Мужчина растерянно прислушался и остановился. Он аккуратно уложил умирающую девушку с потухающим сердцебиением на пол, оправив белье и задравшееся платье. Неуверенно отступив, огляделся и в один прыжок достигнув двери, скрылся в коридоре, оставив в воздухе лишь щелчок проворачиваемого замка.

Прошло несколько мгновений, и от коридора, ведущего к шахте, отделилась тень, на первый взгляд ничем не отличающаяся от окружающей тьмы. Молчаливый наблюдатель приблизился к девушке, легко поднял ее и исчез с ней в тишине спальных комнат.

Саша проснулась в чужой постели. Незнакомые запахи пробивались сквозь занавеску из старой огромной футболки с дырой и надписью Fortune, отделяющей спальное место от общего пространства, в центре которого когда-то разводили костер. В этой спальной комнате она раньше никогда не была, и с любопытством рассматривала стены украшенные угольными рисунками и кровати за занавесками.

— Проснулась? — Шторка с одной из кроватей распахнулась и с постели встала одна из жен Ворчуна. Та самая, что помогала Саше присматривать за Леней или просто шпионила.

— Как я здесь оказалась? — Саша потерла опухшее горло, глотать и говорить было больно, а спина и бедро ныли так, что хотелось их оторвать.

— Давно охотиться сюда не приходили. Думали, ты померла, так кричала. А где платье такое взяла? Меняться будешь? — Она присела на кровать рядом с Сашей, и сразу стало понятно, что платье на нее и не налезет.

— Один человек сверху передал. А… черт, я проспала выход в шахту! — Саша мигом сползла с кровати и стала судорожно искать ботинки. Они нашлись тут же возле койки.

— Да не торопись ты, ваша смена сегодня не работает. С обеда начнут. Ворчун с утра пошел проверить, а там ночью хозяева, видать, вытащили всех и сложили аккурат у выхода. Хоронят у Ямы, успеешь попрощаться. Твоя ж, вроде, … группа была. Жалко их. — Женщина заботливо разгладила на Саше помятое шелковое платье и грустно выдохнула.

— И что теперь будет? — Саша с трудом завязала ботинки, припав на здоровую ногу. Она боялась и того, что осталась без работы и лишится еды, и того что придется вновь вернуться в последний тоннель и снова рыть, каждую секунду ожидая, что тебя убьет упавший потолок.

— Хозяева уже знают. Вчера перед ужином, как мешки с солью не появились, Фефел у решетки встречался с одним. Праздник у них там какой-то. Роза говорит, дровосеки видали гостей, и в доме со вчера и музыка, и народ прибывает. — Женщина шепотом выругалась. — Они пляшут, а нас насмерть давит.

Саша второпях поблагодарила хозяйку, и оставив ту бездельничать у потухшего очага, понеслась в свою спальню, припадая на одну ногу.

Одежда высохла, и девушка наскоро переоделась в чистое, свернула платье в рулон и заправила за пояс под одеждой.

Выбежав из спальни, она припустила в туалетную комнату, все сильнее прихрамывая на правое бедро. Ребра и лопатки от приступа были словно чужие.

На входе у Ямы собралась толпа шахтеров. Завидев Лёню, Александра прокралась к нему, и, просунув руку ему под локоть, шепотом спросила:

— Что происходит?

— Господин сказал, нужно всех нас пересчитать. — Лёня убито смотрел как последнее тело с закрытым тряпкой лицом сбрасывали в Яму. Впрочем, Саша все равно узнала в нем седого мужчину, вот только он теперь казался каким-то похудевшим и невесомым, будто опустевшим сосудом.

Возле Фефела, руководившего процессом, стоял сверкающий безупречной чистотой и исполинским ростом — Гектор. Рядом со сгорбленными и ободранными землекопами в одежде всех оттенков глины, он блистал в темно-зеленом сюртуке и иссиня-черных галифе. Воротник кипельно-белой рубашки был расправлен и дерзко указывал на гладко-выбритый волевой подбородок.

Негласный лидер подземелья Фефел о чем-то докладывал, а Богдан и Ворчун руководили построением людей в шеренги.

Всех вывели в большой зал и рядами выстроили под выступом с дверью, от которой у Саши желудок свернулся в бараний рог.

Озираясь, Александра пыталась вспомнить детали вчерашней ночи и то, как она попала в общежитие Ворчуна, но память откликалась только головокружением от потери крови и припадка, а здоровье нужно было беречь.

С того злополучного дня, когда ее вышвырнули с работы, приступы стали происходить все чаще, и недоедание не помогало восстанавливать гемоглобин. Александра стала слабой и анемичной девушкой. Начала двигаться меньше, меньше говорить и экономить силы. Исчезла юная суетливость и энергичность.

Она стала все больше походить на скупых в своих телодвижениях жителей катакомб, напоминавших уже не живущих людей с однотонных фотографий в коричневых оттенках сепии.

А вот господин Гектор из особняка над подземельем, несмотря на фактическую смерть много лет назад, наоборот был жизнеутверждающе свеж и бодр.

Легко как пружина Гектор поднялся на выступ, взметнув облако рыжей пыли, и быстро пересчитал работников. Получилось всего семьдесят три, а вовсе не сотня, как Саша подумала в первый день своего пребывания в катакомбах. Ей показалось, что взгляд Гектора задержался на ней на мгновение, но гораздо дольше он смотрел на Лёню, который стоял с ней рядом.

Когда всем разрешили уйти, а Гектор скрылся за дверью, ведущей наверх, Саша направилась к Ворчуну.

— Я вот не пойму, ты такая везучая или такая невезучая? — По-доброму проворчал тот, подтягивая спадающие с живота брюки. — Хорошо, что жива осталась.

— И что теперь будет? — Взволновано спросила Александра.

— Для начала вам обоим стоит поскорее уйти, господин Гектор согласился принести нам новую птицу, а завтра все как обычно. И загляните к Ренату, он с Леонидом поговорить хочет. Кстати, и тебе не помешает. И, ради всего святого, не броди по ночам!

Грузный начальник замахал им двоим, подгоняя к выходу в тоннель.

Саша поторопилась, насколько позволяли нога и ребра, по пути внимательно разглядывая пол под ногами, где вчера на нее напал вампир.

На вышорканом глиняном полу не осталось и следа, или это было чуть дальше… или, вообще, приснилось ей. Но горло же болело и нога…! Проверить Саша не успела. Неожиданно перед ней возник Гектор, в несколько быстрых шагов догнавший их уже в коридоре. Высокий не по меркам подземелья, он сильно склонился, чтобы не задевать потолок.

— Стоять. — Сердито приказал Гектор. — Выйди на свет.

Кивком отпуская Леню, Саша на всякий пожарный виновато ссутулилась и опустила глаза в пол, ожидая всего, что угодно.

Она вернулась, сделав десяток шагов назад, и скромно встала у фонаря. Позади нее с клеткой застыли напряженные руководители шахты, ожидая развязки неравного разговора.

Гектор придирчиво оглядел ее и, кончиком пальца поддев за подбородок, осмотрел темнеющую синяком шею.

Что-то флиртующее было в том, как он вел себя с ней. Или ей уже давно хотелось, чтобы было.

— Воруешь. Дерешься. Еще сюрпризы есть? — Ухмыльнувшись подытожил огромный инфирмат, нависающий над девушкой.

— Еще штаны теряю, — нервно рассмеялась Саша, вспомнив как он застал ее у колодца в одних трусах, мокрую и покрытую мурашками от холода. От волнения в голову ей лезла всякая чушь.

— Вовремя потерянные штаны иногда приносят пользу. Например, я как раз ищу нечто такое на сегодняшний вечер. — Гектор многозначно умолк и протянул ладонь в галантном жесте, ожидая руки для поцелуя.

Саша застыла.

На вечер. Ублажить. Его. Обида скрутилась внизу живота узлом там, куда только что предательски приливала кровь. Она посмотрела на протянутую кисть и, не подумав о последствиях отказа, крепко пожала ему руку.

— Желаю удачи с этим и хорошего вечера. Я могу идти? — Саша развернулась на пятках и почти уже ступила в коридор, как ее подхватили и мешком перебросили через плечо. Воздух с писком вышел у нее из легких от удара, и в глазах потемнело от боли в ребрах. Придя в себя через секунду, она обнаружила себя висящей над землей на широком плече зеленого сюртука под самым сводом зала, а за спиной у нее была та самая дверь и лестница, ведущая наверх.