Не хочет говорить о сыне и проблемах? Ладно.

— Я подумаю над вашим предложением, Уильям, — выделяю едко каждое слово, поднимаюсь и выхожу.

С Лиамом мы проводим еще час или даже больше, но на город за окном уже опускаются сумерки, поэтому собираюсь ехать домой. Парень всячески пытается удержать меня и предлагает даже подвезти на байке, но я благодарю и отказываюсь.

— Когда мы встретимся? — спрашивает он, провожая до дверей. Марту он благополучно «отшил» и сказал, что сам проведет сестру.

— В любой день, Лим, — улыбаюсь и притягиваю брата к себе.

— Я рад, что мы познакомились, и у меня появилась сестра, — шепчет он на ухо, а я расплываюсь в довольной улыбке.

— Я тоже.

— Тогда, до завтра, — сверкает нефритовыми глазами парень и открывает дверь, за его спиной вижу Уильяма, сдержано киваю и выхожу из «замка Джея».

***

С Лиамом теперь мы не разлей вода. Он знакомит со своей «бандой» — так называет троих друзей, которые все время буравят меня глазами и смущенно отворачиваются. Забавляет их реакция, но стараюсь не подавать виду. Попадаю на студию, в которой они репетируют и записывают песни. Подмечаю, что Лиаму безумно нравится музыка, держать гитару в руках… Даже выражение меняется, и глаза загораются возбуждающим огоньком — я рада за него.

Лиам уговаривает все-таки приехать на ужин, который будет через два дня. «Хотя бы ради своего братишки, не хочу сидеть со старыми пердунами и слушать их старческий маразм…». На что не согласишься, ради младшенького.

Николас готовится к выставке, договариваясь со своим другом насчет галереи. С ним мы виделись всего лишь раз за неделю, когда он показывал, какие портреты решил выставить, согласовать и узнать мнение — было приятно, что он прислушивается ко мне.

Сегодня первый раз за полтора года сидела в салоне и наслаждалась процедурами — уже забыла, что это такое. Невзрачные волосы теперь блестели, и стилист сделала укладку, а на лице неброский макияж: пудровые тени, подводка, немного румян, блеск для губ — и я ожила на глазах, превращаясь в привлекательную особу.

«Что-то ты совсем себя запустила, Миллер».

Из шкафа выуживаю платье сливового оттенка с длинным рукавом. Оно облегает фигуру, открывая ключицы и плечи, но выглядит строгим, да и смотрится не вызывающе и прилично. Завершают образ цепочка, подаренная Берфортом и сережки-капельки. Меня обуревают странные ощущения, когда смотрю на маленький изумруд в углублении на шее, но отгоняю наваждение и выхожу из дома, к которому подъезжает машина, готовая отвезти в Хэмпстед на «званый ужин».

Лиам встречает радостными объятьями и тихо говорит:

— Ну, ты и отпад, для меня старалась?

Я стукаю его локтем под ребра, а парень смеется и проводит в столовую, где уже накрыт длинный прямоугольный стол, рассчитанный на человек сорок. Хрустальные фужеры отбрасывают разноцветные блики, как и серебряные приборы, посредине стоит ваза с живыми пионами. Но стол накрыт всего на пять персон, что странно — думала, будет больше людей.

В помещении появляется Уильям Джей, одетый в черный костюм с золотыми запонками на рукавах и галстуком темно-синего оттенка, здоровается и дает указания прислуге.

— Пап, долго еще ждать? Чувствую, придется убирать песок, который будет сыпаться с этого дедули, — шутит рядом стоящий Лиам, но я шикаю на него. Сегодня на парне даже светло-голубая рубашка и черные брюки, а блондинистые волосы уложены — выглядит сразу взрослее и серьезнее, но как только открывает рот… Подавляю улыбку и слышу, как открывается дверь, а Марта встречает прибывших гостей. Уильям кидает на Лиама взгляд, говорящий: «Веди себя прилично и не позорься», но тот делает вид, что не понял. Джей выходит, и до меня доносятся голоса. Первый — женский с заметным акцентом, а второй — мужской.

Сначала думаю, что, может, показалось… Но прислушиваюсь к разговору и с ужасом понимаю, что все-таки права. В ушах шумит, кровь бежит по венам со скоростью света, в голове пульсирует, а стук сердца можно услышать — оно готово выпрыгнуть через ребра. Лиам обеспокоенно смотрит на меня и берет за руку.

— Мег… Ты такая бледная… Тебе плохо?

Опускаю голову, прикрываю глаза и делаю глубокие вдохи. Только не сейчас, не здесь, нет. Лиам снова окликает меня и зовет Марту, точнее, орет на нее, чтобы она принесла воды.

— Лим… мне нужен воздух…

— Ладно-ладно, — бормочет перепугано парень, слуги удивленно смотрят, а Марта идет за нами следом, но Лиам шикает на нее, и управляющая с неохотой уходит.

Холодный ноябрьский воздух немного приводит в чувство, охлаждая кожу, и сознание светлеет, сердце постепенно успокаивается, а легкие наполняются кислородом — паническая атака отступает.

— Что случилось? Ты так резко побледнела, словно смерть увидела, — говорит парень, осматривая мое лицо.

Хочется хмыкнуть и сказать, что он почти прав, но я шепчу:

— Такое бывает, ничего страшного.

— Не ври.

Вздыхаю и сжимаю его теплую руку, но Лиам недоверчиво смотрит и фыркает.

— Пойдем, наверное, нас заждались, а папочка любит пунктуальность.

— Да, пойдем.

Мы проходим в гостиную, и я встречаюсь спрошлым, которое пожирает глазами-ониксами.

Лондон, Англия

Лондон встречал снова серым небом, с нависшими свинцовыми тучами, промозглой погодой и неприятным моросящим дождем. Мерседес медленно тащился по заполненным дорогам, а я смотрел в окно на разноцветный поток из зонтов. Люди бежали, спасались в кафе, метро или черных кэбах. Ирен, сидящая рядом, недовольно вздыхала и говорила что-то о шопинге, тусовках, посиделках с подругами — в общем, о всякой фигне, которая сейчас раздражала. Настроение и так оставляло желать лучшего, моя бы воля — не прилетал в этот город еще столько же или больше. Воспоминания он оставил не самые приятные, но ничего не поделать — деловая встреча с важным партнером.

С Уильямом Джеем мы сотрудничали чуть меньше года: серьезный, собранный, уверенный и ни в чем не сомневающийся — мы чем-то были похожи. Он всегда вкладывался в прибыльные проекты, и наладить связь с ним оказалось не так просто, как я думал.

В нашу первую встречу он потребовал точные цифры и прибыль, которую получит — результат в итоге не разочаровал обоих.

Джей пригласил меня в Лондон обговорить детали следующий сделки — постройки комплекса отелей. На это должны были уйти огромные затраты, но если все окупится, в чем я не сомневался, Джей сможет потом купаться в зеленом море из долларов.

— Милый, ты вообще меня слушаешь? — вырвал из раздумий голос Ирен.

Ирен Дюбуа… С ней я познакомился по чистой случайности, когда прилетал в Париж на одну из вечеринок — произошло это полгода назад. После Сеула, где девушки просто были помешаны на «пластике», Дюбуа показалась марсианкой. Невысокого роста, с каштановой гривой волос и большими кукольными голубыми глазами — она привлекала внимание многих, но тогда звезды сошлись так, что наша симпатия оказалась взаимной.

Ее отец, Филипп Дюбуа, владел сетью кафе с французской выпечкой. За глаза его прозвали «королем круассанов», а сама Ирен удачно просаживала деньги папочки в дорогих бутиках, тусовках и путешествиях. Пока что ее общество меня устраивало, точнее то, что она умела делать в постели: с виду наивная и скромная девочка творила невероятные штуки, поэтому я терпел ее присутствие. Представляю, как бы удивился «король круассанов», узнав, что у его любимой дочурки пирсинг на интимном месте и татуировка.

Кинул взгляд на Дюбуа, надувшую свои пухлые губки от негодования, и сказал:

— Прости, детка, я задумался.

— Да ты уже несколько часов мрачный, как мы прилетели в Лондон! Нам обязательно идти на этот дурацкий ужин? Можно поехать в отель и заняться более приятными вещами.

— Он не дурацкий, Ирен, — вздохнул и отвернулся, глядя в окно. Зачем я вообще ее взял с собой?

— Я хотела попасть в The Ivy Market Grill, — тараторила француженка, — и еще в Café de Paris. Моя лондонская подруга говорит, что там очень круто…