но ведь мистером Атоном звали того... того фанатика-коменданта?

— Верно — ответил муж, усаживая меня к себе на колени — но тот, о котором я говорю, не комендант. А его двоюродный брат, Эдди Атон.

Я вспомнила мужчину с приятным усталым лицом, который сначала был моим соседом по карете, а потом пытался спасти от произвола коменданта.

— Значит, он нашел тебя? — осенило меня — О, как же я ему благодарна!

— Да, нашел — подтвердил Ричард — и довольно быстро. И самое главное, что проделал он это втайне от своего братца.

— Надо его разыскать и наградить — решительно проговорила я, вставая с колен Ричарда. Однако он меня не отпускал.

Ричард шутливо опрокинул меня на лопатки, сам нависая сверху как скала.

— А он уже и так награжден — серьезно заметил муж — он теперь новый комендант Лахайи. И поверь, там сейчас куда больший порядок, чем раньше. И ездить теперь в южные земли безопасно.

Из моей груди вырвался вздох облегчения. И я поняла, почему трое моих бывших соседок снова отправились искать свои хлебные деревья в эти гиблые земли. Они просто больше не боялись.

Ричард между тем сосредоточенно освобождал меня от сорочки. Я оглянулась в смущении на Алару — дочка уснула в кроватке. Я с улыбкой кивнула Ричарду, и он поднял меня на руки. Затем ногой осторожно открыл дверь детской, и унес меня в нашу спальню. Но на это раз вовсе не для того, чтобы уложить спать...

Эмили, узнав что я очухалась, была вне себя от радости. А вечером даже пришла Ровейна с визитом. Я не слишком-то хотела видеть эту даму, однако ради Ричарда вытерпела ее присутствие. К тому же судя по всему Ровейна отлично ладила с Аларой, болтая на каком-то им одном понятном языке.