Я чувствую как Луиза теснее прижимается к моей спине, когда я сильнее нажимаю на педаль. Байк ревет и несётся по Медисон авеню, оставляя позади здания и машины.

Паркуюсь у знакомого кафетерия между 57 и 85 улицей. Луиза рывком спрыгивает с мотоцикла и, не дожидаясь меня, заходит внутрь. Иду следом за ней.

Внутри витает запах жареных орехов и карамельного капучино. Луиза стоит у небольшого круглого столика в глубине кофейни, разглядывая массивную картину- шарж на Чарли Чаплина.

Она снимает свою коричневую куртку и передает её подошедшему официанту. Далее поправляет блейзер кремового цвета, проводит рукой по джинсам, что соблазнительно обтягивают бедра. Я с жадностью разглядываю её, смакуя каждую увиденную деталь, каждый жест.

Когда Луиза замечает мой взгляд, смущенно опускается на кресло изумрудного цвета.

— Что будешь есть? — наконец прерываю я затянувшееся молчание, когда сажусь напротив нее.

— Я не голодна.

Молча разглядываю два янтарных глаза, что периодически встречаются с моими.

— Все же, думаю стоит перекусить.

Киваю официанту, что стоял неподалеку в ожидании.

— Здравствуйте! Что будете заказывать? Могу предложить вам ланч.

Я здороваюсь и требовательно смотрю на Луизу в ожидании ответа.

— Капучино, пожалуйста, и вафли с карамельным сиропом.

— Эспрессо и тоже самое, — обращаюсь к официанту и он, записав и поблагодарив за заказ, уходит.

Наше молчание снова продолжается. Луиза разглядывает очередную карикатуру, а я её. С любопытством слежу как теребит в руках салфетку, поправляет волосы и заводит их за ухо. Помню, как сам касался их, так же заправлял за ухо, вдыхал аромат, наматывал на руку.

— Ты ведь не любила кофе, — теребя в руках ключ, спрашиваю я. Она мгновенно поворачивает ко мне голову.

— Теперь люблю. — поясняет она и я сгибаю уголок губ в легкой улыбке. — Так о чем ты хотел поговорить?

— В тебе что-то изменилось. — бубню я и затыкаюсь, коря себя в том, что высказал это в слух.

— Многое… Если бы кто-нибудь сегодня утром сказал мне, что к полудню буду сидеть напротив тебя, думаю, я бы посмеялась.

— Жизнь — непредсказуемая штука.

— Не мне ли об этом не знать….

Что-то внутри меня просыпается. Я чувствую как начинает щемить в груди. Прекрасно понимаю что она имеет в виду и от этого становится тошно.

— Ваш капучино, — кладет перед Луизой официант большую белую кружку, заполненную пышной пенкой. Передо мной он ставит эспрессо и вокруг начинает витать насыщенный аромат кофе.

Луиза блаженно вдыхает запах и пьет горячее капучино.

— Как дела с учебой?

— Мы пришли поговорить о моей учебе? — поднимает она на меня глаза, держа в руках чашку. Далее облизывает губу от пенки и ставит стол. А я начинаю ерзать. — Справляюсь. А как твоя работа?

— Неплохо.

— Неплохо?

— Могло бы быть хуже.

Я отламываю кусок вафли и жую, чувствуя вкус сладкого карамельного сиропа. Далее запиваю кофе с терпким ароматом ореха. Дела в фирме меня и в правду давно не волнуют.

— Почему вы с Чарли не общаетесь? — пронзительно смотрят на меня два любимых выразительных глаза.

— Я не хочу говорить об этом.

— Так ведь ты привёл меня сюда, — улыбается она.

Я замолкаю на пару секунд, обдумывая все в голове.

— Тебе не понравится ответ.

— Думаю я смогу понять. Что вы не поделили?

— Саймона… — грубо бросаю я и поднимаю к ней взгляд, — мы не поделили Саймона.

Луиза застывает на месте, когда слышит это имя. Улыбка на её лице превращается в подобие омерзения. Я же сказал: ей не понравится.

— Чарли не говорит мне где он прячется…

Она отводит взгляд в сторону. Какое-то время Луиза молчит, мешая ложкой горячий напиток в стакане и обдумывая сказанное. Она всегда была противником рукоприкладств.

— Думаю… он не стоит того, что бы ваша многолетняя дружба с Чарли рушилась.

Я усмехаюсь. Плевать я на это хотел. В настоящий момент у меня совсем другие цели, а Чарли лишь создает мне помеху.

— Я понял что в тебе изменилось, — перевожу разговор и киваю в сторону её темной головы, — волосы отросли.

— Я хотела постричься на днях. — поправляет она их и откидывает назад, раскрывая грудь под тонкой кофтой.

Я представляю как касаюсь ложбинки меж ними, целую. Луиза начинает ерзать на месте, словно смущаясь, читая мои мысли. Она надкусывает хрустящую вафлю и отпивает с чашки.

— Я скучаю, — неосознанно бубню я и замолкаю.

Луиза перестает жевать.

— Не надо…

— Ты же понимаешь, что рано или поздно мы должны были поговорить… о том… что произошло.

— И что же ты хочешь узнать? — откладывает она кружу и уверенно выпрямляется.

— Мы не договорили тогда. И если не забыла, ты убежала от меня три месяца назад.

— Мне нечего на это ответить.

— Так не делают. — пытаюсь я достучаться до неё.

— Я не собираюсь перед тобой оправдываться и думать о том, как это делают, — усмехается Луиза. — у меня нет на это времени.

Резко хватаю её теплую ладонь, что лежала на столе и тяну немного к себе, привлекая все её внимание.

— Я скучаю… безумно, — тихо говорю я, наклонившись вперёд, — мы не виделись так долго. Это ведь не должно так кончаться.

— Что «это»? Говори как есть. «Псевдоотношения»?

— Не надо так, Луиза.

— Чем же они были? — резко одергивает она свою руку и встаёт. — Мне надо уходить. Я могу опоздать на работу.

Луиза забирает у официанта куртку, накидывает на плечи и начинает суетливо застегивать. Я слежу за ней какое-то время, раздумывая как поступить. Дать уйти или же заставить выслушать меня. Зная её, могу представить реакцию.

— Спасибо за капучино, он был и в правду вкусным, — поясняет она и уходит к выходу.

— Подожди! — резко догоняю я, выбрав вариант между первым и вторым. — Просто… просто я не хочу что бы у нашей истории был такой конец, — шепчу ей всматриваясь в бездонные глаза.

— У нас нет другого выбора, как и истории… — одергивает она меня и выходит из кафе.

Я слежу за тем, как Луиза, укутавшись в свою курточку, перебегает дорогу и исчезает в толпе.

Пора делать следующий шаг.

Адам.

Поднимаюсь по ступенькам старого панельного дома на второй этаж и судорожно сжимаю ладони в кулаки. Внутри чувствую нарастающее волнение, что стискивает меня в своих объятиях.

С того дня, когда я в последний раз говорил с Луизой прошла практически неделя. Но я не сидел без дела. За это время я успел наладить свой режим, возобновить занятия спортом и разработать дальнейшую тактику.

Я подхожу к темно-коричневой двери, находящейся в конце узкого, слабо освещенного коридора и стараюсь унять волнение.

Я так не нервничал с того момента как потерял девственность в восьмом классе. Правда, в тот раз, я был на седьмом небе от счастья. Ведь моим первым партнером была Мери Бран — одна самых крутых девчонок школы. Я для неё был ещё маловат на лет так четыре, но это видимо её не особо волновало. А меня и подавно. Кто в таком возрасте откажется от перепихона, которым то, что тогда случилось и являлось? Двухминутный перепихон в спальне родителей во время вечеринки в честь ее восемнадцатилетия. Почему она дала мне — четырнадцатилетнему подростку, у которого от гормонов и переходного возраста летела крыша, а слюни на девушек текли как водопад «Виктория»? Тут дело явно было в одном из двух: либо я, в свои четырнадцать лет, благодаря росту и телосложению, выглядел минимум на семнадцать, либо она поспорила на паяную голову. Явно был вариант второй, но я, все же, склонялся к первому. Так было легче, да и самооценка штука хрупкая, раз и разбилась бы ко всем чертям.

Пытаюсь выбросить из головы воспоминания двадцатилетней давности и нажимаю на звонок. Если верить моим подсчетам и времени, которое я подобрал, то застану её дома одну. И я молюсь Богу, что бы никого кроме неё в доме не было.