Он возбудился еще больше от того, как ее попка давила на его член. Особенно когда она повторила то, что делала на дорожке. Изогнула бедра и дразняще медленно потерлась о него.

Он провел носом по ее шее. На миллиметр прикусил зубами мочку ее уха, наслаждаясь ее резким вдохом и тем, как она сжала его руки. Его пальцы дразнили край ее свитера.

– Можно мне тебя потрогать?

– Где угодно.

Он лизнул край ее ушка.

– Где угодно? Правда?

– Правда.

Повернув голову, она притянула его губы для быстрого влажного поцелуя и всасывала его язык, пока у него не потемнело в глазах.

Когда она снова повернулась вперед, откинув голову ему на плечо, он запустил руки под ее свитер. Огладил ладонями ее круглый живот, провел вверх по бокам.

Мягкая. Она была мягкой везде. Сплошные изгибы и тайные впадинки.

Ее атласная кожа разогревалась под его прикосновениями еще до того, как он задел большим пальцем округлость груди прямо над лифчиком. Поддерживающим лифчиком с плотными чашками. Слишком плотными, чтобы почувствовать даже намек на ее сосок, и слишком жесткими, чтобы их можно было стянуть вниз, не причинив ей дискомфорта.

Хорошо. Это может подождать. Все равно сейчас его главной целью была не ее грудь. Он снова прошелся ладонями вниз, провел пальцами над самым поясом легинсов.

Спасибо, Господи, за эластичную ткань!

У Эйприл перехватило дыхание. Он губами почувствовал еле заметное движение ее шеи. Он целовал, посасывал, лизал, положив одну ладонь на ее животе, а второй скользнув в ее легинсы, под гладкое белье, навстречу влаге и жару между ее дрожащих бедер.

Она томно всхлипнула, и он остановился.

– Все хорошо?

– Да. – Она повела бедрами, теснее прижимаясь к его руке. – Пожалуйста.

Даже несмотря на эластичную ткань, места для маневра было мало, но ее теплая влажность идеально поместилась в его ладонь. Так идеально!

Он аккуратно раздвинул тонкие волоски и легонько провел кончиками пальцев вдоль складочек, на ощупь изучая ее особенности. Она задрожала от его прикосновений, мягкая и нежная, и когда он подразнил ее вход пальцем, она расставила ноги шире, сильнее откинувшись на него и схватившись за его бедра.

Но он снова скользнул выше, выше, пока не нашел то, что искал.

Медленно, очень медленно он обводил ее клитор, и теперь она впивалась ногтями в его бедра, издавая тихие тонкие звуки. Когда он снова провел рукой ниже, она стала еще более мокрой, более горячей. На этот раз он скользнул пальцем внутрь, играя.

Эйприл выгнулась навстречу его руке и захныкала, а он улыбнулся.

– Тебе нравится ощущать что-то внутри, когда кончаешь? Чтобы можно было стиснуть? – Ее щека под его губами горела огнем. Не в силах сдерживаться, он потерся своим твердым членом о ее нижние полушария и от этого распалился еще сильнее. – Или лучше только клитор?

– Все. Я хочу все, – прошептала она, задыхаясь.

На этот раз он не стал дразнить, а погрузил в нее палец. Два. Боже, такая припухшая, скользкая и такая чертовски горячая! И чертовски тесная, несмотря на то, что ее тело совсем не сопротивлялось проникновению. Он согнул пальцы. Потер.

Эйприл судорожно выдохнула и уткнулась лицом в его шею, когда его большой палец снова нашел ее клитор.

К этому времени Маркус удерживал их общий вес, опираясь на столешницу, потираясь о нее членом в одном ритме с ее покачивающимися бедрами, а она глотала стоны с каждым движением его пальцев.

Она напряглась, ее плоть запульсировала под его большим пальцем, и он взял свободной рукой ее за волосы и притянул ее губы к своим.

Ей было уже не до поцелуев, но ему было плевать. Она часто дышала ему в рот, и он жадно глотал каждый вздох, каждый звук.

Еще один круг по ее припухшему клитору. И еще.

Потом она ахнула, выгнулась и, ослабев, откинулась на него, сжимая его пальцы и издавая тихие тонкие звуки.

Он нежно поглаживал ее с каждой судорогой, с каждым рваным вдохом. Когда ее оргазм утих, Маркус вытащил руку из ее леггинсов, развернул Эйприл к себе и облизал пальцы под ее отяжелевшим взглядом.

Слегка терпкая. Земная, что очень подходило ей. Идеальная. Солнце за окном над раковиной золотило ее волосы. Разрумянившаяся, вспотевшая и истомленная, она тяжело навалилась на него, и ему захотелось запечатлеть ее образ на память. Хотя он боялся нарушить хрупкость и томность момента.

Большим пальцем он убрал прядку с ее влажного виска.

– Это было еще лучше, чем я себе представлял.

Ее голос зазвучал хрипло. Весело.

– Ты… ты представлял это? Как заставляешь меня кончить у меня на кухне?

– Кухня была экспромтом. – Он поцеловал румянец на ее круглых щеках, наслаждаясь ее теплом. – Но когда ты потерлась о меня своей восхитительной попкой там, на дорожке, мне захотелось засунуть руку тебе в штаны и тереться о тебя, пока ты кончаешь.

Она со стоном выдохнула, и он отстранился, широко улыбаясь.

– Такой самодовольный! – произнесла она, и он был почти уверен, что это должно было прозвучать как претензия. Но ее голос звучал слишком ласково.

– Где у тебя кровать? – Он наклонился и провел по ее мягкой мочке носом, а потом языком. – Хочу увидеть тебя распростертой.

Она снова издала этот звук. Когда она за руку повела его в свою спальню, он готов был признать – его улыбка определенно была самодовольной.

КнижныйЭнейБыНикогда: Привет, Бесс. Ты не ответила на мои вчерашние сообщения.

КнижныйЭнейБыНикогда: Это не страшно, но я хотел убедиться, что все хорошо. Это первый день, когда от тебя нет вестей, за

КнижныйЭнейБыНикогда: Наверное, за несколько месяцев. Короче, если у тебя нет времени, я понимаю, просто хотел убедиться.

Бесстыжая Фанатка Лавинии: О боже прости вчера вечером разбила стакан и порезала ногу, поэтому закончила день в травмпункте.

Бесстыжая Фанатка Лавинии: Перед тем как зашить, мне дали обезболивающее, так что я была несколько не в себе. Извини, до сих пор, кажется, не в себе…

КнижныйЭнейБыНикогда: Мне так жаль, что ты пострадала, Бесс. Сейчас все в порядке?

КнижныйЭнейБыНикогда: Пожалуйста, ПОЖАЛУЙСТА, скажи, что есть кому отвезти тебя домой и позаботиться о тебе.

Бесстыжая Фанатка Лавинии: Время такси.

Бесстыжая Фанатка Лавинии: Не хочу беспокоить друзей так поздно и ни за что не стану звонить родителям.

Бесстыжая Фанатка Лавинии: Не волнуйся, со мной все хорошо. Мне есть чем заняться. Это неделя смущенного стояка энея, фанфик рулит.

Бесстыжая Фанатка Лавинии: Налившиеся набухшие пульсирующие смущенные стояки рулят на самом деле.

КнижныйЭнейБыНикогда: Бесс…

КнижныйЭнейБыНикогда: Черт. Я бы хотел…

КнижныйЭнейБыНикогда: Пожалуйста, будь осторожна и позови кого-нибудь, если понадобится помощь.

КнижныйЭнейБыНикогда: Я буду писать тебе при первой возможности…

Мужчины лгали, себе и ей. Члены нет.

Столкнувшись с такой правдой – массивным, великолепным доказательством, даже она не могла больше сомневаться. Он желал ее. Такую, какая она есть.

Раскинувшаяся на кровати Эйприл подняла голову и украдкой глянула на Маркуса, который стоял на коленях между ее бедер. Ради уединения они задернули полупрозрачные шторы на окнах, но солнечный свет все равно проникал внутрь. Золотистый свет заливал комнату, освещая каждый обнаженный дюйм Эйприл. Когда она раздвинула ноги для него, эрекция Маркуса стала еще внушительнее. Эйприл беспокойно ерзала.

Он был золотым в пробивающемся свете, сильным, грациозным и совершенным, в каждом движении сквозила сдерживаемая энергия. Когда он опустился на четвереньки и медленно провел руками вверх по ее бедрам, по всем ямочкам и выпуклостям, длинные пряди упали ему на глаза.

Хотя они все равно не могли встретиться взглядами. Он смотрел на ее киску, которую покалывало и жгло под его неспешными ласками. К ее разочарованию, он не вошел внутрь, а продолжил двигаться выше, выше, выше. Мимо ее половых губ. По холмику живота, вверх по ее ребрам, пока не коснулся боковых сторон ее отяжелевших грудей. Но и там он не задержался, а нашел и проследил большими пальцами линии ее ключиц и легко провел костяшками пальцев вниз по ее рукам.