Я на полном ходу перелетел через лавку с овощами. Даже не задел ни одного огурца. Не обращая внимания на ругань торговца, помчался дальше. Сахмед не отставал от меня.

Говорила мне Лина, чтобы я не крал у него. Если он увидит моё лицо, то придётся валить из города. Я молил Ушедших, чтобы шарф не упал с моего лица.

Но его кошель был таким заманчивым. Набитый золотом под завязку. Мы смогли бы жить на эти деньги больше месяца и не пришлось бы воровать.

Я свернул в знакомую подворотню. Торговцы обычно скидывали сюда сломанные ящики. За годы их скопилось столько, что по ним вполне можно было забраться на крышу.

Уверенно прыгая с ящика на ящик, я и не заметил прогнившей деревяшки. С оглушительным треском нога провалилась в деревянные недра, увлекая меня на самое дно этой шаткой конструкции. Когда я упал на землю, сверху меня завалило ящиками.

Может, он меня так не найдёт?

Нет, это вряд ли. Сахмед славился тем, что всегда доводил начатое до конца. Как правило, начатые им дела угрожали здоровью и жизни других людей. На кой хрен я вообще решил обворовать одного из самых опасных бандитов Грантона?

Я нащупал кошель за пазухой и улыбнулся.

А, вот зачем я его обворовал.

Сзади раздался треск и ругань. Нельзя здесь больше лежать. Я пополз по земле, стараясь не шуметь. Меня предали ящики, посыпавшиеся от моих движений.

— Не уйдёшь, сучёныш, — прорычал Сахмед.

Ящики замедляли меня. Я пытался ускориться как мог, но в итоге не мог даже встать на ноги.

Неожиданно вес дерева перестал давить на мою спину. Вслед за этим меня грубо дёрнули за шиворот и прижали к стене. Я почувствовал, как в рёбра упёрся острый нож. Передо мной стоял крупный смуглый мужчина с чернющими волосами. Казалось, они были у него повсюду. Зализаны на голове, преданы свободе на груди, торча во все стороны из расстёгнутого ворота. Лишь тонкие усики выбивались из этой картины.

— Самый умный, да? — Сахмед приблизился вплотную к моему лицу. Я чуть не закашлялся от перегара из его рта. — Никто не крадёт у Сахмеда. А если крадёт, то о нём больше никто не слышит.

Это была правда. Сахмед создал себе репутацию того, кто лично разбирался со своими врагами. За это его боялись и уважали.

— Посмотрим, кто ты, — он сдёрнул шарф с моего лица и открыл рот. — Райкен?

— Привет, Сахмед, — улыбнулся я. — Отличный денёк для пробежки, не находишь?

Он отвесил мне звонкую оплеуху. Затем ещё одну. Мне сразу захотелось вырубиться, но Сахмед вновь дёрнул меня, приводя в вертикальное состояние. Голова гудела от боли, а вот левую щёку я совсем перестал чувствовать.

— Если бы не твой отец, — рычал Сахмед, брызгая слюной мне в лицо. — Я бы уже убил тебя. Благодари Ушедших, что он спас мне жизнь.

— Да пошёл он, — прокряхтел я.

Старик исчез из моей жизни сразу после рождения Лины. Война, видите ли, была важнее собственных детей. Туда ему и дорога.

Сахмед замахнулся для очередной оплеухи, я же выкрутился из его захвата. Резко ударил коленом в пах. Но видимо в глазах так сильно двоилось после его ударов, что я ударил по яйцам лишь вскользь. Далеко убежать мне не удалось. Сахмед швырнул мне в спину ящик, который снёс меня с ног.

Он перевернул меня и уселся сверху. Его кулак методично впечатывал мою голову в землю. Затем вновь достал нож и потянулся к моей руке.

— Больше ты воровать не будешь. Ни у меня, ни у кого-то ещё, — приговаривал он. — Убивать в память об отце не стану. Но сухожилия в руках тебе перережу.

Только не это. Я безрезультатно забился в его захвате. Без цепких рук я стану беспомощным калекой. Как же я тогда буду обеспечивать мать с сестрой?

— Нет, нет, — кряхтел я, пытаясь отвести нож от моей руки. — Нет!

У Сахмеда было неоспоримое преимущество. Что мог сделать жилистый воришка против крупного малдейца? Он ударил меня по лицу, но я лишь крепче вцепился в его руку с ножом.

— Сука! Да лежи ты спокойно! — рычал Сахмед.

Кончик ножа коснулся моей кожи на запястье. Ушёл немного поглубже, разрывая всё, чего касался.

Одной части меня безумно хотелось сдаться, чтобы это поскорее закончилось. Подумаешь, не смогу шевелить пальцами! Я найду способ заработать. Всегда находил.

Другая же часть меня боролась до последнего. Упёртая часть. Та, что всегда выводила меня победителем в драках. Даже когда меня избивали толпой. Потому что она не позволяла мне сдаваться.

Я изо всех сил упёрся в руку Сахмеда. Внезапно она поддалась, и я даже смог извлечь нож из раны.

Сверху донеслись булькающие звуки.

Посмотрев на Сахмеда, я вдруг забыл, как дышать. Ужас сковал меня так сильно, что я мог лишь судорожно глотать воздух.

Из малдейца торчали две стрелы. Одна вонзилась в правую часть груди. Вторая — в мышцу между плечом и шеей. Изо рта Сахмеда текла тёмно-красная кровь, пока он тщетно пытался выдернуть стрелу из груди.

Сбоку послышался неровный стук. Я повернул голову вовремя, чтобы заметить, как от стены отскакивают стрелы. В ясном небе отчётливо показалось целое облако их сестёр.

В такой обстановке сбросить с себя обмякшего Сахмеда оказалось легче лёгкого. Я нырнул в груду ящиков, стараясь забиться как можно глубже. Сверху застучали стрелы.

Когда мне в ногу воткнулась одна из них, я невольно вскрикнул.

Лежать так пришлось долго. Сначала ждать, пока закончится этот пугающий стук. Затем короткая передышка и ещё два залпа. Я выждал минут десять, прежде чем выбраться из своего укрытия. К этому моменту со стороны улиц доносились грохот и крики.

Паника по поводу ранения себя не оправдала. Оказалось, что я всего-навсего задел ногой гвоздь. Сахмеду повезло куда меньше.

Бандит лежал на спине. Из его груди, живота, рук и ног, даже лица, торчали стрелы. Перед смертью он тянул руку к укрытию, в котором я прятался.

Что происходит? Откуда эти стрелы? Сколько их вообще выпустили, что даже подворотню так утыкало? Ещё эти крики.

Я вытер кровь с лица рукавом. Поднял нож, что лежал рядом с Сахмедом. Осторожно приблизился к выходу из подворотни.

Рынок громили какие-то люди в доспехах, украшенных меховыми шкурами. Их длинные рыжие волосы были уложены косами, что на головах, что на бородах.

Варвары? Так далеко на юге? Бред какой-то.

Стоп.

Я заметил ещё кое-что. Среди рыжих воинов сновали существа, лишь отдалённо похожие на людей. Они были в таких же доспехах, и передвигались на двух ногах, но вот их головы… У кого птичья, у кого бычья. У одного даже вытянутая морда ящерицы. Он прямо сейчас раскрыл её так широко, как не смогло бы ни одно живое существо. Перед ним на коленях стоял плачущий торговец овощами, через чью лавку я перескочил совсем недавно.

Широкая пасть сомкнулась на голове торговца. Его тело забилось в конвульсиях и обмякло, когда ящер откусил голову. Он не стал её съедать и просто выплюнул на мостовую. Когда оторванная голова перестала катиться, я смог разглядеть её получше. Кожа пузырилась и как будто кипела, слезая прямо с мышц. Всё это сопровождалось лёгким дымком, поднимавшимся от головы.

Я закашлялся от подступившей к горлу тошноты. Все головы — и зверей, и людей, — повернулись в мою сторону.

Твою тень…

В этот раз я взбирался по ящикам ещё быстрее. Параллельно старался скидывать вниз те, по которым уже прошёл. На миг обернулся назад.

Прямо по стене наверх взбиралась та ходячая ящерица. Я ускорился, в отчаянном прыжке залетая на крышу. Помчался со всех ног.

Грантон был удобен для воров. Плоские крыши, узкие улочки. Украл что-нибудь, взобрался на крышу, несколько минут бега, спустился на улицу, и вот ты уже в другом районе. Но это всё при условии, что за тобой не гонится монстр.

Я нёсся по крышам, не жалея ног и лёгких. Ящер не отставал. В редких оборотах назад я заметил, что он бежал на четвереньках. Длинные когти на его руках издавали ритмический стук, когда касались крыши. Этот стук становился всё ближе.