– Если тебя утешит, то от тебя исходит здоровое сияние только что убитого человека.
– Тогда жаль, что все крупные планы сняли раньше.
Она понюхала подмышку, сморщила нос и пожала плечами.
– Черт, мне срочно надо в душ. По крайней мере, на сегодня все.
Маркус кивнул.
– Мне осталась еще одна сцена, – продолжила она. – На студии, в конце недели. Нарезка тренировок с мечом. А у тебя?
– Нет. Это все. Сцену моего бессмертия сняли до Битвы за сущее.
Эта сцена будет его последним воспоминанием о съемках «Богов Врат», но для телезрителей финальной встречей с персонажем станет превращение Энея в настоящего бога. Амброзия, нектар и солидный глоток из Леты, а не кровь, грязь и безысходность.
После того глотка Эней забудет и Дидону, и Лавинию. И бедняжку Анну тоже.
И после окончания последнего сезона фанаты будут готовы убить Эр Джея и Рона – главных сценаристов и исполнительных продюсеров сериала – в сети и на конвентах[1]. По множеству причин, поскольку внезапные перемены в линии Энея станут лишь одной из многих неудач последних эпизодов. Маркус даже приблизительно не представлял количества язвительных фанфиков с тэгом #ФиксИт[2], которые появятся после финала. Их будет сотни. Может, даже тысячи.
Он и сам напишет парочку под псевдонимом КнижныйЭнейБыНикогда с помощью Бесстыжей Фанатки Лавинии.
Прищурившись от расходящегося дыма, он смотрел на землю. Мечи, обрывки костюмов, пластиковая бутылка с водой, валявшаяся за манекеном. Остается только надеяться, что она не попала в кадр.
Забрать что-нибудь с площадки в качестве сувенира? Хочет ли он? И что на этом грязном поле может вместить больше семи лет работы над сериалом и не вонять, чтобы можно было поставить дома? Ничего. Ничего.
Поэтому, в последний раз искренне обняв Кару, он с пустыми руками направился к своему трейлеру. Но не успел он пройти и десятка шагов, как на его плечо легла чья-то рука.
– Маркус, постой, – произнес слишком знакомый голос.
Маркус развернулся. Рон поманил нескольких операторов – они почему-то снова снимали – и подозвал обратно Кару и всех, кто был поблизости.
Черт. От усталости Маркус забыл про эту маленькую церемонию. В теории это была дань уважения каждому из главных актеров сериала в конце последнего дня съемок. В реальности это были закулисные съемки, которые подогревали интерес зрителей к сериалу, увеличивали объёмы продаж или хотя бы позволяли получить больше выручки за трансляцию особого контента.
Рука Рона еще лежала на его плече. Маркус не стряхнул ее, но на мгновение опустил голову. Он собрался с мыслями и приготовился. Прежде чем он наконец сможет уйти, ему придется сыграть еще одну роль. Ту, которую он оттачивал почти десятилетие и от которой с каждым уходящим годом все сильнее хотел избавиться. Роль Маркуса Кастер-Раппа. Приветливого. Тщеславного. Пустого, как затянутое дымом поле боя вокруг них. Он был словно холеный золотистый ретривер, который гордится несколькими трюками, выученными каким-то чудом.
– Начиная поиски нашего Энея, мы знали, что должны найти спортивного актера. Того, кто сможет воплотить образ вождя мужчин и любимца женщин. А самое главное… – Рон ущипнул Маркуса за щеку и не отпускал достаточно долго. Маркус ощутил вспышку ярости. – Красивую мордашку. Мы не могли бы найти красивее, даже если бы искали еще десять лет.
Народ засмеялся. У Маркуса свело живот. Еще один щипок, и он заставил себя самодовольно улыбнуться. Откинул волосы и сбросил доспех, чтобы показать невидимым зрителям перекатывание бицепсов, а заодно отодвинуться подальше от Рона. Затем продюсер и съемочная группа принялись уговаривать Маркуса сказать что-нибудь, произнести речь в честь долгих лет участия в сериале. Говорить придется без подготовки. Этот хреновый день когда-нибудь кончится?
Однако роль окружила его как объятия, знакомые, успокаивающие, хотя и удушающие. В их плену он знал, что делать, что говорить, кем быть.
– Пять лет назад… – начал было он и повернулся к Рону. – Погодите. Сколько лет мы уже снимаем?
Босс снисходительно хохотнул и ответил, что семь.
– Значит, семь лет назад, – поправился Маркус и непринужденно пожал плечами, сверкнув улыбкой на камеру. – Семь лет назад мы начали съемки, и я понятия не имел, что всех нас ожидает. Я очень благодарен за эту роль и благодарен зрителям. Поскольку вам была нужна… – Ему явно пришлось сделать над собой усилие, чтобы заставить себя продолжить: – Красивая мордашка. Я рад, что моя оказалась подходящей. Не удивлен, но рад.
Он выгнул бровь и уперся кулаками в бока, приняв героическую позу, ожидая новый взрыв смеха, на этот раз срежиссированный и умышленно вызванный им самим.
– Я также рад, что вы нашли много других красивых мордашек, которые играли вместе со мной, – добавил он и подмигнул Каре. – По крайней мере, очень симпатичных.
Еще больше улыбок от съемочной группы. Кара закатила глаза.
Теперь можно уходить. Он знал. Большего от него не ожидал никто, за исключением самых близких коллег и членов съемочной группы.
Тем не менее он должен сказать еще кое-что, потому что сегодня его последний день. Итог семи трудных лет жизни, бесконечной тяжелой работы, испытаний, достижений и радости. И возможности наконец-то позволить себе считать эти достижения стоящими и своими.
Теперь он умеет ездить на лошади так, будто делал это всю жизнь.
Наставница по фехтованию сказала, что он лучше всех актеров сериала рубится на мечах и у него самые быстрые ноги из всех известных ей артистов.
Наконец-то он научился говорить на латыни с легкостью, которую признавали даже его родители, хотя оба с долей горькой иронии.
За время съемок в «Богах Врат» его номинировали на пять крупных актерских премий. Конечно, он не выиграл ни одной, но ему хотелось верить (и он верил), что номинации достаются не только за красивую мордашку, но и за мастерство и эмоциональную глубину. Возможно, зрители считают его гениальным актером, который способен сыграть интеллект, не обладая им, но он-то знает, сколько труда вложил в свое ремесло и свою карьеру.
И все это было бы невозможно без съемочной группы.
Маркус отвернулся от камеры, чтобы взглянуть на некоторых из них и скрыть от зрителей изменившееся выражение лица.
– Наконец, я хочу поблагодарить всех, кто работал за кадром нашего сериала. Вас почти тысяча, и я… я не могу… – Искренние слова буквально застряли у него в горле, и он на мгновение замолчал. – Мне трудно представить сериала с более преданной и грамотной командой. Поэтому спасибо всем – постановщикам, каскадерам, администраторам, тренерам по произношению, художникам-постановщикам, художникам по костюмам, гримерам, специалистам по комбинированным съемкам и спецэффектам и многим другим. Я не могу описать словами то, сколь многим обязан вам.
Вот. Готово. Он сумел сказать это почти без запинки. Позже будет время грустить и обдумывать следующие шаги. Сейчас ему нужны только душ и отдых.
После последней порции вызвавших смущение аплодисментов и нескольких хлопков по спине, объятий и рукопожатий он сбежал. В свой трейлер, чтобы быстро сполоснуться над раковиной, а потом в обычный номер испанского отеля, где его ждал долгий-долгий и заслуженный душ. По крайней мере, ему казалось, что он сбежал, пока возле самого входа в отель его не нагнала Вика Андрич.
– Маркус! Есть минутка? – Ее голос оставался ровным, хотя она бежала от парковки на внушительных каблуках. – У меня несколько вопросов по поводу большого эпизода, который вы сейчас снимаете.
Маркус не очень-то удивился, увидев ее. Раз или два в год Вика появлялась там, где проходили их съемки, потом публиковала свои впечатления и интервью, которые удавалось взять, и эти статьи всегда были особенно популярны в ее блоге. Конечно, она хотела лично освещать окончание съемок сериала.
В отличие от некоторых других журналистов она уважала его частную жизнь. Она даже нравилась ему. Проблема была не в этом.
