Все это началось несколько лет назад, когда Виджай повел их отметить свое шестнадцатилетие. Тогда они впервые в жизни оказались в ресторане, где столики были накрыты белыми накрахмаленными скатертями. Виджай успешно закончил десять классов и вместе с другом Пулином открыл собственный бизнес — курьерскую службу. Но Кавита и Джасу по-прежнему считали, что ему лучше было бы выбрать другой путь.

— Бета, ты такой умный парень. Ты учился гораздо дольше своих родителей. Зачем тебе заниматься этим курьерским делом как какому-то простаку? — говорил Джасу. — Ты можешь жить еще лучше. Почему бы тебе не устроиться на офисную работу?

— Папа, но это хорошая работа, — отвечал Виджай. — Я здесь сам себе начальник. Никто не говорит мне, что делать.

Виджай сделал заказ для всех, поскольку был единственным, кто мог прочитать меню. Кавита не поняла, что за блюда выбрал для нее сын, но всё, что принесли на сияющих серебряных подносах официанты, было удивительно вкусным. А по тому, как бурно выражал свои мысли Джасу, она поняла, что и мужа распирает от гордости. В конце вечера Виджай вытащил пачку денег, чтобы оплатить счет. К тому времени Кавита видела такие пачки уже не один раз, но каждый раз, когда сын начинал пересчитывать купюры, ее сердце сжимала ледяная рука.

— Люблю фисташковое. Я могу есть его каждый день, — говорит Джасу, расправившись с мороженым бледно-зеленого цвета.

— А ты теперь и ешь его каждый день, — поддразнивает мужа Кавита, шутливо ткнув его пальцем в бок.

— Домой поедем на рикше? — спрашивает Джасу, крепко держа жену за руку и ведя ее через толпу прохожих.

Вечером гораздо приятнее взять рикшу, чем ехать домой в переполненном поезде. Впереди они видят толпу людей — видимо, слушают какого-то уличного артиста.

— Что это там происходит? — любопытствует Кавита. — Музыкант или заклинатель змей? Пойдем глянем.

Они подходят ближе, слушая ритмичные аплодисменты толпы. Пара человек даже устроились на невысоком каменном парапете, чтобы лучше разглядеть происходящее. Когда Кавита с Джасу подходят к месту действия, зрелище шокирует обоих. В центре собравшихся в круг мужчин они видят девушку, на вид ей нет и восемнадцати. Она сидит на коленях и плачет. Бедняжка в полной растерянности шарит руками по земле, пытаясь что-то отыскать. Один из мужчин держит конец ее сари, которое практически размоталось. Порванная посередине блузка уже не закрывает груди.

Джасу проталкивается сквозь толпу и наклоняется над девушкой. Обернувшись, он вырывает у мужчины сари и кричит:

— Грязный ублюдок! Совсем стыд потерял?

Джасу пытается обернуть сари вокруг девушки, но понимает, что это слишком сложно, снимает свою рубашку и накидывает ее на плечи несчастной, прикрывая обнаженное тело от похотливых взглядов мужчин.

— Эй, бхайо, отойди. Не порти нам веселье! — выкрикивает мужик из толпы.

Девушка наконец нашаривает то, что искала. Это очки, теперь уже разбитые и запачканные грязью. Она надевает их, поднимается с земли и плотнее закутывается в рубашку Джасу. Кавита разглядывает лицо девушки. У нее непропорционально большой лоб и широко расставленные глаза. Женщина с ужасом понимает, что девушка умственно отсталая. Она видит, что муж тоже это понял и разозлился еще больше.

— Веселье? Для вас это веселье?! — яростно орет он на собравшихся вокруг мужчин, некоторые из которых уже начинают расходиться. — Арре, это позор! Она же ни в чем не повинная девочка! Как бы вам понравилось, если бы кто-то также обошелся с вашей женой? Сестрой? Дочерью? А?!

Джасу стоит в одной исподней рубашке без рукавов и грозно размахивает руками, обращаясь к нескольким оставшимся мужчинам, которые особенно жаждали досмотреть шоу до конца.

Кавита быстро подходит к девушке и уводит ее от толпы.

— Как ты? — спрашивает она шепотом, как только они отходят к деревьям. Девушка молча кивает в ответ.

— Где ты живешь? У тебя есть пайсы, чтобы добраться до дома?

Девушка продолжает ритмично кивать, не выказывая ни понимания, ни согласия.

Наконец толпа расходится, и Джасу подходит к жене и девушке.

— Наверное, надо проводить ее до дома, — предлагает Кавита, которая к тому моменту смогла узнать у несчастной, где та живет. Джасу соглашается и сходит с тротуара, чтобы поймать такси.

— Ты в порядке? — спрашивает Кавита у Джасу. За время поездки, после того как девушка вышла у своего дома, они не произнесли ни слова. Джасу поговорил с лифтером, и тот обещал проследить, чтобы девушка благополучно добралась до квартиры родителей.

— Да, — откликнулся Джасу. — Я просто думал… эта бедная девушка была такой беззащитной, а эти мужики просто… Что бы с ней было, не окажись мы там?

— Ты сделал доброе дело. Это был смелый поступок, — говорит Кавита и кладет ладонь на руку мужа.

— Дело не столько в смелости, сколько в стечении обстоятельств. Просто счастливая случайность… — Он умолкает и качает головой. — Ну ладно. Все закончилось. Надеюсь, это не испортило наш вечер.

— Най, — отвечает Кавита и улыбается мужу. — Вовсе нет.

Кавита не рассказывает ему о том, как приятно ей было обнимать хрупкую девушку, пока та не перестала дрожать, стирать с ее лица слезы и гладить по длинным волосам, а в машине нежно петь ей, как пела мать Кавиты, и представлять, что она поет своей тайной дочери.

Менло-Парк, Калифорния, 2004 год

Сомер

После ужина Сомер надевает желтые хозяйственные перчатки и моет посуду, радуясь домашней суматохе, которую вызвал приезд Аши. Учебный год в Брауне закончился, наступили каникулы. Сегодня Аша впервые за этот год ночует дома. Несмотря на все это, Сомер не совсем понимает, как они снова смогут почувствовать себя одной семьей. Дочь с порога дает понять, что теперь считает себя независимой. Она наотрез отказывается от помощи, когда мать предлагает разобраться со стиркой, и ставит ноутбук в укромном уголке своей комнаты.

Благодаря просторной планировке их дома, а также мастерству ухода от конфликтов, им с Кришнаном все-таки удалось достичь баланса в отношениях и перестать ссориться. Супруги старались придерживаться заданного курса и сходить с дистанции, как только возникал намек на малейшее несогласие. Было время, когда они спорили друг с другом из-за каждого пустяка. Это началось сразу после отъезда Аши. В ее отсутствие им некуда было деть свою энергию. Вместе с переездом дочери исчезло малейшее напоминание о том, что нужно сдерживать свои чувства. Супруги ежедневно ссорились из-за разногласий по насущным вопросам, неожиданно навалившимся на них двоих. Сомер не была готова к воцарившейся в доме мертвой тишине. Из спальни дочери больше не доносилась музыка, не было больше смеха и нескончаемой болтовни по телефону. Сомер скучала по мелочам: как они с дочерью прощались у двери, как она заглядывала в комнату Аши перед сном. Словом, по тем мгновениям, которые и придавали смысл домашней жизни и каждому дню. Аша столько лет была в центре внимания Сомер, что с отъездом дочери она почувствовала себя совершенно потерянной. А вот жизнь Кришнана не особенно изменилась: он, как и раньше, был постоянно занят работой. Начало дня проходило в операционной, а вторая половина — в кабинете.

Сидящий за столом рядом с Ашей Крис щелкает средним пальцем по газете.

— Поверить не могу! Что за чушь. Во Флориде до сих пор не отстают от бедной женщины, подключенной к питательной трубке. Ее мозг умер больше десяти лет назад, а они все никак не дают ей упокоиться с миром.

Крис снимает очки, шумно дышит поочередно на каждую линзу и протирает стекла носовым платком.

— Ты думаешь, ее мозг правда мертв? — спрашивает Аша, беря у отца газету.

— Да. Но это не имеет значения.

Он смотрит через очки на свет и, удовлетворившись результатом, водружает их обратно на нос.