Снова смотрю на Луизу, что улыбается на фотографии и нервно сглатываю. Я уже все для себя решил и не собираюсь отступать.

— Спасибо за чай! — бросаю я взволнованной миссис Хьюз и, не прощаясь, выхожу из квартиры.

Луиза.

Колокольчик, висящий над входом в кондитерскую, начинает резко и пронзительно звенеть, оповещая о новом клиенте. Я расставляю свежеиспеченные капкейки в шоколадной глазури на широкое блюдо и двигаю ближе к стеклянной витрине. Вдыхаю нежный аромат ванили и какао, исходящий от десертов, и закрываю окошко.

— Здравствуйте! — произносит Каролина, помощница кондитера, когда внутрь заходит посетитель. — Чем вам могу помочь?

— Я кое-кого ищу, — слышу знакомый мужской голос и резко высовываю голову из-за прилавка.

У входа, стряхивая с головы снег, что крупными хлопьями идет на улице, стоит Адам. Я выпрямляюсь и немного удивлено смотрю на высокого мужчину в черном полупальто.

Как он узнал где я работаю?

— Привет, Луиза! — оживляется он, когда замечает меня справа — у самого края витрины с подносом в руках.

— Что ты здесь делаешь? — хмурюсь я и смущенно поглядываю на своего рыжеволосого напарника. Каролина озадачено смотрит то на меня, то снова на Адама и улыбается, словно что-то заподозрив. — Я справлюсь, — обращаюсь к ней и она уходит на кухню, оставляя нас одних.

Кладу поднос в шкаф, протираю фартук пастельно-розового цвета на себе.

— Здесь приятно пахнет.

Адам приближается к прилавку и с любопытством начинает разглядывать изделия за витриной.

— Как ты узнал где я работаю?

— А разве это был секрет? — поднимает он глаза с десертов на меня.

— Нет, но все же, как ты узнал? Снова следил за мной?

Адам начинает довольно улыбаться, но ничего на это не отвечает. Прекрасно!

Мое сердце начинает предательски быстро стучать. Не знаю, из-за улыбки или же из-за его присутствия. Да какая разница?!

Оно вечно меня подводит.

— Теперь понятно почему ты пахнешь ванилью.

— Что?

— От тебя исходит приятный запах. И мне теперь ясно почему ты так пахнешь, — поясняет он, становясь перед кассой.

Мое сердце сейчас разорвет грудь и пустится в пляс.

— Это ведь, очевидно, раз я работаю в кондитерской, — отмахиваюсь я, пытаясь не выдать этого.

— Я думал это парфюм в прошлую встречу.

— Не сказала бы, что это были встречи. Скорее слежка, — бубню я и довольная физиономия Адама становится еще счастливее. — Так, что тебе надо?

— И сколько тебе здесь платят?

— Сначала ответь на мой вопрос.

— Мне просто интересно. Скорее всего немного.

— У нас скромная кондитерская лавка! — возмущенно поясняю я. — А сколько мне платят тебя не должно волновать. Зачем ты пришел?

— Просто взять что-нибудь вкусное. Решил насладиться сладким на ночь.

Я не разделяю юмор и оставляю Адама одного довольствоваться им. Тем более, мне надо работать. Не хватало, что бы хозяйка, которая кстати на кухне, увидит, как я стою без дела, разговаривая со своим бывшим.

— Тогда бери и уходи.

— А ты груба с клиентами, — щурится он. — Как интересно тебя оставили здесь, с таким острым язычком. Думаю все из-за смазливого личика…

— Это не твое…

— …да, однозначно из-за него. Ты как вишенка на торте…

— Прекрати!

— …и я бы ее съел…

— Луиза, — раздаётся голос Дженны за моей спиной, — все нормально? Здравствуйте! Что вам предложить? — обращается она к Адаму, широко ему улыбаясь.

— Благодарю вас, но я уже определился с выбором, — кивает ей Адам.

— Отлично! Луиза примет у вас заказ.

Она грозно двигает бровями, когда я поворачиваюсь к ней, намекая что бы не маялась дурью и выполняла работу. Далее с ноткой сожаления улыбается Адаму и уходит обратно.

Прекрасно! Теперь и хозяйка слышала наш спор.

— Что тебе предложить? — стараясь говорить более отстраненно, спрашиваю я, через секунд десять после ухода моего шефа.

— Мне, пожалуйста, вишневое суфле в шоколадной глазури, — довольной физиономией тыкает Адам на правую стеклянную витрину.

Я недовольно поджимаю губы, признавая свое поражение, и достаю суфле. Молча пробиваю штрихкод, молча протягиваю аппарат, что бы он оплатил, молча кладу десерт в прозрачную упаковку. Достаю ленту и приступаю к оформлению.

— С днем рождения… — слышу перед собой и, слегка растеряно, поднимаю голову к Адаму.

Он ничего не говорит дальше, лишь улыбается. И эта нежная улыбка производит на меня сильное впечатление. Она дает мне понять, что на самом деле чувствует этот большой человек передо мной, покупающий вишневое суфле.

— Как ты узнал?

— Я всегда знал и не забывал, — пожимает он плечами.

Опускаю глаза и продолжаю заворачивать покупку в белую оберточную бумагу.

— Спасибо, — тихо и задумчиво бубню я. — Удивлена что ты знал про него, я ведь никому не говорила.

— Это меньшее из моих возможностей.

Облизываю губы, смакуя сказанное. Тонко подмечено.

— Устраиваешь вечеринку?

— Что? — удивлено поднимаю я него глаза. — Не-ет… Точно нет, — дальше продолжаю оформление. — Этот день я люблю проводить дома, в тишине, в своей постели, наслаждаясь шоколадным мороженным и каким-нибудь интересным фильмом. Скучно и банально, но мне нравится.

Я никогда не любила своей день рождения. Он всегда казался мне грустным.

Протягиваю бумажный пакет с десертом внутри и Адам задумчиво молчит секунд пять.

— У меня есть кое-что для тебя, — начинает рыться он во внутреннем кармане. Далее кладет на стол прямоугольную черную коробку, обвязанную серебристой лентой. — На день рождения дарят подарки.

— Нет. Я не приму его.

— И не отказываются.

Монотонно качаю головой, стараясь не слушать, что он говорит.

— Луиза, — наклоняется над прилавком Адам, расставив руки по обе стороны. Я чувствую его запах, тот самый, что всегда сносил крышу. — Это мой подарок тебе. Можешь выкинуть, если хочешь, но обратно я не заберу. Решай сама, что с нами делать.

— С нами?

Адам не отвечает. Он забирает десерт, и выходит, оставив меня с осадком чувств.

Я стою какое-то время на одном месте, уставившись на черную коробку, как на страшное, опасное животное.

У меня странное чувство. Если я открою коробку, то это будет подтверждением, что я даю нам шанс. Признаюсь в этом себе в первую очередь. А если же нет, то…

Но я не могу не открыть. Адам прав — нужно решить, что с нами делать.

Беру в руки бархатную упаковку, аккуратно развязываю серебристую ленту и открываю. Внутри, на подложке лежит подвеска в виде капли с крупным камнем по середине. Какое-то время я разглядываю переливающиеся блики, изящную тоненькую цепь.

Мне хочется притронуться и, почувствовав холод камня, согреть его на своём теле. Но статус наших отношений, а точнее его отсутствие со шлейфом прошлого, не дает мне сделать это.

Я аккуратно, словно боясь порезаться, провожу пальцем по крупному ограненому камню, нащупываю холодный рельеф и быстро одергиваю руку. Закрываю коробку и прячу по глубже в своей сумке, что бы не видеть хотя бы остаток рабочего дня. Не хочу сейчас ни о чем думать.

За широкой витриной кондитерской усиливается снег, превращая улица в сплошной белый цвет. Я разглядываю крупные хлопья, падающие на город и прокручиваю слова Адама сказанные перед уходом.

«Решай сама, что с нами делать…» Легко сказать. Вот бы так же легко решить…

*****

— С днем рождения! — резко раздаётся в коридоре, когда я захожу домой вечером после работы.

Немного растерянно разглядываю конфетти, что летают вокруг меня. У стены, с уже пустой хлопушкой, стоит Кайл, рядом с ним мама, а в центре, подпрыгивая на месте, словно это ее день рождения, стоит Стелла. Спустя секунду она подбегает ко мне и крепко стискивает в своих объятиях.

— Спасибо… — пыхчу я. Снимаю куртку, промокшую от снега, вешаю сумку и иду обнимать маму. — Ма-ам, я же говорила, что не буду отмечать, — устало поясняю я, когда она протягивает конверт, обернутый красной лентой.