Пора было смириться с тем, что он был её плейбоем, благодаря которому она отправилась, а она была его...

Чёрт. Он не знал кем.

Он знал только, что его что-то донимало. Почему? Он получал изменения, которых так отчаянно хотел. Он должен был почувствовать знакомую эйфорию, которую он испытывал, когда двигался в правильном направлении. Вместо этого он чувствовал... тяжесть.

— Джейк, ты меня слушаешь?

Нет.

— Прости, мама. Что ты говорила?

— Я спросила, что сказала Грейс, когда ты ей об этом рассказал.

Он жестом попросил бармена принести пиво — любое пиво — поставил свою сумку на барный стул рядом с собой и сел.

— Я уже миллион раз тебе говорил, мама. Она ничего особенного не сказала. Сказала, чтобы я веселился. И сказала, что Коста-Рика звучит здорово.

— Что ещё?

Джейк закрыл глаза. Сколько раз он должен был это пережить?

— Я не знаю. Было обычное дружеское расставание. Я сказал, что я позвоню ей, когда вернусь в город, и закончили на ноте «давай останемся друзьями». И всё в таком духе.

— Она прикасалась к тебе?

— Мама!

— Я имею в виду, обнимала ли она тебя на прощание? Сжала твою руку, что-нибудь в этом роде?

Он задумался.

— Нет. Нет, на самом деле, если подумать, мне показалось, что она изо всех сил старалась не прикасаться ко мне.

— О, Джейки, — сказала его мама разочарованным голосом.

— Что Джейки?

— Знаешь, все это время я была на твоей стороне в этой шараде «парни против девушек» на твоем сайте. Я была так уверена, что мой мальчик знает женщин. У тебя четыре сестры и миллион бывших подружек. Как ты можешь не быть экспертом?

— Не миллион, ма, — пробормотал он, делая большой глоток пива.

— Но я начинаю думать, что ты такой же невежда, как и все остальные. Голосование на сайте все ещё идет? Потому что вчера там был опрос, в котором раз и навсегда спрашивалось, знает ли Грейс тебя лучше, чем ты её...

— Не знаю, я перестал обращать внимание на этот дурацкий сайт.

— Значит, ты не будешь возражать, если я изменю свой голос? Перейду на сторону женщин?

Он слишком сильно поставил пивной стакан на потрепанную деревянную стойку.

— Зачем тебе это делать?

— Потому что, мой любимый сын, ты ничего не знаешь о женщинах. Или, по крайней мере, ты ничего не знаешь о Грейс. Ты неправильно понял всю эту ситуацию.

— Что это значит? — прорычал он. — Что ты пытаешься сказать своим хитрым материнским способом?

Молчание.

— Мама! Что это значит?

Джейк отнял телефон и уставился на него в озадаченном молчании.

Его мать только что бросила трубку.

Глава 28

— Ты уверена, что хочешь этого, Грейси?

Грейс приняла пиво, которое протянула Джули.

— Нет. Но какой у меня выбор?

Она говорила тихо, потому что повсюду были люди. Янкиз играли с Бостоном, что, очевидно, было большим событием в стране бейсбола, потому что стадион был полностью заполнен. Только вот половину людей в компании Равенны, похоже, волновала только игра. Остальные были сосредоточены на ней.

Ну, на ней, Кори Гаррисон и Колби Бланш. Новая пара Камиллы и Алекса Кэссиди «ОнСказалОнаСказала» не могла быть милее. Даже их имена хорошо сочетались, и читатели, выигравшие билеты на бейсбол, были просто в восторге.

Насколько знала Грейс, это было первое свидание Кори и Колби, и за каждым их взглядом и улыбкой с нетерпением следили.

Бедные ребята.

Митчелл сел по другую сторону от Джули, передал Грейс хот-дог, а затем отдал один своей невесте.

— Без острой приправы, — сказал он, подмигнув Джули.

Как ни странно, Джули схватила его за затылок и притянула к себе для очень неподобающего бейсболу поцелуя.

— Ого, сколько языка только потому, что парень сумел правильно подобрать приправы, — сказала Грейс, откусывая от своего хот-дога.

— Шутка для своих, — сказала Джули, отстраняясь и стирая свой розовый блеск с губ Митчелла.

Грейс почувствовала легкое раздражение. Она скучала по этому. Скучала по поцелуям украдкой и шутками для своих. У нее пересохло во рту от хот-дога, когда она поняла, что думает не о Греге.

Она думала о Джейке.

Думала о том, как он со смехом удерживал её взгляд после того, как отпускал какой-нибудь возмутительный комментарий, который неизменно попадал на этот чёртов сайт. Думала о том, как он приносил ей парижский шоколад только потому, что знал, что она его любит, или о том, как он отправлял неуместные текстовые сообщения, а потом громко требовал, чтобы она прочитала их вслух.

— Перестань делать грустное лицо, — сказала Джули. — Ты же не забыла о силе одинокой девушки?

— Быть одинокой — это сила только тогда, когда ты хочешь быть одинокой, — пробормотала Грейс в ответ.

— Так говорит женщина, которая не боролась за своего мужчину.

Грейс положила хот-дог на колени, чтобы повернуться и пристально посмотреть на свою подругу.

— Я же говорила тебе. Он собирался в Коста-Рику. Потом в Аргентину. Потом Бог знает куда. И он не сказал «О, Грейс, пожалуйста, поехали со мной». Чёрт, он даже не сказал «О, Грейс, ты дождешься меня?». Это был просто гром среди ясного неба. И бац, его уже нет.

Джули откусила кусочек своего хот-дога.

— Он мог бы остаться, если бы ты ему сказала.

— Сказала ему что? — спросил Митчелл, отпивая пиво, не отрываясь от игры. Митчелл был ярым фанатом Янки. И возможно, единственным в их маленькой группе.

— Она влюбилась, — сказала Джули.

У Грейс сжалось в груди.

— Неправда.

Даже Митчелл посмотрел на неё, приподняв бровь.

Ладно, значит, это было не так уж убедительно.

— Я не хочу быть влюбленной, — поправила она. Вот так. Это было более точно.

— Райли тоже не хочет, но посмотри на этот ужас, — сказала Джули, жестом показывая стаканчиком на несколько рядов перед ними, где Райли и Сэм Комптон вели очередной жаркий спор из-за фола.

— Райли вообще знает, что такое «фол»? — спросил Митчелл.

— Нет, — ответила Джули. — Но если Сэм скажет, что это фол, она сойдет в могилу, утверждая обратное.

— Она выглядит одержимой, — сказал Митчелл.

Грейс улыбнулась, несмотря на свое плохое настроение, глядя на истерику своей лучшей подруги. Длинные волнистые черные волосы Райли были собраны в хвост и пропущены через отверстие в потрёпанной кепке Янкиз, словно она была маленьким ребенком. Однако соблазнительное тело под слишком обтягивающей майкой с именем Джитера и обтягивающими джинсами определенно не принадлежало ребенку. Как и слова из пяти букв, вылетавшие из ее рта, когда она и Сэм продолжали свою перепалку.

— Зачем она его пригласила, если так его ненавидит? — спросил Митчелл, вернув свое внимание к игре.

Грейс и Джули повернулись и уставились на него.

— Что? — спросил он, почувствовав, что они обе оцепенели.

— Даже после всего, через что мы прошли, ты так ничего не понимаешь, — сказала Джули в изумлении.

— Что я упускаю?

— Это не ненависть, — сказала Грейс, жестом указывая между Райли и её так называемым другом детства. — Это то, что мы, эксперты по отношениям, называем сексуальным напряжением.

Джули кивнула.

— Только вот поскольку это напряжение не ослабевало в течение примерно десяти лет, оно превратилось в взрывоопасную ситуацию, которой не хватает только маленькой искры для катастрофы.

— Так почему бы им просто не сделать это уже? Не снять напряжение? — спросил Митчелл, его внимание уже вернулось к игре.

— Отличная идея, милый, — сказала Джули, похлопав его по колену. — Почему бы тебе не пойти и не предложить это. А пока ты здесь, может быть, упомянешь о своем грандиозном плане и Лиаму.

— Кто такой Лиам?

— Лучший друг Сэма и старший брат Райли. И когда я говорю «старший брат», я имею в виду чрезмерную заботу по типу «не прикасайся к моей младшей сестре, и я оставлю тебя в живых».