Честно, если бы он не нравился ей так сильно, она бы сочла его нечеловеческую красоту чрезвычайно раздражающей. И несмотря на всю свою симпатию, ей все равно хотелось растрепать эту красоту, хотелось зарыться пальцами в блестящие шелковистые волосы и дернуть, одновременно проследив языком очертания его скул. Какой звук он издаст, если она укусит его?

Маркус сглотнул, его кадык дернулся.

– Ты поэтому сменила номер?

Теперь он дышал чаще. Черт, ей хотелось, чтобы он задыхался от желания. Он желал только ее. Ее одну!

– Как только они узнали мое имя, мне поступило несколько звонков и меня несколько раз сфотографировали. Но изменение номера помогло, и через пару дней они, похоже, потеряли интерес, – сказала она, пожав плечами, и подумала: «Как только пришли к выводу, что мы больше не встречаемся».

– Полагаю, передышка скоро закончится. Это цена, которую я готова заплатить.

Ее не волнует, что скажут незнакомые люди. А на звонки матери она не отвечала с того первого свидания.

– Ты уверена? – уточнил он и нежно притянул ее лицо к себе. – Потому что ты права. Они снова найдут нас. Найдут тебя. Если ты решишь защищать свою частную жизнь и прекратить встречаться со мной, я пойму.

Сегодня он душевно обнажился перед ней. Этого достаточно. Более чем достаточно, несмотря на все риски их связи. Так что она собиралась обнажить его в буквальном смысле. По возможности сегодня же.

– Ты, может, и поймешь. А я нет. – Она дерзко шагнула вплотную к нему. – Если я тебя хочу, то не позволю каким-то незнакомцам с камерами мне помешать.

Она переместила ладонь с его груди на спину. Скользнула пальцем под край свитера и подразнила горячую обнаженную кожу над поясом джинсов.

Он проглотил хриплый звук, пока она подталкивала его спиной назад, с каждым шагом их бедра терлись друг о друга, пока Маркус не оказался прижатым к прочной кованой ограде, а Эйприл – к нему.

Его сердце колотилось с такой силой, что дрожь передавалась ей, и это не из-за кофеина.

Поднявшись на цыпочки, она коснулась губами его подбородка. Ее кольнула щетина, но Эйприл только обрадовалась этому. Кожа оказалась соленой на вкус. Эйприл зажала эту кожу зубами и лизнула.

Его бедра дернулись, и она упивалась тем, с какой яростью он толкнулся к ней на один безумный миг.

– Что скажешь, Маркус? – Со стороны ограды, там, где не могли видеть прохожие, она засунула обе ладони ему под свитер и скользнула вверх по линии его позвоночника, после чего слегка провела ногтями вниз. – Получу я тебя?

Он не ответил словами. В этом не было необходимости.

Он сжал в кулаке ее волосы, а другую ладонь положил ей на ягодицы и резко дернул к себе. Ее свитер задрался, и сквозь трикотажные легинсы она чувствовала жар его бедра, зажатого между ее ног, и члена, упирающегося ей в живот.

Хотоя она и приперла его сама к этой ограде, но больше она уже не контролировала ситуацию.

– Развернись, – пробормотал Маркус ей в шею, захватив губами кожу и лизнув ее, прикусил. – След еще видно. Хорошо.

Он поменял их местами, и теперь уже спина Эйприл ударилась об ограду, а Маркус крепко прижался к ее бедрам. Она с трудом выдохнула, одурманенная и так чертовски возбужденная, что ей хотелось царапаться и кусаться, пока он не прогонит эту боль.

Его зубы и язык проложили огненную дорожку вверх по ее шее, вдоль подбородка и…

Ох, его губы захватили ее, словно боевой трофей, требовательно и отчаянно, и она без колебаний подчинилась требованию.

Позже они могут попробовать нежно и сладко, но сейчас ей хотелось ощущать его язык у себя во рту, его зубы на своей нижней губе, услышать его стон и прерывистое дыхание. Она хотела, чтобы эта собственническая хватка на ее ягодицах усилилась и чтобы Маркус прижал ее еще ближе.

На вкус он был как сахар, а не соль. Как мята.

– Такая сладкая, – прохрипел Маркус, прежде чем снова прижаться своими горячими покрасневшими губами к ее, и она застонала ему в рот, когда он потерся о ее правое бедро. Его джинсы сидели достаточно свободно, давая ей возможность проникнуть обеими ладонями под ткань, скользнуть под мягкое белье и вонзить короткие ногти в атласные полушария ниже его поясницы.

В ответ он снова подался вперед с низким, хриплым звуком и жадно переплел их языки. Его травяной запах с каждым мгновением становился более мускусным, насыщенным, и ее собственная разгоряченная кожа покрылась влагой.

Он не мог, конечно, задрать ее ноги и трахнуть ее на весу у этой ограды. Не днем. Не при людях. Не при ее габаритах. Но в следующий раз, когда она достанет из тумбочки свой яркий вибратор, у нее будет новая фантазия для сотрясающего кровать оргазма.

Когда его губы на волосок оторвались от еее, она потянулась следом. И тогда услышала голос.

– Эй вы двое! Убирайтесь с моей территории! – раздался противный голос из дверей дома за оградой. – Слишком много языков для субботнего утра!

Маркус тихо хмыкнул и прошептал ей на ухо:

– То есть днем мы можем вернуться, чтобы снова обжиматься у него под забором.

– В обычные рабочие часы. – Она с сожалением вытащила руки из его джинсов. – Хотя нас наверняка обвинят в непристойном поведении.

Он на мгновение уткнулся лбом ей в плечо, все еще пытаясь отдышаться.

– Справедливо.

Затем со странным рычащим стоном оторвался от нее и повернулся к мужчине в дверях со своей обычной очаровательной улыбкой.

– Извините, сэр. Мы уже уходим.

Мужчина недовольно крякнул и скрылся за дверью.

Когда они вернулись на дорожку, Маркус сжал ее бедра и поставил перед собой. Очень близко, но не соприкасаясь.

– Постой так минутку, пожалуйста.

Если она чуточку выгнет спину… да. Так. Когда ее ягодицы прижались к его выступающей эрекции, он крепче сжал пальцы.

– Эйприл… – произнес он сквозь зубы. – Ты не помогаешь.

Ну ладно. Больше никаких контактов ниже пояса, по крайней мере пока. Вместо этого она откинула голову ему на плечо и улыбнулась, пока они ждали, чтобы его тело успокоилось.

– Правда? Потому что мне показалось, что очень помогаю.

– Помогаешь мне попасть под арест, может.

– Как сказал один мудрый человек: справедливо. – К счастью, ее возбужденное состояние было не так очевидно, но боже, ей срочно нужно сжать бедра. – Хочешь понести мою сумочку?

– Какое отношение это имеет к… – Он замолчал. – О. Да. Это может сработать.

И тем не менее они не тронулись с места. Вместо этого он притянул ее ближе, и они просто… обнимались с минуту, ее голова лежала у него на плече, его сильные, широкие ладони легонько гладили ее по бокам, бедрам, рукам. Когда он наконец заключил ее в объятия, она положила свои руки поверх его.

Маркус поцеловал ее в висок и прижался к нему щекой. А она еще говорила себе, что ей не нужна такая нежность. Оказалось, что она обманывалась, потому что ей было нужно все. Его зубы и его ласка. Его красивое лицо и морщинки от смеха. Уважаемый артист и напыщенная звезда «Акульего тайфуна».

Золото и пирит. Повернув голову, она нежно поцеловала его в подбородок.

– Идем ко мне. Пожалуйста.

Он не колебался ни секунды.

– Да. Да.

Берег у подножия скал. рассвет. Кармен, полностью одетая, заходит по грудь в прибой. Тритус, лениво поводя хвостом, стоит перед ней вертикально и с обожанием смотрит в ее глаза цвета морской пены.

КАРМЕН: Когда ты вернешься?

ТРИТУС: Когда буду тебе нужен.

Она стыдливо смотрит на него.

КАРМЕН: Что, если… Что, если ты не можешь дать то, что мне нужно?

Он непонимающе хмурится. Потом к нему приходит понимание, а затем и желание. Он подплывает ближе.

ТРИТУС: Поверь мне. Может, я человек только наполовину, но настоящий мужчина.

КАРМЕН: Ты хочешь сказать…