— Я не буду просить прощения, потому что не заслуживаю.

— Я бы и не простила, — еле отвечаю я, чувствуя, как от тревоги сжались голосовые связки.

— Да. Я и это знаю. Но, все же, очень сожалею. Я понятия не имел что творю. Это тебя не касалось. Я поступил как последний ублюдок. И очень рад, что Адам оказался там и не допустил произойти…

Он затыкается и переводит измученный взгляд на Адама, который стоит так, словно готов в любую секунду броситься на противника. Адам замечает, как мы обратили на него внимание и вопросительно качает головой.

— Адаму с тобой повезло. Я вижу как он меняется. Он, будто готов защитить тебя от пуль своим телом. Тот черствый человек, которого мы знали столько лет, куда-то исчез. Это твоя заслуга…

— Он всегда был таким. Просто вы видели в нем то, что хотели видеть и не обращали внимания на саму суть.

Саймон не знает, что и я встану под пулю, если придется защитить Адама. Но это слишком личное и его не касается.

— Луиза, ты не обязана меня слушать. И я пойму если ты уйдёшь.

— Я хочу забыть это все.

— И я, но ты ведь прекрасно понимаешь, что это невозможно. Каждый раз, видя меня, ты, так же как и я, будешь вспоминать тот день.

— Возможно…

Он ухмыляется, опускает голову к ногам, нервозно засовывает руки в карманы и переглядывается с Адамом.

— Возможно когда-нибудь, ты сможешь забыть о произошедшем, но пока, я лишь надеюсь на твое милосердие. Его не было у меня тогда, о чем я безумно жалею. Знаю, что в этом доме мне больше не рады. И, думаю, это последнее мое появление. Я и не прошу. Буду держаться как можно дальше. Прости меня за все… и прощай, Луиза.

Мне не приятно это слышать. Не приятна мысль, что дружба длиною в жизнь, так резко и ужасно разорвалась, но остаётся только молчать. Адам никогда его не простит, а я не смогу видеть. Саймон прав. Каждый раз, видя друг друга, мы с ним будем вспоминать прошлое. Поэтому ему лучше исчезнуть из нашей жизни. По крайней мере сейчас, пока рана свежа и болезненна.

Быть может, когда-нибудь, я все забуду, но не сегодня.

Саймон сжимает губы в тонкую линию в знак сожаления, и выходит из гостиной. Адам идёт следом за ним и что-то говорит вдогонку. Саймон молча кивает и уходит из квартиры, тихо прикрыв за собой дверь.

Адам

Я медленно захожу в комнату и разглядываю окутанную мраком спальню. Сквозь плотные шторы проникает тусклый лунный свет и отсвечивает левую часть стены. Луиза сидит в кресле, под светом торшера, скрестив ноги. Она держит яркую книгу, которую, похоже, достала из читальной. Как только замечает меня, Луиза скидывает ножки и выпрямляется.

Я с восхищением разглядываю ее силуэт и все отчетливее понимаю, что мне нужно от этой жизни — я хочу видеть это каждый день. Хочу ощущать ее тёплое тело рядом, даровать успокоение и нежность, слиться с ней в объятиях, чувствовать как она ласкает меня, тонуть в аромате ее волос, который с каждым разом все сильнее очаровывает меня.

— Что читаешь? — первый нарушаю я тишину.

— Анна Каренина, — говорит Луиза и закрывает твердый переплет. — Достала из полки, что бы убить время. Не хотела ложиться без тебя.

Приближаюсь к ней и касаюсь пальцем ее подбородка, заставляю поднять лицо ко мне. Вытянутые глаза солнечного оттенка встречаются с моими.

Вот бы узнать о чем она сейчас думает. Почувствовать все, что чувствует она. Забрать себе, если они неприятные, и приумножить, если сладостные.

Луизе нелегко принять случившееся, хотя она неплохо держится. Но ведь не это мне нужно, а чтобы она полностью раскрылось. Чтобы передо мной была та самая девочка, которую я знал раньше.

— Я готовила для тебя подарок… ну, ты понимаешь… белье, чулки и все такое, — медленно движутся ее губы, пытаясь поймать мой палец, который все еще гладит подбородок.

— Решила соблазнить меня после дня рождения? — усмехаюсь я и сажусь на корточки перед ней. — Ты и в моей футболке сексуально выглядишь.

Луиза улыбается, но я понимаю, что она не на это рассчитывала. Она снова замыкается. Уходит в себя, но я знаю как ее раскрыть. У меня есть один хороший, проверенный способ.

Касаюсь её оголенных ножек, ласкаю их и двигаю ладонь дальше. Луиза начинает ерзать на месте. Я наклоняюсь и касаюсь губами ее бедра.

— Я люблю тебя, Луиза Хьюз, — произношу я тихо, но знаю она услышала.

— Адам… — шепчет она в ответ.

— Что, тоже любишь меня? — ухмыляюсь я, подняв голову.

— Ты даже не представляешь как.

Я смотрю какое-то время на Луизу, как она переводит взгляд от моих глаз к губам и обратно. Потом хватаю за края футболку и рывком стягиваю с нее. Луиза с легкостью поддается моим действиям. Она готова ко всему, но я хочу знать ее желания. На много интереснее когда женщина заявляет о них, нагло требует. Что я и заставляю ее сделать — потребовать от меня чего-нибудь.

Пока я любуюсь ее изящной грудью с уже возбуждёнными сосками, Луиза откидывается на спинку кресла в ожидании.

Я вырисовываю линии на ее ребрах, ласкаю кожу пальцами и она выгибается. Луиза ждёт когда я перестану играть и, наконец, коснусь ее губами, что я и делаю — наклоняюсь и утыкаюсь губами в ложбинку под грудью. Целую холенную кожу и касаюсь груди. Она глубоко выдыхает, когда я беру в рот сосок. Параллельно я глажу другой холм, ласкаю пальцами, сжимаю.

— Возьми меня… — раздаётся ее голос вместе со вздохом. — Я хочу почувствовать тебя внутри. Хочу забыть все, лишь помнить тебя и этот момент.

Я поднимаю ее на руки и кладу на холодную постель. Тонкие пальцы касаются моего торса, играют, вырисовывают на нем круги. Далее двигаются вниз к ширинке. Я быстро разделываюсь с футболкой, пока ее пальчики расстегивают пуговицу.

— Что ты творишь? — усмехаюсь я, чувствуя новую волну возбуждения. Луиза всего лишь пытается снять с меня брюки, а я готов кончить. Возможно потому что она лежит передо мной обнаженная, раздвинув ножки, с возбужденными сосками, которые так и просят меня снова припасть к ним.

Разбираюсь с оставшейся частью одежды и снова прижимаюсь к ней. Целую жадно, неистово, словно это последний шанс. Словно завтра нас ждет наш конец, а этот поцелуй — прощальный.

Вхожу в Луизу грубо, без церемоний. Знаю, она этого и хотела — незамедлительного траха без прилюдий и игр. Только мы. Я и она. В нашей комнате. В нашем доме.

Мы смотрим друг на друга и все больше растворяемся в агонии накатывающего экстаза. Сливаемся в одно целое, громко пыхтя, постанывая в голос. Пытаемся выбить из головы тревожное предчувствие надвигающейся беды. С каждым толчком, каждым стоном доказывая обратное.

Мы здесь. Мы вместе. И никто нас не разлучит…

***

— Не спится? — раздаётся голос Луизы в тишине, когда я снова двигаюсь в постеле, словно кот, пытающаяся найти пятый угол.

— С чего ты взяла?

— Ты же не спишь.

— Верно, — усмехаюсь я. Похоже не мне одному нужен новый угол.

После бурной ночи и фиаско на дне рождении, мы с ней должны были сладко уснуть. Но, после появления Саймона, усталость, как рукой сняло. И вот, на часах три сорок пять ночи, а сна ни в одном глазу.

— Как и тебе, я полагаю, — поясняю я.

Слышу как Луиза начинает шуршать, а после на мое плечо приземляется темная ароматная макушка. Луиза проводит пальцами по моей груди и прижимается телом, требуя взять ее в охапку, что я и делаю. Обвиваю руку вокруг ее обнаженного тела и притягиваю к своему боку. Целую в лоб и блаженно выдыхаю от чувства полного восторга.

— Тебя что-то беспокоит? — говорит она, подняв голову вверх. Луиза разглядывает мои глаза, с любопытством переводя взгляд от одного к другому, пока я раздумываю над вопросом.

Что меня беспокоит? Внутри засело странное чувство. Оно давит как наковальня и не дает мне спокойно жить, не говоря уже о том, чтобы спать.

— Думаю о том, как лихо изменилась моя жизнь после того, как прошлым летом, ты неожиданно появилась в моем доме… в нашем доме…