Он поджал губы, невидящим взором уставившись куда-то в пустоту. Вид у Калипсо сейчас был задумчивый, напряженный…

— Боишься? — прямо спросила я. — Я понимаю, что ты не будешь показывать все эмоции своим подопечным, для которых ты вынужден быть примером для подражания. Но от меня ты можешь не скрывать свой страх. Ведь это нормально — испытывать страх. Тем более в таких ситуациях, как наша. Мы хоть и фортемины, но не железные же…

— Боюсь, — тихо отозвался Калипсо, неожиданно не став отнекиваться, хотя я ожидала обратного. — Очень боюсь допустить какую-то ошибку и потерять тебя, Лори. А еще боюсь потерять ребят… Я очень хочу, чтобы все мои подопечные выжили в этой битве, Лори. Но выйти живыми вообще всем из этой битвы, наверное, не представлется возможным… И я боюсь потом считать количество погибших. Как мне потом жить с мыслью о том, что кто-то погиб, потому что я его неидеально подготовил? А я не могу идеально подготовить каждого, потому что на это должны уйти годы… На раскрытие каждого мага нужно потратить планомерно лет пять минимум, а у нас нет этого времени. Делаю всё что могу в наших условиях, но понимаю, что все равно этого может быть недостаточно. Мои подопечные — очень сильные и опасные маги, они все очень стараются… но наш противник еще опаснее и сильнее нас всех вместе взятых. Да и нас не так уж и много…

— Есть еще инквизиция и фортемины, — напомнила я, заправив Калипсо прядь волос за ухо. — Не забывай о том, что мы не одни в этой битве. Да, конечно, Морис физически не сможет подтянуть всех инквизиторов до желаемого уровня, но они работают, и все они выйдут к нам сражаться плечом к плечу. И фортемины…

— За них я тоже боюсь, — вздохнул Калипсо. — Вообще не хочу, чтобы кто-то умирал. Мне так жаль, что я не могу просто выйти и один на один сразиться с этой теневой тварью… Мне жаль, что я вынужден вмешивать в это чужие судьбы. Я не хочу этого. И мне очень горько от понимания того, что этот Эйзерес — не просто какой-то непонятный сбрендивший волшебник, а мое темное зеркало…

— У тебя ощущение, будто это не Эйзерес кашу заварил, а ты во всем виноват? — понимающе хмыкнула я. — Будто бы весь этот хаос в мире — твоих рук дело?

Калипсо медленно кивнул.

— Умом понимаю, что это не так, но не могу избавиться от этой навязчивой мысли. Мы с Эйзересом — абсолютно разные личности, но одновременно — личность с одним и тем же началом. И настолько разным продолжением… В этой битве я должен победить самого себя. Во всех смыслах того слова… Даже чтобы этот треклятый перстень активировать, я и то должен побороть самого себя и научиться прощать по-настоящему, а не на словах, — проворчал Калипсо, вновь кинув раздраженный взгляд на перстень с самоцветами.

Он вновь тяжело вздохнул и потянул меня за руку на выход.

— Идем на улицу, Лори. Кажется, мне нужно выплеснуть излишки теневой магии в землю…

— Будешь взращивать очередное дерево? — улыбнулась я.

Калипсо кивнул, и в следующий миг мы вновь шагнули в странный сумеречный коридор. За руку с Калипсо я прошла коридор за считанные секунды, но при этом ощущала сильное сопротивление материи, которая будто бы не хотела меня так быстро отпускать.

В распахнутую дверь выпорхнул Алохар, который обогнал нас с громким карканьем и уселся на ветке ближайшего дерева.

А я вздохнула полной грудью свежий воздух, наслаждаясь приятной атмосферой обычного реального мира. Голова только немного кружилась после быстрого перехода через теневой коридор. Я обернулась и посмотрела на здание, из которого мы только что вышли. С виду — дом как дом, ничего не указывало на то, что внутри тебя ожидает крайне необычный переход по волшебному коридору. Чудеса да и только…

Мы подошли к нашему домику, и я с интересом наблюдала за тем, как Калипсо садится на одно колено и кладет ладонь на землю. Ладонь засветилась, заискрилась фиолетовыми всполохами, от нее в землю ударила энергетическая вспышка, и земля вокруг тоже запульсировала фолетовым свечением. А потом Калипсо начал медленно приподнимать ладонь, и под ней прямо на глазах стало расти какое-то растение. Я не сразу поняла, какое именно, но спустя пару минут стало понятно, что это еще один розовый куст, которых вокруг нашего домика было уже несметное множество, и от которых пахло изумительно. Куст рос с совершенно неестественной скоростью, и вскоре моему взору предстал нежный бутон, который раскрылся алыми лепестками, являя собой настоящее чудо природы.

— Этот мир такой прекрасный, — негромко произнес Калипсо, невесомо проводя кончиками пальцев по раскрытым лепесткам розы. — В нем столько красоты… В нем живет множество замечательных людей, выдающихся и не очень, магов и не волшебников. В нем столько ярких эмоций, ради которых стоит жить. Страшно всё это потерять, Лори. Мне, черт побери, действительно есть что терять… и не только мне — всем нам. Что будет, если я не справлюсь?

Я подошла к нему вплотную и сначала просто положила руку ему на плечо, а потом наклонилась, обнимая со спины, обхватывая за шею.

— Мы сделаем всё, чтобы сохранить эту красоту и преумножить ее, — сказала я уверенно, чмокнув Калипсо в щеку. — Ты не один — мы сделаем это вместе. И все вместе — обязательно справимся. Как бы трудно не было, но мы найдем решение проблемы — вместе.

Калипсо усмехнулся.

— Надо же… Совсем недавно это я тебя успокаивал и убеждал, что найду решение твоей проблемы с дисбалансом магии, а теперь ты успокаиваешь и убеждаешь меня, что мы обязательно справимся с одной, но очень глобальной проблемой раскола мироздания. И когда мы успели поменятся ролями?..

— Настал мой черед воодушевлять тебя, — заулыбалась я. — А мне теперь ничего не страшно. Если уж моя несносная проблема с дисбалансом магии оказалась решаема, то и все остальное нам будет по плечу. Лишь бы рядом с тобой быть…

— Обожаю тебя, — выдохнул Калипсо мне в губы. — Что бы я без тебя делал, моя фееричнейшая илунари?

Вопрос был риторический и потонул в поцелуе — продолжительном и таком трепетном, что я внутренне плавилась от нежности и переизбытка эмоций. Ох, ради одних только этих поцелуев стоит бороться за этот мир, черт возьми! Ради нас, ради нашего будущего. И мы обязательно справимся — вместе.

— Браво, Лори!

Калипсо даже не удержался и поаплодировал мне на эмоциях. Глаза его светились чистым восторгом, когда я бесшумно приземлилась, быстро принимая обратно человеческий облик после продуктивной тренировки в обличии фурии.

Переход из одного состояния в другое теперь проходил очень легко, за считанные секунды. Я уверенно чувствовала себя в небе, в теневом мороке, легко управляла своим теневым двойником. Конечно, магию фурии полноценно можно было раскрыть в себе полностью только в течение минимум пары лет, но в режиме наших интенсивных тренировок и отсутствия пары лет на подготовку я выжала себя на все сто, чтобы быть готовой ко всему в нашей пошатнувшейся реальности.

Сейчас я как раз закончила демонстрировать отработанные навыки фурии, и Калипсо восторженно взирал на меня, стоя посреди тренировочного поля.

— Сегодня ты была особенно великолепна, фееричнейшая ты моя, — с гордостью в голосе произнес он.

А я даже почти не устала, потому что научилась быстрее восстанавливать свои силы через связь с Эльграном. Нам еще, конечно, многое предстояло проработать с ним вместе, но прогресс в нашей энергетической связи был очень большой.

Эльграну, кстати, больше не требовалось быть постоянно где-то рядом со мной, поэтому он часто либо пропадал где-то на изнанке мира, либо просто крепко спал, устроившись на ветке дуба, растущего около трапезной. На моего илуна всегда с интересом поглядывали жители нашего теневого штаба, но Эльгран был совершенно не контактный, его не интересовало общение с нашими друзьями-коллегами. Совенок был активным, только когда я вызывала его на тренировку. А, ну еще когда за Теневой пеленой появлялся Эрик — теперь уже с двумя стаканчиками сладчайшего кофе со льдом и ванильным сиропом, который полюбился моему илуну.