С каждым новым днем все больше понимала, что невидимкой быть полезно — я сливалась с толпой и становилась таким же обычным жителем. Если раньше ко мне могли подойди и даже попросить автограф, сделать «селфи», сейчас я полностью растворялась среди лондонской суеты.

В руках — Pоlaroid, который появился благодаря магазинчику разных старинных товаров. Я фотографировала все, что попадалось на глаза: граффити на Лик стрит, которое облюбовал когда-то давно знаменитый художник Бенкси, а рисунки на стенах менялись там практически каждый день; дома на Рупли стрит с одинаковыми фасадами, но разноцветными дверями; цветок с колючей проволокой — работа популярного Shok-1, рисующего, казалось, через рентгеновские лучи. То, что раньше для меня не имело абсолютно никакого значения, сейчас становилось более интересным и привлекательным. Лондон открывался по-новому с совершенно другой стороны.

С «Тейт модерн», музея современного искусства, можно увидеть «Стеклянный осколок» — пирамиду из стекла, одну из главных и последних новинок современной архитектуры; а также знаменитый Уоки-Токи — небоскреб, напоминающий древнюю мобильную рацию «уоки-токи», на верхнем этаже которого расположился Небесный сад с различными растениями, кафешками, барами и ресторанами. Все это теперь находилось на снимках.

Фотографиями делилась с Райли, который сказал, что у меня довольно неплохо получается (может это мое призвание — фотограф, а не модельный бизнес?), и с миссис Фостер, которая стала учителем по кулинарии. Да, теперь я не давилась разным фастфудом и едой быстрого приготовления, а могла вполне спокойно сделать пирог с курицей или картошку по-французски. Правда, сначала получалось не очень хорошо, но… но со временем все-таки я уже могла с гордостью отметить, что не все так плохо и мою стряпню вполне можно есть.

Так, из популярной модели Меган Миллер, я превратилась в обычную девушку, которая подмечает разные мелочи: например, людей, которые также стали пополнять снимками полароид. Дети в одинаковых желтых футболках, гоняющие мяч, девушка с сигаретой, сидящая возле дверей и о чем-то задумавшаяся, парень, пускающий мыльные пузыри на Трафальгарской площади, «офисный планктон» на Ливерпуль стрит… На самом деле, в Лондоне было столько мигрантов, что он мог бы сравниться и соперничать с Нью-Йорком. Арабский квартал, французский, китайский — множество национальностей, которые старались прижиться и создать свой уголок с бытием, традициями, чтобы не забывать родную культуру и страну.

Теплый август, сменил сентябрь, плавно переходящий в октябрь. В последнее время я часто наведывалась в Гайд-парк, сравнимый с Центральным парком в Нью-Йорке. Он также был расположен в сердцевине Лондона, окруженный различными постройками, домами, офисами… Я занимала любимую лавочку, пила кофе, ела хот-дог или фиш энд чипс и наблюдала. Каждый день ловила новые кадры, не похожих друг на друга людей… белок, которые давно уже стали полноправными жителями и даже не стеснялись отбирать еду, в прямом смысле этого слова. Серые жирные «лисы» — видимо в душе у них жило именно это животное — стаскивали буквально все, что попадалось им на цепкие глазки, а добрые люди, конечно, их подкармливали (не удивительно, что они были упитанными, как и кот миссис Фостер Дик). Я не была жадной, вовсе нет, даже покупала и подкармливала их орешками, но как-то раз белка быстро заскочила на лавочку и утащила кусочек жареной рыбы! Она, как заправский воришка, прыгнула и, быстро своровав, понеслась на ближайшее дерево. В общем… Да, эти с виду милые существа были теми еще засранцами.

В последние дни Лондон погрузился в серую пучину дождей. Почему-то большинство считало, что осень навевает тоску и уныние, окрашивает настроение в грустные минорные аккорды, но я категорически была с этим не согласна. Осень пахла опавшими листьями, озоном и недосказанностью, как девушка, прячущая свои тайны глубоко в сердце, так и она таила в себе загадки. Осень прекрасна по-своему, только кто-то в ней видит меланхолию, а другие считают — особенной. Я относилась ко второму типу людей.

Приходя в парк последние несколько дней, я постоянно чувствовала на себе чей-то взгляд, как будто кто-то наблюдает, именно наблюдает, а не следит. Ощущения не самые приятные, так как я не могла понять, чем вызвана такая… заинтересованность в моей скромной персоне. Одевалась я не броско, а волосам решила сохранить каре (почему-то не хотелось возвращать прошлую длину). Пока никто еще в «новой» Меган не видел «старой», и меня это устраивало.

Но «невидимку» — так я прозвала незнакомца, который решил сделать из меня достопримечательность или картину — все-таки рассекретила, и это случилось в середине октября.

Как всегда приехала в парк, устроилась на любимой лавочке с латте в руках и заметила неподалеку парня с альбом. Он заметно оживился, когда появилась на горизонте я, что не осталось без внимания. Так прошел примерно час. Иногда я косилась на незнакомца, замечая, что он что-то рисует… Но потом мой ум пришел к логическим выводам, что «натурой» служила все это время я. Сначала накатила злость, и хотелось пойти отобрать его альбом, высказав, что это незаконно и нарушает права, но затем, подумав и остыв, я придумала хитроумный план. Выждав еще какое-то время, встала и направилась в сторону горе-художника. По мере приближения, выражение на лице парня менялось, а альбом он отложил в сторону, накрыв рюкзаком. Хотелось закатить глаза, но я придала суровости лицу, остановилась напротив и скосила взгляд на черный рюкзак.

— Думали, я не замечу, что вы решили сделать из меня бесплатную модель?

Темные брови парня забавно поднялись вверх, а в глазах заблестело любопытство.

— Простите-простите, просто вы напомнили мне одного человека. Думал, если буду рисовать, смогу понять, прав я или нет…

Голос оказался для его внешности довольно грубоват, как будто он любитель сигарет и выпивки. Я насторожилась: и кого я могла ему напомнить? Бывшую девушку?

— Какого человека? — решила уточнить.

Парень на пару секунд замешкался, но в итоге взял рюкзак и, порывшись в нем, выудил снимок. Каково было мое удивление, когда я увидела… себя — ту «старую» Меган. Я долго пялилась на фотографию, которая была довольно потрепанной, а в голове крутилась одна мысль: «Как такое вообще возможно?» Снимок я отдала и села рядом с парнем на лавочку. Решила пока не говорить, кто на фото, и узнать, что его так заинтересовало в «прошлой Меган».

— И кто это?

— Популярная модель Меган Миллер, родом из Лондона…

— Даже знаете, что она из Лондона? — хмыкнула, поглядывая на «фаната». Боже, это очень забавно однако, но выдавать себя пока рано, все же интересно послушать его. — И что в ней такого? Обычная ничем не выделяющая модель.

А еще очень скромная, и немного лгунья, сейчас мои актерские способности были на высшем уровне.

— Для художника главное подмечать детали. К примеру, у нее красивый разрез глаз, правильной формы нос, пропорциональное идеальное лицо.

— Значит вы ее фанат?

Парень покачал головой и улыбнулся.

— Я бы не сказал, что я фанат. Просто любитель красивых линий, пропорций, черт, выражений, а Меган — очень харизматическая и выделяющаяся.

— Вот как… — протянула я. Слушать о себе, сидя рядом с человеком, который не знает, что на снимке ты — очень смешно. — И я вам напомнила ее?

Глаза внимательно разглядывали меня, и складывалось впечатление, что они могли делать рентген — не самое приятное чувство, поэтому я быстро разорвала зрительный контакт, рассматривая проходящих мимо людей.

— Очень… Особенно разрез глаз и их цвет, такой же запоминающийся — насыщенный зеленый, — услышала его голос и закусила губу. Говорить или не говорить — вот в чем вопрос? Чувствовала себя принцем датским Гамлетом.

— Поэтому, когда я вас увидел, первое, что хотел сделать, конечно, подойти и задать вопрос в лоб, но решил поэкспериментировать и нарисовать портрет для начала. Все-таки не хотелось потом чувствовать себя дураком, мало ли, что бы вы подумали: сумасшедший, помешанный, маньяк… Понимаете?