Я заставляю себя улыбнуться, собрав все притворство что в себе наскребла.

Элис отвечает мне более яркой и приветливой улыбкой, а потом отпивает из бокала.

— Предлагаю поднять бокал за новобрачных! — раздается голос Мэтиса за столом. — Адам, черт тебя дери, что вы там стоите? Не мучай девочку! Идемте к нам!

Наконец, выпадает возможность отвязаться от Элис. Адам хватает меня за руку, как только я, пользуясь моментом, собираюсь двинуться к столу.

— Потанцуем? — произносит он с теплотой в глазах.

Я, как очарованная, широко ему улыбаюсь и киваю. Адам ведет меня в круг и мы сливаемся с толпой в центре зала. Я прижимаюсь к крепкому телу в одной тонкой белой рубашке и медленно двигаюсь в такт Адаму. Играет тихая не навязчивая мелодия, приятно щекочущая уши, и я расслабляюсь.

— Тебе не стоит воспринимать её в серьез, — слышу я Адама. — Лишь только как знакомую из моего окружения. Можешь даже не отвечать ей, если не хочешь.

Не отвечать… Как же?

— Я буду относиться к ней нейтрально.

— Умно. Просто не принимай близко к сердцу. Элис всегда была с колкостями.

«И враждебной. А еще она подружка твоей сестры, которую смогла настроить против меня. А еще та, что по тебе сохнет.»

— Ты ей нравишься, — неожиданно для себя выпаливаю я. — Я бы сказала — безумно нравишься.

— Откуда ты знаешь? — улыбается Адам.

— Чувствую. Это всегда заметно, как бы человек не старался скрыть. По взгляду, поведению, жестам.

Я поворачиваю голову в сторону нашего стола и нахожу за ним Элис. Как я и ожидала, она смотрит на нас, а когда замечает, что мы с Адамом уставились прямо на неё, бросает приветливую улыбку.

— Она просто мой друг…

— …детства. Я знаю. Но это не отрицает того, что она от тебя без ума. Даже не представляю какого ей, — произношу я очень тихо.

— О чем ты?

— Всю жизнь быть рядом. Жить без ответа. Неужели ты не замечал этого?

Даже сейчас я чувствую как ей тяжело смотреть на человека, к которому она неровно дышит, и понимать, что нет шансов. Навсегда остаться лишь другом.

Мне становится ее жаль.

Адам молча буравит меня взглядом, но ничего не отвечает. Он думает о моих словах. Прекрасно понимает, что не безразличен ей. Просто не знает, что на это ответить.

— Твоя записка была интригующей, — пытается он перевести тему и я смеюсь. Просто мастер перевода.

— Так ты прочитал?

Он кивает.

— Я рад, что ты пришла. Этот вечер стал для меня более приятным.

— Ты говорил мне как-то, что однажды я приду и останусь с тобой навсегда, — Адам снова кивает и слушает, смакуя каждое слово. — Так вот я и пришла.

Он останавливается на месте и, задумавшись, разглядывает мои глаза, словно пытается найти там соринку. После, его ладонь, что держала меня за руку, касается моего подбородка и большим пальцем проводит по губам. Я хочу поцеловать его. Хочу снова оказаться в укромном месте. Много чего я бы хотела с ним сделать.

Адам не спеша наклоняется и впивается в мои губы. Он делает это аккуратно, словно боясь причинить боль. Я хочу ответить ему, что бы в полной мере напиться, но Адам уже отрывается.

— Я говорил, что ты изумительна? — шепчет он, уткнувшись лбом о мой лоб.

— М-м… кажется нет…

— Так вот, ты сегодня изумительна, и я не могу дождаться момента, когда сниму с тебя платье.

— Но мы ведь уже…

— Это была лишь небольшая разрядка, что бы я мог ясно мыслить.

Я не успеваю ответить, как Адам резко начинает кружить меня. Я откидываю голову назад и громко в голос смеюсь.

Адам

Несколько дней назад, сидя на предсвадебном ужине в доме семейства Роутли, я все чаще задумывался о пытках, ощущаемых моим телом. Я представлял каким мучением будет для меня свадьба и с нетерпением ждал момента ее окончания.

Так вот, этот день настал и, с появлением Луизы, он оказался не таким уж и плохим. Серьезно. Именно она сотворила из обычного, скучного дня нечто безупречное. Заполнила его кучей незабываемых моментов.

Я любовался тем, как Луиза громко смеялась когда я крутил ее в танце, как морщила нос от смущения. И я хочу запомнить этот момент. Хочу, что бы он запечатался в моей памяти. Хочу помнить ее смех.

Ребята пели песни, говорили тосты. Я наконец сказал речь шафера, не упустив шанс бросить очередной подкол в сторону невесты. Но что самое удивительное — я как следует повеселился. И вот, этот шумный и забавный вечер подошел к концу.

После фейерверков, когда молодожены, наконец сделали нам одолжение и исчезли с глаз долой, мы с Луизой едем домой.

Я заворачиваю к склону холма и останавливаюсь на возвышенности перед спуском к главной автостраде. Дом Роутли находится в пригороде Нью-Йорка и на выезде оттуда раскрывается фантастический вид.

— Почему мы остановились? — спрашивает Луиза, когда я глушу мотор.

— Домой мы успеем вернуться. У нас с тобой вся ночь впереди. Я решил сделать небольшой сюрприз. Ты ведь любишь красивые виды?

Она улыбается. Мы выходим на прохладную улицу и Луиза шагает ближе к обрыву. Она молча смотрит на ночной Нью-Йорк, светящийся вдали. Я же сажусь на капот машины и разглядываю ее спину.

— Ты так и не сказала мне ничего, — громко говорю я и Луиза разворачивается. Она медленно возвращается ко мне и глубже зарывается в свое серое пальто. Прекрасно понимает о чем я говорю.

— Что ты хочешь услышать? Думаю это и так очевидно, — пожимает она губы.

— Нет, я хочу что бы ты сказала мне это.

Луиза начинает смеяться.

— Ты должен задать вопрос, что бы я ответила.

Я хватаю край ее тонкого пальто и тяну к себе. Раскрываю подол и обвиваю руки вокруг талии. Луиза прижимается ко мне в ожидании.

— Ты со мной, Луиза?

— Да, — шепчет она практически беззвучно, но я прекрасно это слышу. — Я всегда была с тобой…

Слова произносятся ею мне в губы. И мне хватает этого, что бы довольно выдохнуть и впиться в манящий ротик. Луиза только этого ждёт и с вожделением отвечает на поцелуй. Я наслаждаюсь каждой секундой, что мои губы касаются ее, а мой язык сплетается с ее языком.

Вдоволь нацеловавшись, я отрываюсь и разглядываю довольное лицо с припухшими губами. Луиза кладет голову мне на плечи и прижимается к шее. Мы стоим так какое-то время, погрузившись каждый в свои мысли.

— Что-то все говорят про Аспен, но я никак не могу вспомнить когда я такое обещал, — говорю я через минуту.

— Возможно ты был занят мальчишником. Кто знает, какие еще обещания вытянули из тебя танцовщицы.

Я снова довольно улыбаюсь.

— Когда ты ревнуешь, меня от возбуждения бросает в дрожь.

— Надеюсь дрожь из-за меня сильнее, чем от тех девиц.

— Боже, Луиза, а ты и в правду ревнивая натура, — начинаю я громко смеяться, и она выпрямляется. — Могу тебя утешить — последние семь месяцев секс у меня был лишь с тобой. А сейчас ты снова подталкиваешь на это. Мы кажется не пробовали на капоте…

— Пусть самым экстремальным местом останется комната Питта, — округлив глаза бросает она.

— Его постель оказалась не тронутой. Надо было кинуть ответку за приглашение на танец.

— Ох, Адам, ты не исправим. Сравниваешь не состоявшийся танец со стриптизершами. Это даже рядом не стоит.

— Я повесил на грудь табличку «занят», — усмехаюсь я, невинно раскрыв глаза.

Она смеется в ответ и поправляет воротник моей рубашки, торчащий из пальто.

— Умница! И не снимай ее, — говорит она и разворачивается к обрыву. — Отсюда и вправду открывается не плохой вид. Но, думаю, ни один не сравниться с видом из квартиры на Парк Авеню 432.

— Для меня это сопоставимо с признанием в любви.

— Это оно и есть, — подмигивает она.

Я утыкаюсь лбом о ее лоб и молчу какое-то время. Не могу описать словами как мне сейчас хорошо. В груди снова и снова разрастается приятное тепло и облегчение. Словно мне подарили весь мир. И нет ничего лучше этого чувства.