Перекинув с правой руки чужую руку в левую, достал из ножен свой чёрно-синий меч. Я чувствовал, как в нём теплилось огромное количество душ, так и хотевших наполнить меня силой, но я постарался себя сдержать и не начать её поглощать.

Уже знал, как может быть вреден чужой, лишний пути спектр энергии.

Мутант, как ни странно, не стал отвечать, как и ждать новых подлянок от меня, выпустив молнию. Наверное, в своей жизни я не слышал звука громче, чем разряд молнии, что сейчас в меня полетел. Чёрная вспышка получилась настолько большой и всепоглощающей, что я окончательно убедился в ненадёжности человеческого зрения.

Зато духовное восприятие и видение духовных нитей было со мной.

Закрыв глаза, подкинув руку мутанта и чёрный меч вверх, схватился за них духовными нитями.

Следующая картина: оторванная рука мутанта оживает, подхватывает меч и принимает весь заряд молнии, уже не скупясь на поглощение энергии из полноценного артефакта.

…не стану же я принимать такой разряд на себя, не так ли?..

В следующий миг тело мутанта, уже порядком истощённое, пронзает миг слабости.

Ещё миг — и его пронзает собственной рукой уже мой чёрно-синий меч, из которого вырывается огромное количество энергии стольких спектров, что даже моему мастеру плохо может стать. Помяни творец мои башенки из спичек, меня самого, если пронзят таким мечом, убить может.

И действительно — энергетическая структура, что я видел по колебаниям духовных нитей, была окончательно уничтожена.

Финиш.

Чувствуя себя уже порядком усталым, с помощью духовных нитей подлетел к застывшему неподвижно трупу. Оторванная рука мутанта уже упала, оставив висеть в небе лишь мой меч и насаженное на него тело.

— Если после случившегося от твоей души что-то останется, и ты уйдёшь на перерождение, — вытащил я из трупа меч, провожая взглядом начавшее падать вниз тело, — то желаю тебе найти нормального отца…

Возле меня вновь ударил гром. Я устало вздохнул, уже и сам желая пойти на спуск, но добровольный, однако…

С очередной вспышкой возле меня появились две фигуры.

Моё лицо в этот момент надо было видеть. Я почувствовал себя котом, которого хозяева поймали за шкодой. Тут ситуация немного другая, но, уверен, эмоциональный спектр был крайне похожим.

Своего мастера, застывшего справа от меня, я узнал не сразу. Черты лица сохранились, но вот всё остальное было другим — его одежда, пусть всё ещё была белой, приобрела необычные узоры, напоминающие облако; сама одежда стала под стать новым кондициям: передо мной теперь был не пожилой мужчина, а высокий спортивный дядька средних лет. Не крупный, скорее — жилистый, по-своему утонченный и, я бы даже сказал, элегантный. Вместо бороды осталась тонкая бородка, морщин и пятен словно и не было — убери растительность на лице, и ему лет двадцать пять можно было дать максимум.

Само лицо разгладилось, цвет кожи стал намного здоровее. Убийца пластических хирургов, помяни творец мои башенки из спичек.

Слева же от меня была морда, которую я видел впервые, но не понравилась она мне сразу: такая, породистая, надменная, словно (да не словно!) он смотрит тут на всех как на отборное дерьмо.

Если сила мастера ощущалась, как нечто лёгкое, где-то забавное и приятное, дарящее свежесть и надежду, чувство полёта среди облаков, то тип слева…

Серебристая энергия, покрывавшая его, меня пугала. Со стороны чем-то напоминающая ртуть, это была та самая сила, от которой мы вместе едва смогли с мастером очистить регион.

Эта сила подавляла. При этом я понимал, что передо мной определённо был «праведный» мастер, но какой-то другой, не такой. Его сила, подобно демонической, вредила миру, возвышалась над ним и всеми теми, кто в нём живёт, тем не менее это было скорее её естественное проявление, которое вредило миру просто потому, что если на бумагу кинуть гантель — бумага, в лучшем случае, помнётся.

В общем-то, чем-то это напоминало мою силу, однако мне повезло немного больше: я был неразрывно связан с пространством духовных нитей и, по большей части, воздействовал на мир через духовные нити. Пространство между мирами потенциально было связано с бесчисленным количествам реальностей, из-за чего моя сила, в сравнении с остальными, толком и ограничена не была. Похожая ситуация была у читаки и сестрицы.

— Мою метлу сломали. Я одолжу твой меч ненадолго, небесный демонёнок? — улыбнулся мне наставник, вытянув руку.

Без какого-либо сопротивления мой чёрно-синий меч оказался в руке наставника, что с удивлением начал его беззаботно осматривать.

— Ты нашёл ему намного более страшное применение, — хмыкнул наставник, взмахнув мечом.

Тучи на многие километры вперёд разошлись, словно их и не было. С неба ударило ослепительное солнце.

Надменный чмырь поднял взгляд на прояснившееся небо, прикрыв глаза. Меня он игнорировал, как игнорирует человек пролетающую мимо бабочку. Некоторые любят их ловить, но большинству плевать. Бабочка есть бабочка.

Или, в моём случае, маленький неядовитый паучок.

Мерзкое чувство.

— Продолжим, — сделав глубокий вдох и выдох, улыбнулся парень. С такой лыбой и в психбольницу не примут, сразу на усыпление отправят. — Ещё!

Наставник с этим странным мажором исчезли, промелькнув где-то в стороне скалистых гор. На этот раз не было никаких хлопков, их тела просто растворились в одном месте и…

Пейзаж вновь изменился. На одну гору, высотой примерно два километра, стало меньше.

Не было ни звуков, ни как таковых буйств энергий, лишь блеснувшая серебристая, всеподавляющее сила, превратив заселенную живностью возвышенность в ничто.

В паре километров от меня фигуры вновь мелькнули, но на этот раз удар сделал мастер. Меч, который он у меня одолжил, с лёгким порывом ветра притянул к себе вообще все возможные небесные скопления на ближайшие километров десять-двадцать, после чего…

Нет, я не увидел. Фигуры исчезли с концами, куда-то за пределы моего региона.

Я устало покачал головой, подняв взгляд на греющее голову солнышко.

Что-то где-то вдалеке затрещало.

Погревшись на солнышке, немного задумался. Осмотрелся, прислушавшись к ментальному и духовному восприятию.

— Ну да…

Нет, не вдалеке.

Затрещал весь Мурим, и мой регион стал эпицентром треска.

…эх…

Треск. Когда я спустился на бренную землю и разрешил всё продолжавшим стоять на коленях людям встать, его слышали все мастера, так или иначе достигшие истинной трансцендентности. Конечно, таких было меньшинство: большая часть людей лишь удивлённо разглядывали голубое небо, да таращились на исчезнувшую гору, не понимая, что только что произошло.

И ладно небо, хрен с тем небом, да простят меня поклонники Неба и Преисподней. Этот «трюк» себе местные хотя бы представить могут. Одни — потому, что не понимают, какой силой нужно обладать (мало ли чисто «облачных» техник в мире, знать не дано!), а другие — потому, что примерно представляют, что это вообще возможно. Совсем другое дело — гора и треск. Толпа «сильных мира» затруднялась сказать, от чего больше охреневать — от исчезнувшей горы или от того, что пространственно-временной континуум дал окончательный сбой.

В этом плане, сравнительно слабым людям было намного проще: перед ними всего лишь са-а-амую малость изменился рельеф. Не хочу себе представлять лица тех, кого в пылу битвы занесло в горную долину, ибо если они выжили и от них в принципе что-то осталось, то запомнят они это до конца своих дней.

Покачав головой, мысленно потянулся к духовным нитям Джун Ён А и братца. С удивлением отметил, что они прямо сейчас приближались ко мне. Маячивший в небе труповод в теле ворона как раз прилетел с разведки и умостился мне на плечо.

В общем-то, даже труповод, наблюдавший за всем с высоты полёта птицы, косился на вновь изменившийся пейзаж, иногда поднимал свой клюв на чистое голубое небо, да прислушивался к треску, испытывая определённый…