Но этот парень? Этот парень, похоже, не понимал, что такое её особенная улыбка. Его темно-карий взгляд стал ещё теплее.

Нет. Он стал прямо-таки горячим.

И вдруг Грейс поняла, что она неправильно играет с этим парнем. Хотя она вообще не должна была играть.

Этому парню не нужен был лёд от неё — он мог растопить его своей идеальной ухмылкой и глазами, говорящими не-хочешь-ли-ты-оказаться-в-моей-постели. Нет, этот парень заслуживал огня.

Огонь — это то, чего Грейс Брайтон всегда не хватало.

Но, к счастью для этого придурка, последние несколько месяцев она провела, преодолевая боль от того, что бывшая любовь всей её жизни изменила ей.

А теперь? Теперь она покончила с отрицанием и со слезами.

Наступил гнев.

Так что да. У неё как раз была свежая порция огня в арсенале.

— Моя очередь, — ласково сказала она.

Его брови снисходительно приподнялись.

— Думаешь, ты меня раскусила, да?

О, я знаю, что да.

Видите ли, парень был довольно точен в своей оценке её личности, но была одна очень важная деталь, на которую он не обратил внимания. Работа, которая позволяла ей носить «узкие юбки и высокие каблуки»? Эта работа как раз и была карьерой, связанной именно с этим.

Чтением мужчин.

А потом написанием об этом.

Конечно, Грег, возможно, надел ей на глаза розовые очки, возможно, немного потешил её самолюбие, но Грейс была полна решимости вернуть себе звание эксперта журнала Шпилька по мужчинам и играм, в которые они играют. Она не зря была одним из ведущих обозревателей самого продаваемого женского журнала в стране.

И этот парень был именно тем, что ей нужно, чтобы вернуться в седло.

— Итак, давай посмотрим, — сказала она, прислонив голову к спинке сиденья и подражая его позе. — Ты усердно занимаешься спортом, вероятно, чтобы противостоять россыпи седых волос, преждевременно появляющихся у тебя на висках. Я говорю «преждевременно», потому что тебе всего тридцать три, но ты много работаешь и много играешь, и тебе чертовски не нравится, что ты не можешь контролировать свои волосы так же легко, как свои бицепсы. Твоя работа требует от тебя бесконечного обаяния, которое ты с удовольствием переносишь в свою личную жизнь, что, как я полагаю, означает, что твои самые долгие отношения длились где-то в районе... четырех месяцев? Плюс-минус. Ты считаешь себя жителем Нью-Йорка, но твой акцент напоминает о маленьком городке на Среднем Западе — то, что ты, вероятно, ненавидишь, хотя ты никогда не скажешь об этом своим родителям, с которыми ты близок.

Грейс сделала паузу, чтобы перевести дух.

— Тебе никогда не приходило в голову, что женщина не захочет разделить с тобой своё такси, и теперь ты проведешь остаток дня, гадая, почему я не искала причину, чтобы дать тебе свой номер. А завтра ты забудешь обо мне, когда следующая обтягивающая юбка привлечет твоё внимание. Кроме того, твоя связь на одну ночь с мисс Трайбека гарантирует, что на тебе вчерашний костюм, хотя я предполагаю, что ты провел черту на грязном нижнем белье, что означает, что ты сейчас без трусов, что, в заключение, я хотела бы отметить, совершенно отвратительно.

Как по команде, такси остановилось перед зданием её офиса, и она достала двадцатидолларовую купюру и наклонилась, чтобы аккуратно положить её в карман его пиджака.

— Как я справилась? — спросила она ласково, её рука уже взялась за ручку двери.

Он быстро переместился, протянув руку, чтобы схватить ее за запястье, одновременно разжимая ее пальцы и вкладывая двадцатку обратно в ее ладонь.

— Неплохо, — сказал он, его голос был хриплым.

Её глаза встретились с его глазами, и если раньше они были теплыми и флиртующими, то теперь они были горячими, как ад.

— Но? — спросила она, более чем немного любопытствуя, насколько близко она подошла.

Его большой палец провел по внутренней стороне её запястья, заставив её пульс участиться.

— Ты всё сказала правильно, кроме одной детали.

Она посмотрела на него с сочувствием.

— Значит, на тебе всё-таки грязное белье?

— Нет, — сказал он, его голос опустился ещё ниже. — Я имею в виду, что ты ошиблась насчет того, что я забуду тебя к завтрашнему дню.

У Грейс пересохло во рту.

— Что-то подсказывает мне, что я буду помнить тебя ещё долго.

С этими словами он отпустил её руку, и Грейс схватилась за ручку двери, её самообладание было полностью разрушено одним красивым парнем.

Грейс 1.0 практически хихикала над красивыми словами, а 2.0 вопила от злости.

Поскольку 2.0 была более шумной, Грейс изобразила презрение вместо того, чтобы упасть в обморок, и не удостоила мужчину второго взгляда, когда она сунула двадцатидолларовую купюру обратно в его карман и вылезла из такси.

Хорошая девочка, — сказала Грейс 2.0, слегка шлепнув её по заднице так, как это делают футболисты. Это должно быть твоим временем. Время побыть одной, girl power, называй это как хочешь.

Точно. Поняла. Грейс поправила юбку и направилась в вестибюль здания Равенны, впервые за месяц.

Первый день новой жизни и всё такое.

Пора было разобраться, кто же такая Грейс Брайтон на самом деле. А это означало — никаких отношений. Никакого секса. Никаких мужчин. По крайней мере, в течение шести месяцев.

И особенно никаких высоких темноволосых плейбоев, которые забираются в такси с незнакомыми женщинами и, скорее всего, не надевают нижнеё белье после случайного секса.

Не смотря на то, каким сексуальным он был.

Глава 2

— Подожди, ты так и не ответила на вопрос. Он был горячим или нет?

Грейс сделала паузу во время того, как добавляла сахар в свой кофе и прищурила глаза на Райли МакКенну.

— Какая разница, был ли он горячим? Я сказала, что он был мудаком.

— Да, но был ли он горячим мудаком?

Это говорит Джули, которая, как и Райли, очевидно, упустила смысл рассказа Грейс.

— Вы придаёте ему слишком большое значение, — пробормотала Грейс, когда они втроем направились в конференц-зал на еженедельное совещание. Благодаря таксисту она успела вовремя.

Райли и Джули обменялись взглядами.

— Он точно был горячим, — громким шепотом сказала Джули.

— Тебе вообще можно так выражаться? Я имею в виду, теперь, когда ты помолвлена и все такое? — спросила Райли у Джули.

Помолвлена. Грейс проигнорировала небольшую боль, которую вызвало это слово.

Конечно, она была рада за свою подругу. Джули Грин была одной из её лучших подруг и самым приятным человеком, которого Грейс когда-либо встречала. С её медовыми светлыми волосами, широкой улыбкой и дружелюбным характером Джули невозможно было не полюбить. И конечно, было немного неожиданно, когда её флиртующая, хронически одинокая подруга несколько месяцев назад влюбилась в героя одной из её статей — особенно потому, что Митчелл Форбс был полной противоположностью Джули.

Но они были счастливы вместе. Счастливо помолвлены.

Что было замечательно.

Правда.

Просто...

Грейс всегда представляла, что она будет первой из «светских львиц» Шпильки, которая решится на брак. Вместо этого она была так далека от алтаря, как не была уже десять лет. Как будто ей снова было двадцать, ещё до того, как она встретила Грега Парсонса и начала мысленно собирать будущий альбом семьи Парсонс.

Не обращая внимания на зависть Грейс, Джули крутила бриллиант на четвертом пальце.

— Конечно, я всё ещё могу смотреть на горячих парней. Чего Митчелл не знает...

— Митчелл — всезнающий робот, когда дело касается тебя, — сказала Райли, когда они вошли в конференц-зал. — Я уверена, что он знает всё. И наверняка он знает, что прямо сейчас ты любуешься новым парнем Грейс.

— У Грейс новый парень? — спросил стройный, одетый в обтягивающие джинсы помощник редактора отдела моды Шпильки.

Отлично, подумала Грейс. Теперь у них есть слушатели. Как раз то, что ей было нужно — самый болтливый человек в офисе, теперь думает, что она с кем-то встречается. Грейс окинула подруг взглядом, говорящим Исправьте это. Оливер Харрингтон был лучше Твиттера, когда дело касалось распространения сплетен.