— Как перелет? — мама садится рядом и берет меня за руку.

— Все хорошо. Ты же знаешь, я частый гость авиалиний, — шучу и криво улыбаюсь.

Мама делает то же самое в ответ и снова обнимает меня.

— Хочешь перекусить? Мне кажется, ты еще больше похудела. Такая бледная…

— Тебе только кажется, ма, — успокаиваю ее и целую в щеку. — Пожалуй, я схожу в душ и переоденусь.

— Ладно, я на кухне. Все-таки сегодня у моей малышки день рождения.

Малышка, то есть я, беру чемодан и поднимаюсь по лестнице на второй этаж в свою комнату. Она выглядит как и прежде: одна стена оформлена в виде фото-обоев цветущей сакуры с летящими розовыми лепестками (всегда мечтала побывать в Японии), на другой стене возле кровати постеры разных звезд, в углу плетеный шкаф, стол с компьютером, полка с игрушками и книгами… Сажусь на кровать, и внутри все сжимается от переполняющих чувств — не верится, что уже прошло пять лет, как я здесь не живу. Все мои одноклассники заканчивают колледжи, а я уже со школы работаю. Как быстро летит время…

С мамой мы целый день проводим на кухне за разговорами и готовкой, но я больше мешаю, чем помогаю. Готовлю я так себе, хотя… кому я вру — я вообще не умею готовить, поэтому выступаю в роли «принеси-подай». Мама рассказывает последние новости о школе, наших соседях и одноклассниках. Да, в этом году ровно пять лет, как я окончила школу.

— Я редко, кого вижу, но знаю, что Милли Дайкут уже вышла замуж, а Робин Хейк беременна, — говорит мама, размешивая салат из курицы.

Я закатываю глаза. Наша «королева школы» и капитан команды болельщиц уже вышла замуж. Жизнь меняет людей.

— И за кого она вышла?

— Какой-то юрист, он старше ее. Я точно не знаю, — жмет плечами мама и открывает шкафчик, доставая какие-то специи.

— Точно. Про тебя спрашивала Холли.

Холли Пейдж — единственная девочка, с которой я общалась в школе. Из-за яркой выделяющейся внешности меня почти все ненавидели. Многие мальчики признавались в любви и предлагали даже встречаться, но на тот момент я была занята работой, съемками для журналов и показах мод. Поэтому ни о какой школьной любви не могло быть и речи.

— И как она? — спрашиваю маму, жуя шоколадное печенье.

С Холли мы перестали общаться после окончания школы. Я улетела в Нью-Йорк строить карьеру модели, а она осталась здесь — наши пути разошлись.

— Работает официанткой в «R H» и заканчивает колледж.

Может, стоит увидеться с ней? Наверное, глупая идея. О чем мы будем говорить? Лучшими подругами с Холли я не была, а школа для меня уже пройденный и давно забытый этап жизни. Да и времени нет на встречи, завтра ехать на съемки.

Вечером мы накрываем с мамой стол в гостиной.

— Не стоило столько готовить, — говорю, глядя на вкусно пахнущие блюда.

— Мы не так часто видимся, поэтому мне не для кого готовить. Работа не в счет, — говорит мама и наливает нам в бокалы красное вино. — Что ж, за тебя, детка. Я тобой очень горжусь. Горжусь тем, что ты сильная и целеустремленная. Чаще улыбайся. Я тебя люблю.

Ну вот, я сейчас расплачусь. Обнимаю ее и целую.

— Я тебя тоже очень люблю, мамочка, спасибо.

Чуть позже, поужинав и убрав со стола, мы присаживаемся на диван и смотрим телевизор. Это наша давняя традиция — какао и тв вечером. Сейчас я себя не чувствую разбитой, как это было в Нью-Йорке, наверное, помогает атмосфера дома и мама рядом.

— Ты снова задумалась, — слышу ее голос и встречаюсь с темно-зелеными глазами.

— Что?

— Ты целый день отрешенная, хоть и улыбаешься, но я вижу, тебя что-то беспокоит.

Смотрю в телевизор, особо не вникая в происходящее на экране. Идет какая-то развлекательная передача. Мы с мамой никогда не обсуждали парней, но сейчас хочется хоть с кем-то поделиться, а ближе нее у меня никого нет.

— Наверное… — вздыхаю и собираюсь с мыслями. — Не знаю, как сказать. Есть человек, который мне нравится… я думаю.

— Ты влюбилась, — мама улыбается.

— Не знаю. Я не знаю, что чувствую к нему, у нас довольно своеобразные отношения, — мне сложно говорить, особенно потому, что я ни с кем не делилась таким раньше — это очень личное.

— Знаешь, мы с тобой никогда не обсуждали мальчиков, да? В школе ты ими не интересовалась, и в какой-то степени я даже радовалась, что ты не наделаешь глупостей. Потом ты улетела в Нью-Йорк и не особо любила эту тему. Но сейчас я вижу, что тебе хочется с кем-то поделиться. Не держи все в себе, детка, я всегда готова помочь и выслушать, ты же знаешь.

Я обхватываю коленки руками и вздыхаю. Конечно, мама всегда на моей стороне…

— Он очень властный и уверенный в себе человек, но в то же время душевный и нежный. Иногда мне кажется, что в нем живут две личности. У него свой бизнес, хотя ему только двадцать семь, но он уже добился высот и успеха. И он очень красивый, — перед глазами вспыхивает образ спящего Берфорта, а губы изгибаются в грустную улыбку. — Мы познакомились в Париже еще осенью, но у нас… не было отношений. То есть, я не знаю, как это назвать. Нас тянет друг к другу, так сказать правильнее, но мы не были парой.

Мама понимающе смотрела на меня и не перебивала, давая выговориться.

— Я любила твоего отца, — вздыхает она, а я удивленно таращусь: про папу мы никогда не говорили. Вообще. — Мне было всего девятнадцать, когда я забеременела. Его родители не хотели, чтобы он женился на обычной девушке из простой семьи, так как они очень влиятельные и богатые люди. Поэтому он выбрал карьеру и деньги, и не знает о том, что у него есть взрослая и успешная дочь.

Мама грустно улыбается и жмет плечами. Мне становится так жаль ее, а на глазах выступают слезы. Что-то за последнее время много сентиментальности.

— Его зовут Уильям Джей, и он владелец инвестиционной компании. Сейчас у него тоже семья и дети, но он не знает о том, что у него есть еще один ребенок. Прости, Меган, — глаза мамы блестят, а на губах виноватая слабая улыбка.

— Ма-а-ам… — обнимаю ее и прижимаю к себе. — Все хорошо, перестань.

— Поэтому, — она отстраняется и вытирает глаза тыльной стороной ладони, — если тот человек хочет быть с тобой, и ты чувствуешь, что он что-то значит для тебя, ты должна сделать правильный выбор. Потому что, иногда, мы выбираем не ту дорогу, ошибаемся и вернуть это уже невозможно. А любовь — вообще сложная штука.

— Это точно, — соглашаюсь я.

— Познакомишь меня с ним? Хочу увидеть этого красавчика, — говорит мама, и я начинаю смеяться — умеет она разрядить обстановку.

— Может быть.

Мы еще какое-то время разговариваем, но меня начинает клонить в сон.

— Пойду спать, завтра еще съемки, — зеваю и целую маму в щеку.

— Отдыхай, дорогая. И еще раз с днем рождения.

— Спасибо за лучший день, мамочка, — крепко обнимаю ее и иду в свою комнату.

Нью-Йорк, США

Я?! Я боюсь всего: того, что я видела, того, что сделала, того, кто я есть, а больше всего — выйти из этой комнаты. Такого не бывало за всю мою жизнь. Того, что я чувствую рядом с тобой.

х/ф "Грязные танцы"

Я целый день смотрю на телефон, как дурак. Кажется, он гипнотизирует меня, либо наоборот. На совещании почти молчу, и пропускаю доклады сотрудников мимо ушей. Сегодня у Меган день рождения, я хорошо запомнил это, когда читал информацию в папке, которую принес Том. Хочется позвонить и поздравить ее, услышать мелодичный голос, по которому безумно скучаю, но месяц назад мы не слишком хорошо расстались. Она напилась и несла фигню, а я ужасно злился на нее. Почему у нас не получается без драматизма и ссор? Неужели, чтобы быть с тем, с кем хочешь, надо пережить все круги ада? Даже с бездушными куклами проще, чем с Меган Миллер. Эта девушка очень сложная, но даже, несмотря на ее характер и поведение, она мне очень нравится. На Коста-Бланке я ощущал себя по-настоящему живым и… влюбленным. Надо бы поставить точку во всем этом… или запятую. Так не может дальше продолжаться. Я кручу ручку в пальцах и бездумно смотрю на нее.