— Мне нужно вернуться в команду. Подождешь меня? — Он вдруг снова выглядел неуверенным, и что-то в его открытой уязвимости заставило мой желудок перевернуться.

— Я подожду. — На этот раз поцеловала его.

Он одарил меня еще одной ослепительной улыбкой, затем поцеловал в макушку, прежде чем побежать обратно к своим товарищам по команде.

Я споткнулась о барьер, чуть не упав, но в последнюю минуту Имоджин удержала меня.

— Когда Картеру что-то нужно, он выкладывается по полной. — Она усмехнулась мне, когда рухнула обратно на свое место.

— Я хочу, чтобы все перестали смотреть на меня. — Я упала вниз, но не смогла сдержать улыбку. Счастье наполнило меня, когда мысленно прокручивала то, что только что произошло между мной и Картером.

— Перестань прятаться. Теперь тебе придется привыкнуть к этому. Не волнуйся, все привыкнут к этому, и довольно скоро что-то еще станет новой сплетней, — сказала мне Анастасия.

— Ты знала об этом? Ты поэтому привела меня сюда? — Я перевела взгляд с нее на Имоджин, и Имоджин кивнула.

— Да. Я знала…не в деталях, но он попросил меня убедиться, что ты попала на эту игру и осталась до конца.

— Нашему мальчику было плохо, — Ксавьер с усмешкой наклонился к Имоджин, и мои щеки вспыхнули, даже когда моя улыбка стала шире. Я не пропустила, как его рука небрежно опиралась на спинку сиденья Имоджин, и сделала пометку в какой-то момент спросить ее об этом. Если мы собирались стать друзьями, то должна была знать эти вещи.

Анастасия наклонилась ко мне, привлекая мое внимание.

— Итак… Теперь, когда вы с Картером вместе, вы официально приглашены на мой день рождения. Если, конечно, ты захочешь прийти.

Слова сорвались с моих губ прежде, чем успела подвергнуть их цензуре.

— Ты действительно не против всего этого?

Ее брови сошлись вместе, но затем выражение лица разгладилось.

— Я была сукой. Знаю. Просто, ну, я и есть стерва. Очевидно. — Она невесело рассмеялась. — Я признаю, что в самом начале чувствовала себя…собственницей Картера, думаю, в самом начале. Но мне стало ясно, что у вас обоих есть чувства друг к другу. Я не зацикливаюсь на нем или на чем-то подобном. Обещаю тебе это.

Мои мысли метались, возвращаясь к тому, что она сказала.

— Подожди. Те фотографии, которые появились. Вы имели к этому какое-нибудь отношение?

Она отпрянула, как будто дала ей пощечину.

— Что? — Ее потрясенный шепот был громче крика. — Ты серьезно? Кто-то сказал, что это была я?

— Если это была не ты, тогда кто? — Ледяные щупальца страха покалывали мой позвоночник. — А как насчет фигуры в маске? А деньги?

— О чем ты говоришь? — За замешательством последовало беспокойство. — Рэйн, у тебя неприятности?

— Расскажи нам, что происходит. — Тон Ксавье был повелительным. Он протянул руку и посадил Имоджин к себе на колени, затем бочком пересел на ее пустое место. Она откинулась на него, но ее взгляд был прикован ко мне. Анастасия придвинулась ближе, Эммелин была занята разговором с одной из своих подруг по другую сторону от нас.

Запинаясь, я рассказал им все. Как деньги были украдены и выглядело так, как будто их взяла, и Ана была единственным человеком, кроме Картера и преподавательского состава, который знал о моем финансовом положении в тот момент; как фигура в маске появилась на вечеринке и попыталась схватить меня; и как кому-то удалось сфотографировать меня и Картера через запертую дверь, опубликовать их и испортить мой шкафчик. К тому времени, как закончила говорить, мой голос дрожал от попыток сдержать слезы.

— Рэйн. — Ана с трудом сглотнула и осторожно положила руку мне на плечо. — Мне жаль. Я имела…Я понятия не имела, насколько все плохо. Знаю, что это не оправдание. Когда ты подошла к столу во время обеда и Картер опустил тебя, я.…мне было очень плохо. Ты не заслуживала, чтобы с тобой так разговаривали. Я должна была что-то сказать Тине. То, что она тебе наговорила…это было неправильно.

Имоджин перебила ее:

— В любом случае, это не могла быть Анастасия на вечеринке. Сразу после игры в бутылочку мы обе делали выпивку с некоторыми из наших друзей, и Ана закончила тем, что выпила слишком много, и мне пришлось отвезти ее пьяную задницу домой.

Холодная струйка страха пробежала у меня по спине.

Ксавьер поджал губы, глубоко задумавшись.

— Ладно. Я думаю, что есть объяснение фотографиям с вечеринки. Ранее тем вечером, перед игрой «Раскрути бутылку», мы, имею в виду, ненадолго был в офисе. — Я заметила, как вспыхнули щеки Имоджен, когда он заговорил. — Там есть окно. Это довольно высоко, так что вы, возможно, этого не заметили, но любой мог бы сфотографировать там, если бы взобрался на что-нибудь. Не нужно было бы даже быть чем-то настолько большим. Ящика или чего-то еще, вероятно, было бы достаточно.

Я мысленно вернулась к ракурсу фотографий.

— Ты прав. Я не знаю, почему никогда не думала об этом раньше. Но не знаю, кто бы это мог быть. Кто еще мог бы ненавидеть меня так сильно?

Ни у кого не было ответов. В конце концов Ксавьер вздохнул.

— Давай поговорим об этом позже. Тебе нужно пойти и встретиться с Картером. Он убьет нас, если мы не доставим тебя туда. У него есть планы на вас двоих.

Внезапно страх сменился теплом. Волнение охватило меня, и моя улыбка снова появилась.

— Тогда мне лучше пойти и встретиться с ним.

Сочетание облегчения и радостного возбуждения наполняло меня, оставляя на лице постоянную ухмылку. Так много из сегодняшнего вечера зависело от внешних факторов: Имоджен сдержала свое слово, чтобы привести с собой Рэйн, все остальные согласились с моим планом, и, что более важно, Рэйн действительно простила меня после всего дерьма, через которое ее заставил пройти.

После того, как я увидел фотографию Рэй с Кассиусом и почти потерял ее, то принялся за работу. Мои мысли вернулись к самой неловкой части недели.

— Папа? Мне нужно с тобой поговорить. Вы оба, я, полагаю. — Мои родители уставились на меня через стол, казалось, застигнутые врасплох серьезным тоном моего голоса.

— Тогда говори громче. Что это? Это из-за твоих оценок? — Мой папа со стуком положил вилку на свою тарелку.

Я покачала головой, стиснув зубы и сжав кулаки, заставляя себя не реагировать.

— Нет. Это касается Рэйн.

Он приподнял бровь, слегка наклонившись вперед, изучая меня. Моя мама промокнула рот салфеткой, переводя взгляд с меня на отца, прежде чем коротко рассмеялась.

— Мне кажется, я понимаю, что здесь происходит.

— Правда? — Мой отец повернулся к ней. — Потому что я этого не делаю.

Вместо того чтобы ответить ему, она повернулась ко мне.

— Говори, Картер.

— Хорошо. — Я сглотнул, а затем пошел ва-банк. — Мне нравится Рэйн. Что мне не нравится, так это твои постоянные сравнения между мной и ней.

Мой отец нахмурился.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты всегда сравниваешь меня с ней. Все, что она делает, в твоих глазах идеально, и ничто из того, что я делаю, никогда не бывает достаточно хорошим. Ты всегда спрашиваешь меня, почему я не могу быть более похож на нее, — мой гребаный голос надломился, и я откашлялся, стиснув челюсти так сильно, что знал, что у меня будет болеть голова.

— О, Картер. — Глаза моей мамы наполнились слезами. — Ты действительно так думаешь? — Когда я кивнул, она слегка шмыгнула носом, прежде чем взяла себя в руки. — Мне так жаль, что ты подумал, что мы сравниваем вас двоих. Это, конечно, никогда не входило в мои намерения. Мы, ну, я хвалю ее, потому что у нее больше нет никого, кто мог бы это сделать. Ты же знаешь, какой может быть Пэм. Она принимает интеллект Рэйн как должное. И я не слепая, Картер. Знаю, что у нее, похоже, не очень-то много светской жизни, и знаю, что ты…я полагаю, полная противоположность. Популярность всегда была частью твоей жизни. Ты привык к обожанию своих друзей, и Рэйн…У меня складывается впечатление, что на самом деле у нее нет такой же поддержки, как у тебя.