– Я с тобой! – вскочила Адея, от которой не укрылась наивная хитрость матушки. – Я точно знаю, где его заперли.

Подвальное окошко, находившееся почти вровень с землёй, было таким узким, что в него даже решётку не вставили – необходимости не было. Если мыши или крысы залезут вдруг, то пусть и кошки следом пробираются, чтобы с вредителями расправиться. А больше туда никто не втиснется. Даже солнечный свет на маленький пятачок перед окном, затенённый со всех сторон высокими стенами соседних построек, проникал с трудом.

– Это здесь, – прошептала Адея и опустилась на колени, пытаясь заглянуть внутрь сумрачного помещения, но ничего не увидев, позвала: – Эй, ты здесь?

– Да… – ответ хоть и был чётким, но голос хриплый и едва слышный. – Вы кто?

– Я дочь хозяев поместья. Чейзита Адея. А ты кто? – всё так же тихо ответила девушка.

– Барон Арпак Грэйский, леди. Только бумага, подтверждающая мой титул, осталась у леди Элии.

Голос из подвала стал более различимым. То ли пленник подошёл поближе к окну, то ли боялся, что его не услышат.

– Вы видели Элию? – теперь уже не выдержала чейза Лизия и тоже упала на колени перед окном. – Он жива?

– Я мясо варил, – донеслось из подвала, – только соль не нашёл. Хотел было дойти до деревни и там попросить или купить, но тут эти… с копьями налетели. Кричат, что на мне кровь невинной убитой… нет, не так. Невиновно убит…

– Невинно убиенной, – подсказала Адея.

– Да, так они говорили. А я им, что кабан сам виноват и первым напал на нас с леди Элией. Тогда они и вовсе обрадовались и потащили меня сюда. А леди Элия там, в пещерке спала. Спужалась она кабана очень.

Кажется, пленник что-то ещё говорил, только чейза Лизия подхватила дочь под локоть и потащила в узкий проход между строениями – ей показалось, что кто-то за ними следит. Неприятное это чувство – пристальный взгляд готового убить человека.

– Элия жива! – чуть не плача от радости, обняла девушка мать. – Надо её найти, а барона… Надо же – барон! А барона срочно отпустить. Матушка, идем к отцу, пусть он исправит ошибку.

Только чейза Лизия не торопилась бежать в дом. Она то и дело оглядывалась, словно желала что-то увидеть, и на собственном подворье, где ей, казалось бы, бояться нечего, пряталась в тени.

– Думаю, Адея, отец твой нам ничем не поможет. Но мы всё исправим, хоть и сделаем по-другому, – попыталась она успокоить дочь.

– Как? Как сделаем? – требовала немедленного ответа от нерешительно озиравшейся матушки девушка. – Скажи мне.

– Да, жёнушка, скажи. Мне тоже интересно, как ты мне на этот раз навредить хочешь?

Из узкого прохода, откуда они сами несколько минут выскользнули, вышел чейз Виян. А следом за ним протиснулись четыре наёмника во главе с Капитаном.

Задвинув Адею себе за спину, нахохлившаяся чейза Лизия стала похожа на квочку, защищающую своего цыплёнка от хищников.

– Послушай, Виян, рано или поздно, но о твоём неблаговидном поступке узнают. Зачем тебе неприятности? Отпусти барона и…

Закончить фразу ей не позволил дружный хохот окруживших их с дочерью мужчин. Кто-то сдержанно хихикал, кто-то ржал, широко открывая рот, капитан довольно ухмылялся в усы, а супруг едва не бился в истерике.

– Ты что, правда поверила россказням этого полудурка? Барон, убивший кабана! Вот же рассмешил-то! Да максимум, с кем этот свинопас может справиться – с поросёнком-недоростком, отбившимся от сельского стада, – размахивал руками перед лицом женщины рыцарь, не обращая внимания на то, что слюна из его рта летит во все стороны, заставляя окружающих отступить подальше.

– Даже если это не так, зачем подвергать невинного человека страшной казни? – баронесса не оставляла попыток достучаться до благоразумия мужа.

– Затем, чтобы герцог понял, что я единственный достойный человек на пост префекта Марпати. Нынешний был старым, ещё когда я на него работал, а сейчас и вовсе из ума выживает. Придумал тоже – лечебницу для бедняков строить и собирает на это пожертвования. Кому они нужны, его нищие? Сдохнут, туда им и дорога. Останутся одни добропорядочные горожане, которые сами за своё лечение заплатить смогут. Я буду помогать тем, кто сможет платить, а не тем, кто засоряет собой город. У меня уже и отряд есть!

Последняя фраза прозвучала как заявление маленького хвастливого мальчика сверстникам о своей непобедимости, в то время, когда за спиной стоит взрослый телохранитель. Правда, на лицах солдат отряда было не почтение, а едва скрываемое презрение. Охрана у чейза Вияна есть ровно до того момента, пока есть чем платить.

Понимая, что разговоры и уговоры напрасны, чейза Лизия, взяв дочь за руку, попробовала пройти к выходу из тихого дворового закутка, ставшего для женщин ловушкой. Но рыцарь заступил им дорогу:

– Отцу побежала жаловаться? Вот только на сей раз не получится!

Схватив дочь за вторую руку, он резко притянул девушку к себе, причинив ей боль и заставив вскрикнуть. Совершенно не обращая внимания на состояние дочери, чейз Виян продолжил:

– Я обещал барону, что слова тебе плохого не скажу и пальцем не трону. Но в нашем договоре ничего не было объявлено о моей дочери – чейзите Адеи. Предлагаю сделку, дорогая жёнушка: ты сидишь безвылазно, тихо, как мышь, в своих покоях до тех пор, пока герцог будет гостить в городе. Да и потом помалкиваешь о делах моих, в которые ты так неудачно сунула свой длинный уродливый нос. – Сказав это, рыцарь лицемерно преувеличенно изобразил испуг, даже рот ладонью прикрыл, словно сожалеет о вылетевших словах, но тут же засмеялся, зло глядя прямо в глаза жены: – Согласись, дорогая, что мои слова о твоём носе не могут быть оскорблением. Это просто то, что я вижу на твоём лице. Так вот, если ты меня не послушаешь и, как всегда, сделаешь по-своему, то я… – чейз Виян на мгновенье задумался, а потом вдруг обратился к Капитану. – Ты же не женат, насколько я знаю?

– Нет, господин.

Рыцарь удовлетворённо кивнул и продолжил:

– … тогда я отдам Адею в жёны Капитану, – и, повернувшись к командиру наёмников, спросил: – Женитесь на моей дочери? Приданое за девчонкой мать даст хорошее.

– Отец! – пискнула бедная девушка, замирая от ужасной перспективы стать женой уродливого, грубого солдата, годившегося ей если не в деды, то в отцы точно. – Пощадите!

– У матери своей милости проси, – фыркнул рыцарь, наслаждавшийся страхом и унижением близких.

Он прекрасно видел, что не только дочь, к которой он был абсолютно равнодушен, пребывала в панике, но и ненавистная жена едва сдерживается, чтобы не разрыдаться от безысходности ситуации.

– Я сделаю всё, что ты захочешь. Только оставь идею выдать Адею замуж по своему выбору, – побледневшие губы чейзы Лизии произнесли эти слова почти бесстрастно, но в глазах отчётливо читалось отвращение к этому низкому человеку.

Кажется, понимая, что тем самым она выдаёт своё отношение к мужу, баронесса склонила голову и опустила глаза долу.

– Тогда бери дочь и эту свою… крысу замковую, что всё вынюхивает в моём доме, а потом барону докладывает, и закрываетесь в твоих покоях. Поняла?

– Я поняла, супруг мой.

Голос ровный, будто неживой, спина прямая, как у куклы деревянной, только рука так крепко прижимает дочь к своему телу, что явно живой не отдаст. Лучше убьёт, чем позволит любое насилие над ребёнком.

– Вы о женитьбе с великородной чейзой Адеей пошутили, мой господин? – спросил Капитан нанимателя, когда женщины скрылись из глаз.

– Ну отчего же… Мне нужны верные люди, а во все времена дружественные союзы подтверждались брачными. Сейчас дочь слишком молода, а вот года через два… Ты же не прочь стать моим зятем и породниться с бароном дю Лесстион, Капитан? – рыцарь жизнерадостно осклабился, демонстрируя наёмнику свое расположение, но думая о том, что славная наживка получилась из никчёмной девчонки. Сразу на две крупные рыбы.