Квенлан призвал силовые мечи, намереваясь вскрыть шлем Бароса. Нужно было убедиться, что он вырубился на самом деле и это не уловка.

— Оружие на землю! — прогудел голос за спиной. — Лорд Сатирус, вы обвиняетесь в незаконном ношении Живого доспеха на частной территории. А также…

Квенлан раскрыл шлем и обернулся с улыбкой. Перед ним стояли рыцари из Королевской стражи. Где-то позади них маячил Герран.

— Вы, блин, как всегда вовремя, — сказал Квенлан с улыбкой.

* * *

Барос очнулся от безумной боли, что пронизывала его нижнюю челюсть. Он захрипел и стал дёргаться, что было большой ошибкой. Игла, пронзившая его зуб насквозь, от этих движений как будто врастала всё глубже.

— Проснулся, наконец? — сказал приглушённый голос.

Разлепив засохшие глаза, Барос увидел рыцаря, целиком созданного из движущегося жидкого металла. Его светящиеся белым светом глаза застыли прямо напротив глаз прикованного Бароса.

Игла резко вышла из зуба, причинив новые страдания. Рот наполнился кровью. Барос сплюнул её в сторону.

— Почему меня не казнили? — он скорее скрипел, а не говорил.

— Потому что у меня до хрена бабок, чтобы подделать твою смерть, — сказал новоявленный лорд Клеменс. — Потому что ты не заслужил казни. Ты будешь страдать долгие годы за то, что сделал.

Бароса развеселил этот самоуверенный юнец.

— Да что ты знаешь о страданиях, Клемми? — спросил он весело. — Тебе ведь даже спросить о них некого. Сестра-то с батей уже того, вместе с Ушедшими.

Молодой лорд не сдержал эмоций и воткнул тонкий клинок Баросу в живот. Он же в ответ на это рассмеялся. Нет, это уже какое-то издевательство над младенцем. Клемми совершенно не умел держать себя в руках.

— Не бойся, Клемми, — прохрипел он. — Ты мне нравишься, поэтому, когда выберусь отсюда, умрёшь быстро.

В отличие от этого Квенлана Сатируса. Ещё никто не смел побеждать Безумного Бароса. И за это он сам и весь его Род будут страдать.

Дверь распахнулась с громким стуком и треском. Аристократы на секунду отвлеклись. Все головы повернулись к входу.

— Какого хрена вы её не заперли? — возмутился молодой лорд Малевси. — Сказал же, чтобы её…

В отличие от остальных я не стал отвлекаться на дверь. Только почувствовав, как ослабел захват, которым меня держали, я сорвался с места.

Никогда не прощу этого ублюдка за то, что он собирался сделать с Элизой. Не прощу за её взгляд, полный слёз и отчаяния, которым она на меня смотрела. Я вообще надеялся, что после Грантона его больше никогда не увижу.

Я вцепился в его шею здоровой рукой, стаскивая с Элизы. Мы скатились на пол. Удерживая его ровно так же, как лорда «Один удар» во время дуэли, я сжимал локтём его горло. Но этого было мало, чтобы унять мой гнев. Поэтому я вцепился зубами в ухо и одним резким, но мощным движением вырвал его.

Молодой лорд задёргался уже от боли, а не только от желания выжить. Я же, наконец, обратил внимание на творящийся в комнате беспредел.

Низкий лысый человек как раз только что вырубил одного из аристократов ударом в голову. На лысом человеке был красивый жёлтый камзол. Дополняли образ белоснежный плащ, красные кожаные перчатки и точно такие же сапоги. Что-то в этом образе было неуловимо знакомое. На лице человека поселилось скучающее выражение, когда он следующим ударом снёс ещё одного аристократа. Тот больше не поднялся.

Самый крупный из оставшихся, что держал Элизу, пошёл на лысого, похрустывая костяшками. Удар лысого был столь быстрым, что я почти не заметил его. Громила уже лежал на полу.

— Лорд Сатирус, вы же не собираетесь его убивать? — спросил лысый невероятно спокойным голосом. Даже не запыхался после того, как уложил троих людей одной правой.

— Вообще-то, собираюсь, — пропыхтел я.

Он же в это время взял покрывало, лежавшее возле дивана. Подал руку Элизе:

— Миледи, очень надеюсь, что с вами всё в порядке.

Элиза осторожно приняла руку и села. Мужчина заботливо накрыл её покрывалом.

— Спасибо, — сказала девушка очень тихо.

— Мы знакомы? — спросил я.

Молодой лорд в моих руках уже почти не шевелился.

— Вы — один из очень немногих людей, кто смог победить меня в схватке, — ответил лысый. На его лице даже появилась лёгкая ухмылка.

Вдруг всё встало на свои места. Низкий рост, жёлто-красные цвета одежды, побеждает всех с одного удара. Всех, кроме меня.

— Лорд «Один удар»? — удивился я.

Он подошёл ко мне и присел на корточки. Его ухмылка стала ещё шире.

— Вообще-то, лорд Дреймос, но вы тоже правы, — сказал он и, протянув руку, коснулся моего локтя. — А теперь, пожалуйста, отпустите его. Будет очень плохо, если вы его убьёте.

— Почему? — спросил я недоверчиво, но хват ослабил.

— Потому что такая смерть вызовет большое бурление в аристократических кругах. Вы же только-только в них попали, причём с далеко не самой безупречной репутацией. Уж простите за мою прямоту.

— И что же, мне теперь из-за этого оставить его безнаказанным?

— Нет, конечно, — улыбнулся лорд Дреймос. — Мы публично расскажем о проступке молодого лорда Малевси. Я выступлю независимым свидетелем. Далее вы потребуете у его Рода дуэли чести. Они смертельные, не переживайте. Уж с таким-то отребьем вы точно справитесь даже без Живого доспеха.

Мне всё больше нравился лорд Дреймос. Меня с самого получения Серп-1 бесило, что аристократы называют меня отребьем. Он же первым так сказал про моего врага.

— А что, если Род Малевси откажется от дуэли чести?

— Не откажется, иначе станет нерукопожатным в знатных кругах. А это рано или поздно грозит лишением доспеха. Им куда выгоднее отказаться от родственника, чем рисковать источником власти.

Было в нём что-то такое, что вызывало доверие. К тому же лорд Дреймос повёл себя как человек чести во время дуэлей. Я это очень ценил.

— Ладно, вы меня убедили, — проворчал я, скидывая с себя полубездыханное тело. Однако, несмотря на логику, безумно хотелось дожать этого ублюдка до конца.

Лорд Дреймос подал мне руку, помогая подняться. Оказавшись на ногах, я вдобавок крепко её пожал. Лысый лорд кивнул мне в ответ.

Я присел перед затихшей Элизой. Её плечи под чёрным покрывалом слегка подрагивали. Глаза были красными от уже высохших слёз. Лорд Дреймос тактично отошёл к выходу, где уже начинали толпиться любопытные зеваки.

— Элиза, прости меня, — мой голос слегка дрогнул. — Это моя вина, что заставил тебя пройти через весь этот ужас. И при этом не смог защитить. Я…

Она вдруг бросилась мне на шею. По пути задела больное плечо. Я с трудом удержался от ругательств и стонов, обнимая её в ответ.

— Ты сделал всё, что мог, Райкен, — сказала она тихим дрожащим голосом. — Ты ни в чём не виноват.

Я же был другого мнения. Увидев, как невысокий лорд Дреймос буквально одним ударом сносит своих врагов, я вдруг понял, насколько я слаб без своего доспеха. В нём я мог творить чудеса на поле боя. Без него же оказался обычным человеком.

— Пойдём отсюда, пожалуйста, — попросила она.

— Конечно.

Когда мы встали, на лице у Элизы появилась мрачная ухмылка.

— Хотя… Дай мне только одну минуту.

Боюсь, даже если молодой лорд каким-то чудом переживёт грядущую дуэль чести, он всё равно не сможет иметь детей. Уж слишком яростно Элиза била его по яйцам. На мой взгляд, намного дольше минуты.

* * *

— В общем, ехал я в свою резиденцию, когда заметил ваш Живой доспех у входа в ресторан, — рассказывал лорд Дреймос, пока мы ехали в карете. — Ещё, помню, подумал, мол, чего это лорд Сатирус забыл в ресторане своего поверженного соперника? Это, мягко говоря, не очень дальновидно.

Это было тупо. Теперь я это понимал. Вместо того чтобы хотя бы немного изучить вопрос, я просто выбрал самый дорогой ресторан в городе. Покрасоваться, блин, решил. У судьбы самые жестокие уроки, как любила говаривать мама.