Элия проснулась поздно. Должно быть, непривычное тело, переутомлённое сильным выплеском силы, нуждалось в покое и сне. Есть хотелось так, что готова была ветки жевать, отбирая их у ослика. Но, по счастью, сваренное вчера мясо, спрятанное в прохладе пещеры, было ещё пригодно в пищу. Осталось только приготовить отвар, и поздний завтрак будет готов.

Занимаясь нехитрыми делами походного хозяйства, девушка старалась не думать об исчезновении спутника. Но всё равно нет-нет, да мысленно задавала вопрос: «Где ты, Арпак?» и, что удивительно, каждый раз получала ответ. Не конкретный с указанием места, а слабый зов в ту сторону, куда они и направлялись. Её тянуло в Марпати.

Обойдя по большой дуге деревню, которая не внушала доверия, Элия выбралась на достаточно оживлённый тракт, забралась верхом на ослика, поглубже надвинула шаперон, пряча лицо от солнца и нескромных взглядов, и не спеша потрусила туда, куда тянуло чувство долга и тревога за друга.

– Эй, парнишка, освободи дорогу! – закричал кто-то почти над самым ухом Элии.

Посмотрев через плечо, девушка увидела, что за ней плетётся целый обоз из пяти телег. Задумавшись, она и не заметила, как ослик выбрался на середину дороги и семенил, мелко переступая копытцами там, где ему было удобнее. Путешественница с радостью пропустила бы караван, но упрямая скотинка, не слушаясь узды, никак не хотела сворачивать к чем-то неприглянувшейся обочине. Осёл упрямо пятился или крутился на одном месте, смеша наблюдающих за ними людей, но не желал уступать дорогу.

Наконец старшему возничему надоело наблюдать за этим представлением. Он крикнул кому-то из работников, чтобы помогли спешиться всаднику-неумёхе и убрали осла с дороги. Но и трое крепких мужчин не враз справились с милым плюшевым осликом с длинными пушистыми ушами и хвостом, облепленным репьями.

Пока работники различными способами убеждали животное освободить проезд, возничий, возглавлявший обоз, рассмотрел щуплую фигуру в мешковатой мужской одежде, принял Элию за мальчика, и так и обратился:

– Эй, парнишка, подойди-ка! – девушка подошла. Если решилась изображать простолюдина, то приходится соответствовать. – Ты чего один-то? Так вышло, говоришь? Бывает. Только нехорошо это. Неспокойно на дорогах стало. Вчерась, слышь-ко, убивцу поймали. Говорят, даму каку-то знатну прирезал. Да кто ж знает, за что? Может, просто так, а может, ограбить захотел. Вот и говорю, не езди один-то. Если хошь, то привяжи осла к телеге да садись со мной. Скучно одному ехать – в сон клонит, а спать не положено – я тутось за главного. Так что, поедешь с нами? Только придётся тебе, парнишка, истории всякие сказывать. А то усну, а спать мне нельзя.

Мгновенно сообразив, что в телеге удобнее ехать, чем на осле, и в большой компании безопаснее, чем в одиночку, а историй она знает без счёта, баронесса Элия дю Лесстион согласилась продолжить путешествие с обозом.

– Ну давай, сказывай, – зевнул возчик и легко шлёпнул лошадок, запряжённых в телегу, вожжами, которые держал в руках.

Закончив монастырское обучение, Элия стала обращать внимание на некоторое несоответствие в жизни знакомых высокородных семей. Мало кто из глав родов стремился к образованию сам или подвигал на это отпрысков, но почти все постоянно хвастались своими библиотеками. Конечно, эти коллекции даже отдалённо не могли сравниться с монастырскими, но каждая новая книга, появившаяся в хранилище замка или поместья, преподносилась как невероятно удачное приобретение и вложение денег. Оттого-то девочке никогда не отказывали в покупке нового романа о приключениях героя и его любви к прекрасной даме.

Но всё равно доступных книг было не так уж и много, и потому большинство из них читаны не один раз и пересказать их можно едва ли не наизусть.

– Случилось это в те далёкие года, когда вершины гор Обережного хребта ещё не были покрыты круглый год снежными шапками, а воды Океана не приносили в своих холодных течениях громадные глыбы льда… – начала свой рассказ девушка, но возчик тут же перебил её.

– Да было ли когда такое? Что-то ты путаешь, парнишка!

– Не мной история придумана, я лишь пересказываю что слышал от других. Ты слушать будешь или мне на другую телегу пересесть? – одёрнула его Элия, видевшая, как это делают профессиональные барды.

– Буду, буду! Ты сказывай.

– «Иду за тобой, любимый!» – воскликнула прекрасная Медия, шагнув в пропасть. Отзывчивое эхо подхватило её последние слова и бережно донесло до замка родителей. Так они и узнали, что даже смерть не смогла разлучить их младшую дочь с бедным юношей, пасшим стада на склонах гор, – со вздохом облегчения завершила Элия грустную историю о страданиях двух влюблённых.

Переведя дух, она впервые осознала, что не таким уж простым трудом даётся хлеб насущный бардам и менестрелям. Горло пересохло, язык казался неподъёмным, голова от напряжения болела. Зато возчик был доволен. Он не таясь рукавом вытирал слёзы, шмыгал носом и восхищённо цокал языком.

– Дюже душевно сказываешь, парень. Прям сердце наизнанку вывернул. Повторишь на ночёвке? Другим тоже послушать охота будет.

Элия, занятая рассказом, и не заметила, что солнце уже к закату клонится, и скоро пора будет помыслить о том, как ночевать одной в открытом поле. Девушка о таком даже думать не хотела. Хорошо было путешествовать с Арпаком: и сарай нашёл, и пещерку обустроил. Пусть барон немного неуклюжий, но добрый и сильный – рядом с ним не страшно. Предложение, полученное от старшины обоза, было своевременным.

– Расскажу. Но что-нибудь другое. Неинтересно одно и тоже раз за разом повторять, – пообещала начинающая сказительница, жадно глотая воду из прихваченной с собой фляжки.

На ночной привал остановились в знакомом возчикам месте – большом постоялом дворе, за оградой которого могло поместиться больше десятка телег разом. Ночь была тёплой, дождя не ожидалось, и никто не захотел ночевать под крышей, дополнительно заплатив за номер. А вот Эля мечтала о мягкой постели, горячей воде – пусть даже в большой деревянной лохани, которую гостям предлагали вместо ванны. Тем более что пойти в общую мыльню с возчиками она не могла.

Денег у девушки осталось катастрофически мало. Узнав стоимость номера и отдельного купания, она поняла, что выбор у неё невелик. Либо сон в мягкой постели, чистое тело и промытые волосы, либо сытный ужин и завтрак.

Потратить последние монеты Элия не боялась. В Марпати, куда обоз прибудет завтра после обеда, живёт сестра Лизия, которая обязательно поможет ей и избавит от бедственного положения. Подумав немного, баронесса предложила трактирщику сделку.

– За номер и горячую воду я заплачу. А ужином и завтраком вы, хозяин, накормите меня за то, что сегодняшним вечером я развлеку ваших гостей весёлой побасенкой. Да так, что они закажут пива в два раза больше обычного. Договор?

– А ежели не закажут? – хитро ухмыльнулся трактирщик.

– Тогда спать мне голодным, – развела руками баронесса.

Она по-прежнему выдавала себя за юношу, тем более что голос после долгого пересказа слезливого романа сел и казался грубее, чем был на самом деле.

– Договор! – лопатообразная ладонь хлопнула по узкой изящной ладошке, и сделка состоялась.

Барды и менестрели, зимовавшие в замке, помимо историй, сказаний и баллад делились друг с другом и желающими послушать методами помощи хозяевам таверн, кабачков и придорожных постоялых дворов, в которых бродяги-трубадуры подрабатывали летом, для увеличения продажи хмельного и закуски к нему. Ясное дело, что хитрости эти были не для нежных ушек юной баронессы, но всякий знает, что переданное шёпотом куда интереснее сказанного в полный голос. Вот и научилась Элия пользоваться прекрасным знанием ходов и лазеек замка. Присесть в затемнённой нише за бочкой или прокрасться по тайному проходу и постоять у слухового окошка пятилетней девочке труда не составляло. Со временем такие забавы ей наскучили, и появились другие развлечения, но знания-то остались. Вот одним из них она сегодня воспользуется.