— Если хочешь, ешь. Это же для вас. — Он кивнул Саше на стол, обратив свой взгляд на хрустальную люстру. Электрический свет постепенно стал меркнуть, и танцующие пары завершали оборот вокруг зала и собирались у стола. Все гости оставили свои разговоры и переместились в банкетную часть, оставив около пятнадцати девушек все еще стоять у стены.

Внезапно музыка стихла, и Саша поняла, что играть стало слишком темно. Свет померк окончательно и только свечи на столе пугающе подсвечивали снизу мужские профили и неподвижную фигуру в красном.

В полной тишине тем страшнее прозвучало бряцанье запонок и расстегивание брюк. Джентльмены молча раздевались, сбрасывая одежду прямо на пол, и Анхель поторопился тоже расстегнуть рубашку, накинув молочный пиджак на Сашины плечи.

Рогатые маски животных похватали со стола и, мужчины без пары, нацепив запугивающие морды козлов и сатиров, размахивая рогами и обнаженными гениталиями бросились в зал.

Из недр темного помещения для танцев раздался душераздирающий девичий вопль и, многоголосый женский визг возвестил о том, что невостребованных женщин рогами гнали в центр комнаты.

Александра вжалась в пиджак и, боясь дышать, широко раскрыла глаза. Своим привыкшим к полумраку зрением, она видела, как под потухшей люстрой самцы в козлином обличье кидались и насиловали ослепших от темноты женщин. Одной из них удалось выбраться из давки и добежать до окна, но там под неверным светом заслоненной тучами луны на нее накинулись сразу двое, раздирая платье на лоскуты и наматывая на кулак волосы.

Гортанный мужской смех раскатами звучал в промежутках между девичьей мольбой и выкриками, которые только распаляли азарт охотников. Мужчины соревновались в силе и неистовстве, избивая и седлая непокорных. Кровь брызгами летела на пол с растерзанных жертв тех, кто пришел сюда ради убийства. Другие наслаждались общим развратом, сминая тела и лица обессиленных жертв по двое и трое.

Внезапный звон столового серебра совсем рядом справа, сбросил оцепенение жуткой сцены, и Саша отпрянула от стола, угодив в объятья своего растерявшегося кавалера.

Стол превратился в большую кровать для пар, упражнящихся в позах. Согласных девушек брали страстно разложив на скатерти среди блюд, а сопротивляющихся прогибали поперек стола животом.

Анхель схватил маску со стола и, быстро натянув на лоб, избавился от остатков одежды и обуви. Точеные от загара и долгого путешествия мышцы налились от напряжения. Внизу живота над кудрями у основания вставшего члена было криво набито его тогда еще нетвердой юношеской рукой: "I'm All of Hell".

Схватив Сашу за грудь, он толкнул ее к стене и прижался к ней телом. Девушка доставала ему до ключицы, и ему пришлось задрать ее юбку и подсадить ее себе на бедро, чтобы склонить лицо к маленькому уху и произнести:

— Обхвати меня руками за шею.

Поглядывая по сторонам, Анхель видел как Итан ласкал избранницу вкладывая все свои таланты и знания. Оскар наслаждался движениями растрепанной женской головы ниже своего пояса, а Уильям затерялся в толпе. И только застывшая фигура Кардинала в багровом плаще изучающе уставилась на него в ожидании.

Женские руки обвили его шею, и он, повернувшись, столкнулся нос к носу с ясным осмысленным взглядом. Маска съехала на затылок и свалилась с головы на пол.

— Ты мне поможешь? — шепотом спросила она, вплетая пальцы в его пряди на затылке, слегка царапая кожу.

Его пальцы, сжимающие тонкую талию, сами потянули наверх, устраивая девушку бедрами над покачивающейся головкой.

Еще пару секунд назад он собирался убить ее, и до сих пор мог это сделать, но сначала он должен был ощутить тепло внутри этого хрупкого тела.

Ее горячее дыхание опускалось на его губы, и девушка, склонив голову, и закрыв глаза, поцеловала его полуоткрытый рот. Теплый влажный язычок поддел расслабленную верхнюю губу, и Анхель раскрылся ей навстречу.

Отстранившись, Саша умоляла охрипшим от накатывающих слез голосом.

— Пожалуйста, помоги…

Уставившись на искушение ее губ, он с истомой врезался в ее рот, вторгаясь языком до самого неба.

С силой потянув на себя и качнув бедрами, он вошел, разрывая нежную девственную кожу гладкой промежности, сначала неглубоко, а затем все настойчивее пробивая себе пространство внутри нее.

— Хорошо, помогу. — Тихо произнес он, целуя ее лицо и влажные от слез глаза, насаживаясь все быстрее и глубже. Просунув руку под лиф платья, он сжал и потянул сосок, заставляя Сашу с громким выдохом вытянуть шею. Осыпая поцелуями синие следы удавления от подбородка до ключицы, Анхель нежно прикусывал ее кожу и снова возбуждающе целовал, будто борясь с желанием вскрыть ее как конверт с кровью от уха до уха.

Саша прижалась к нему, пытаясь языком тела передать как много зависит теперь от него — ее целая жизнь. И жизни многих людей.

Она, наверное, сошла с ума, доверившись незнакомцу.

Лежа на холодном глиняном полу с ишемией, девушка могла бы умереть вчера просто от переохлаждения. Но выжила.

Теперь Анхель находился в опасной ситуации: она могла видеть его лицо и сообщить хозяину поместья, что он по ночам лазит по дому без приглашения.

Мысль, как решить эту проблему, пришла к нему в тот момент, когда он понял, что она в отчаянном положении и готова предложить все, что у нее есть — себя.

В тот момент он увидел в распахнутых еще детских глазах свое отражение и ужаснулся тому, чего хотел. Чудовищные мысли, из-за которых он бежал из дома, он все это время носил с собой. Груз вины сковал его руки, пробравшиеся под шелковое платье. Анхель понял, что не сможет равнодушно отыметь её и уйти.

Ей нужен защитник. А ему — алиби на время его ночных прогулок и немного ласки.

Можно сказать, они скрепили соглашение кровью, когда он впечатывающими толчками размазывал розовую влагу, бегущую по ее бедрам, а она подвывала ему в плечо от тянущей боли.

Поцелуи были настоящими, она подкупила его своей искренностью, наивной верой в то, что он сдержит свое обещание, станет ее сообщником.

Обманывать он и не планировал, но лезть в чужие проблемы было рано. Сначала надо было узнать больше о месте, в которое он попал, а он пока был только в подвалах и краем глаза видел ферму.

К тому же Анхель даже не представлял, кто или что ей угрожает. Этот нюанс нужно было обсудить в келье.

Отдельную комнату выделили каждому гостю по статусу. В его распоряжении были двухместная кровать, квадратный стол и два табурета у окна.

Хозяева поощряли жизнь в паре, но не в роскоши. Впрочем, Анхель жил в местах и похуже. Белье здесь было чистое, хрустящее от крахмала и даже с аккуратное вышивкой.

Такие детали он всегда подмечал, они говорили об исполнительности обслуги, а значит дисциплина здесь жесткая, и ему не стоит попадаться там, где его не должно быть.

Представив девочку в своей комнате, он задумался о том, что ей там может быть холодно. Ночью он раздобудет для нее одно из тех одеял, что лежат над прачечной.

Анхель только что излился, но уже представлял, многое, что мог бы делать с ней дальше на накрахмаленных простынях.

Он слишком расслабился, забыв о том, что за ним пристально наблюдают.

Довольная улыбка сошла с лица юноши, когда девушка в его руках испуганно съежилась, глядя ему за спину.

Высокий напомаженный кавалер, по-видимому, протеже Кардинала облокотился на стол в метре от них, всей своей позой демонстрируя судебную и исполнительную власть в едином лице. Он не понравился Анхелю с самого начала, и это чувство было взаимным.

— Не часто встретишь кого-то из нас с татуировками, — Гектор опустил глаза и осмотрел нагого противника во всей красе. Кровь не укрылась от его взгляда, и он еще раз удостоверился в том, что Анхель украл у него нечто невосполнимое. — Наш ангел полон адского огня. Страдаешь манией величия?

— Всего лишь напоминаю себе в зеркале о том, кто я есть.