— Не забывай, пожалуйста, о том, что я Нулевая Арма, милый, — певучим голосочком произнесла Сиринити с очаровательной улыбкой на устах. — Я не просто фортемин. Я — Страж твоего отца. Страж Наставника академии Армариллис. А ты ведь знаешь, что Страж всегда сильнее своего Бойца. Всегда. Ты знаешь, на что способен твой отец. Догадываешься, на что могу быть способна я?
Я снова сглотнул. Во рту было совсем сухо — и от жары этого пространства сновидения, и от раздражающего песка, клубящегося вокруг золотистым туманом… и от нервов, что уж там от себя скрывать.
— Я предпочитаю не размахивать шашкой на виду у всех волшебников и оставаться тихим и опасным тузом в рукаве Армариллиса. Во мне, конечно, нет силы Эффу, и с первородными духами мне не потягаться… но меня лучше слушать, сынок. Иначе будет не очень приятно.
— Ты мне угрожаешь? — изогнул я одну бровь.
— Я тебя предупреждаю, — тепло улыбнулась Сиринити, но за этой теплотой сквозил стальной характер. — Я давала тебе время, чтобы ты занялся делами первой необходимости. Чтобы ты подтянул силы своих подопечных. Чтобы ты восстановил свой баланс, насладился единением с Лорелей. А теперь — действуй дальше, Калипсо. Время пришло. И только тебе решать, на чьей стороне будет это самое время. Не один ты умеешь создавать для других бесконечные кошмары, которые ты сейчас собирался создать для одного забавного мальчика.
Мои глаза стали уже, наверное, размером с блюдце.
— Откуда ты?..
— Откуда я узнала, к кому ты намеревался пойти в своих сновидениях? Мой милый, милый Кэлли… Я слишком хорошо тебя знаю и чувствую. Все твои мысли и желания для меня звучат как раскрытая книга твоей судьбы. Вечность бессилия — один из твоих самых сильных страхов, не так ли? Мне ничего не стоит удерживать тебя в бесконечных вариациях бессилия. Удерживать годами, по меркам этого пространства сновидений. Мне хватит на это сил. Ты точно хочешь убедиться в этом на собственной шкуре?
Сиринити подошла ко мне почти вплотную, ласково провела по моим щекам тыльной стороной ладони.
— Не играй с судьбой, сынок, — негромко произнесла она, заглядывая мне в глаза. — И не уповай на силу Эффу, он не сможет закрыть тебя от меня. Магия хаоса бессильна перед истинной материнской любовью, знаешь ли. Видят боги, моя любовь к тебе действительно истинна и сильна настолько, что способна почти на всё. Я желаю тебе только добра, мой милый Кэлли. Но сейчас ты ведешь себя как расхулиганившийся эгоистичный малыш. Как избалованный маленький мальчик, который стоит посреди комнаты и возмущенно топает ножками, потому что родители почему-то отказываются выполнять все прихоти. А когда малыши чрезмерно капризничают, их необходимо воспитывать. И если ты не понимаешь это через разговоры, значит, тебе придется понять это иначе. Маму надо слушать, милый. Мама тебе плохого не посоветует. Знаешь, порой приходится откладывать свою гордость и эгоистичность в антикварный сундучок на чердак подсознания, до лучших времен. Кто знает, может потом этот сундук даже открывать не захочется? Ты не узнаешь, если не попробуешь…
Она коснулась губами моего лба, потом отступила и тепло улыбнулась мне, как умеет улыбаться только моя мама.
— Время на исходе, милый, — шепнула она. — Оно утекает сквозь пальцы, как этот золотой песок. Шелестит, отсчитывая каждую секунду бытия и неумолимо приближая неизбежные события. Ты сам это чувствуешь и осознаешь необходимость ускориться, но боишься это признать и продолжаешь упрямиться. Сам себя стопоришь и не даешь заодно этим полностью раскрыться твоей магии. Она великолепна, твоя магия, но ты еще не вошел в полную силу. А пора бы, малыш Кэлли… Пора. Тик-так, тик-так… Время бежит и никого не щадит… Любимая присказка Эрика, ага. У тебя осталось совсем мало времени, и ты сам это знаешь. Пиши свою книгу судьбы самостоятельно, сын мой. Пока книга не взялась писать главы твоей жизни на свой лад.
Сиринити сделала еще шаг назад и исчезла в короткой зеленой вспышке, оставив после себя лишь стойкий аромат лилий.
Она исчезла, и вместе с ней исчезло всё пространство сновидения. Исчез песок, небо — исчезло всё, осталась только бесконечная белая пустота нейтрального пространства сновидения, у которого пока не было никакого хозяина.
На «пол» этой пустоты я и упал, успев сгруппироваться в последнюю секунду, чтобы не удариться головой. Сел, подогнув под себя колени, держась одной рукой за голову и тяжело дыша. Наслаждался вновь возможностью шевелиться и полностью контролировать свое тело. Переваривал все свои ощущения, чувствовал себя так, будто меня окунули в чан с чистящим средством, которое пропитало все мозги насквозь. После общения с мамой во снах всегда оставалось такое ощущение, даже если мы просто разговаривали с ней о бытовых вещах и просто обнимались, такая уж удивительная аура была у Сиринити. Но сейчас ощущение прочистки мозгов ёршиком было особенно жесткое. Это не было каким-то диким страхом или чем-то подобным, это было именно ощущение мощной чистки.
«Эту женщину лучше послушать», — раздался в моей голове голос Эффу.
Я аж мысленно поперхнулся.
М-да уж, если мама даже у Эффу вызывает какие-то опасения…
«Я чую, что она не шутила и действительно способна удерживать тебя в любом сне какое-то время. Вряд ли тебе это понравится. Да и мне не понравится. А жрать эту женщину нельзя. Безобразие».
Тебе лишь бы пожрать!!
«Ну, это всяко веселее зависания вниз головой среди бесконечных песков».
Не поспоришь…
Как у мамы вообще получилось обездвижить меня во сне?
«Перед ее истинной материнской любовью любой хаос бессилен, — вновь подал голос Эффу. — Она не желает тебе зла, ее помыслы чисты, как родниковая вода, мне не за что даже зацепиться, даже за ниточку хилую темную потянуть ее, чтобы выставить перед ней какую-то защиту. Бесполезно, ты с этой женщиной связан очень сильно. Сильнее ты связан только с этой своей жгучей фурией, которая способна пройти к тебе в любой сон, даже не заметив сопротивления материи. Твое счастье, что фурия пока просто не знает об этом и не вошла в свою полную силу. Иначе давно бы устраивала тебе подобные фокусы с песками. А еще хуже — смогла бы объединиться с этой зеленоглазой женщиной, чтобы вдвоем жрать тебе мозг десертной ложечкой. Вот они могут тебя жрать при желании, а мне никого жрать нельзя — несправедливо как-то вообще-то!».
Я недоверчиво хмыкнул и покачал головой.
Вот это, кстати, интересная информация была, насчет Лори. Я о ней догадывался, но догадываться и получить подтверждение — разные вещи. Надо будет с Лори как-нибудь проработать эти ее силовые стороны… Потом.
Я медленно вдохнул и выдохнул, выпрямился и посмотрел вверх, в бесконечную белизну пустоты этого пространства. Оно изменится, как только я захочу увидеть определенный сон, но сейчас мне нужно было успокоиться для начала.
Хм… А Эйзерес не может пытаться через мою маму и Лори проникнуть в мои сны?
«Исключено, — тут же отозвался Эффу. — Они способны проникнуть в твои сны только дорогой любви. Эйзересу эта дорога чужда по своей сути. Даже если допустить, что он бы завладел разумом Сиринити и Лорелей, то он не смог бы через них пробраться в твои сны, потому что сам он не способен испытывать любовь. А без этого истинного чувства пройти в твои сны не представляется возможным».
Я облегченно выдохнул.
Вот это хорошо, это просто отлично. Хотя бы об этом беспокоиться не нужно.
«Эта опасная женщина права, ты тянешь резину, — вновь раздался в моей голове голос Эффу. — Сам знаешь, что без истинного прощения ты не добьешься своих целей. Хочешь ты того или нет, а тебе придется на это прощение пойти, если ты желаешь дойти до изнанки мира и получить Небесное Благословение. Иного просто не дано. Мне тоже это не нравится. Мне вообще много чего не нравится во всей этой истории, и быть ограниченным твоим телом и сознанием мне тоже не нравится. Однако приходится делать выбор в пользу достижения определенных целей».
