— Так и есть, mia cara. — Данте все еще смеялся. Он обнял свою жену и поцеловал ее в макушку. — Только не то, о котором ты думала.

Я выпил вина и вернул свое внимание к сцене. Удовлетворение заколотилось в моей груди при виде пота, покрывающего лицо Рассела. Тебе скоро станет намного хуже.

С помощью Кристиана я бы собрал специальную подборку правонарушений Рассела — выплаты частным детективам; инструкции для упомянутых детективов следить за членами правления и высокопоставленными руководителями; электронные письма с целью сговора с Виктором, конкурентом, нанести ущерб моей репутации.

Шум достиг такой степени, что заглушил речь Рассела.

Наконец он остановился, его глаза забегали по комнате. Смесь тревоги и гнева проглядывала сквозь щели в его приветливом поведении.

— Что это? — требовательно спросил он.

— Что происходит? — спросил я.

Обычно я не получал удовольствия от несчастий других людей, но в его случае он это заслужил.

Я разгладил рукой свой галстук. По условленному сигналу техники приглушили свет и включили проекционный экран позади Рассела.

Предыдущее слайд-шоу с основными моментами карьеры моей матери сменилось фотографиями личной встречи Рассела и Виктора. Угрожающей записки Тобиасу, увеличенной и заостренной в высоком разрешении. Подобных замечаний ключевым членам правления, принуждая их к различным голосованиям. Он заставил их разделить свою поддержку между ним, Пакстоном и Лорой, так что он победил с небольшим перевесом, тем самым уменьшив подозрения.

Комната взорвалась.

Лора вскочила с убийственным выражением лица, дико жестикулируя руками перед ошеломленным Пакстоном. С другой стороны от нее, глаза Тобиаса заблестели, его рот скривился от мрачного удовольствия. Стекло разнесло вдребезги несколько столов, и несколько шантажируемых членов правления попытались улизнуть, прежде чем резкий взгляд моей матери заставил их застыть на месте.

В отличие от большинства гостей, она никак не отреагировала на откровения на экране. Выражение ее лица было зеркальным отражением лица человека, стоящего в очереди в продуктовом магазине, но когда ее глаза встретились с моими, в них блеснули удивление и жестокая, непреклонная гордость.

Ей не нужно было спрашивать, был ли я ответственен за этот хаос. Она уже знала.

Я встал, и в комнате воцарилась тишина так быстро, что это было почти комично. Каждая пара глаз устремилась на меня, когда я поднялся на трибуну и взял микрофон из рук застывшего Расселла.

Он не двигался с тех пор, как включился проектор. Краска сошла с его щек, но в остальном ему, казалось, было трудно осознать резкий поворот событий.

— Прошу прощения, что прерываю вашу речь, — сказал я обманчиво вежливо. — Я понимаю, что вы очень взволнованы своим выбором на пост генерального директора. Однако, прежде чем мы официально завершим ваш переход, я подумал, что вы, возможно, захотите поделиться с компанией своими внеклассными мероприятиями. Это кажется уместным, учитывая, насколько заметное место они занимают в указанной деятельности.

Поскольку доказательства были на виду у всех, я ограничился кратким изложением. Шпионаж, сговор с конкурентом, использование записей сотрудников в личных и неэтичных целях. Список можно было продолжать.

— Это абсурд. — Нервы подняли смех Рассела на более высокую октаву. — Я понимаю, ты расстроен из-за потери голосов, Кай, но подставлять меня за...

Я постучал по подиуму. Секунду спустя видео сменило фотографии на экране.

Рассел и Виктор в дополнительном офисе Black&Co в Вирджинии подробно обсуждают, как и когда публиковать статьи обо мне и Изабелле. Вскоре разговор перешел к оплате Виктора — значительной сумме наличными плюс обещание Рассела предоставить ему в будущем несколько информационных материалов, если его выберут генеральным директором.

Спасибо тебе, Кристиан.

Фотографии и документы были ужасающими, но видео стало смертельным ударом.

В глазах Рассела появилась паника. Он повернулся, но, должно быть, понял, что ему некуда идти, потому что не пытался убежать, пока я закрывал ночное шоу.

— Ты прав. Я расстроен из-за потери голоса, — сказал я. В моем голосе звучало железо. — Я расстроен из-за того, что проиграл его кому-то, кто обманом добился победы. Ты был достойным исполнительным директором, Рассел. Ты мог бы честно соревноваться вместо того, чтобы лгать и манипулировать теми самыми людьми, которым ты обещал служить.

— Честно? — Это слово вызвало бурную волну пунцового цвета на его лице. — Справедливо? В этом процессе не было ничего справедливого, и ты это знаешь. Я надрывал задницу на благо компании в течение двух десятилетий, десять из них в качестве главного операционного директора. Я должен быть вторым в команде, но в ту минуту, когда ты появляешься, только что из школы, со своими модными степенями и фамилией, люди подчиняются тебе, как будто ты главный. Что ж, меня от этого тошнит.

Руки Рассела сжались в кулаки.

— Процесс отбора генерального директора был фарсом. Все знали, что ты победишь просто потому, что ты Янг. Меня включили в список кандидатов, достойных сожаления, несмотря на все, что я сделал для компании. Пока Леонора была занята путешествиями, а ты гонялся за выгодными сделками, я поддерживал свет и работу офисов. Я заслуживаю признания, черт возьми, и я отказываюсь служить под началом какого-то высокомерного, напыщенного выскочки, который думает, что он лучше всех!

Его голос усиливался с каждым словом, пока не прогремел подобно грому по ошеломленной комнате. На его лбу пульсировала вена, а изо рта брызнули капли слюны. Зловоние ярости и негодования исходило от него густыми, перекатывающимися волнами, заставляя мой желудок переворачиваться.

Это был мужчина, который годами, если не десятилетиями, скрывал свои чувства. Человек, который так твердо верил в свое мученичество, что не видел ничего плохого в том, что он сделал. По его мнению, он имел полное право лгать, обманывать и шантажировать, прокладывая себе путь к вершине, потому что он заслужил это.

Я не был застрахован от своих недостатков. Оглядываясь назад, я могу признать, что чувствовал такое же право на должность генерального директора, как и он. Единственная разница заключалась в том, что я не трахал других людей, чтобы попытаться получить это.

Я не сводил с него пристального взгляда.

— Ты так говоришь, — сказал я, каждый слог был достаточно резким, чтобы порезать. — И все же счел Тобиаса достаточно сильным соперником, чтобы пригрозить ему уходом. Если бы это действительно было подстроено, ты мог бы остановиться на мне и оставить его в покое. Но ты этого не сделал, не так ли? Потому что ты знаешь, что под твоими оправданиями ты просто не настолько хорош.

Удар ниже пояса пришелся с безошибочной точностью. Остатки краски отхлынули от лица Рассела. Его рот открывался и закрывался, но ничего не выходило.

Обычно я не прибегаю к нападкам, но за последние несколько недель он превратил мою жизнь и жизнь Изабеллы в ад. Даже если бы он не нацелился на меня, я бы никогда не простил его за то, что они с Виктором сделали с ней.

Затишье, наконец, вызвало взвешенную реакцию правления. К моему удивлению, Ричард Чу был первым участником, который высказался и объявил выбор Рассела недействительным. Другие последовали его примеру, и после этого все быстро сдвинулось с мертвой точки.

К тому времени, как ошеломленные гости полчаса спустя вышли из бального зала, Рассела лишили титулов и обязанностей в компании, его заместителем было назначено временное место работы, а дата голосования за нового генерального директора была назначена на две недели позже. Также будет проведено уголовное расследование деятельности Рассела плюс расплата с советом директоров, четверть которого по разным причинам поддалась его шантажу, но это были вопросы другого дня.

— Кай. — Моя мать остановила меня после того, как я попрощался с безумно веселящимся Данте и контуженной Вивиан. — Сегодня ты срежиссировал отличный вечер.