Египтологов, изучавших топографию древних Фив, долгое время удивлял ничем, казалось бы, не мотивированный архитектурно-планировочный беспорядок. В то время как пирамиды располагаются на безукоризненной прямоугольной канве, почти все фиванские храмы (особенно на левом гористом берегу Нила) кажутся рассыпанными абсолютно произвольно. Невозможно найти планировочную ось города, нет параллельно стоящих художественно согласованных между собой архитектурных ансамблей.

Вплоть до самого последнего времени эти чрезвычайно важные композиционные вопросы не получали никаких объяснений. Однако разгадка тайны Стоунхенджа, предложенная англо-американским астрономом Хокинсом, осветила проблему размещения строений и в древних Фивах.

В эпоху Нового царства Фивы являлись не только крупнейшим политическим центром страны, но и ее религиозным центром, в котором жреческая каста обладала диктаторской властью.

Естественно допустить, что высокоразвитая астрономия, неразрывно связанная с теологией, накладывала свой отпечаток на строительство храмов, дворцов и дорог, как и предопределяла установление видовых контрольных точек для наблюдения небесных светил.

Но по сравнению с солсберийским кромлехом Фивы представляли собой значительно более развитый механизм для наблюдений, превращавший великий город в ни с чем не сравнимую астрономическую обсерваторию.

К каким же выводам склоняются ученые при расшифровке местоположения фиванских храмов, дворцов и гигантских статуй?

Главный храм, посвященный культу бога Амона-Ра, был направлен своей продольной осью на западный горизонт, точнее на ущелье, в которое почти вертикально спускалось солнце в день летнего солнцестояния.

Второй по значимости Луксорский храм своим последним звеном был оптически связан с храмом Амона, как и направлен на яркую звезду Капелла из созвездия Ауриги.

Так называемые колоссы Мемнона являлись пропилеями для наблюдения восхода солнца в день зимнего солнцестояния.

Другие храмы, дворцы и гигантские статуи сориентированы на яркие звезды: Сириус, α — и β — Кентавра, Канопус, Капелла, Вега и ряд других небесных светил.

Исследования продолжаются, но и того, что удалось установить, вполне достаточно, чтобы убедиться в воздействии полумистической древней астрономии на градостроительное искусство выдающейся цивилизации древнего мира.

Интересно, что комплекс из огромных каменных плит — Стоунхендж в Англии, который подсказал астрономическую причину размещения зданий в египетских городах, начал строиться в III тысячелетии до нашей эры. И строительство охватывало значительный период. Сооружение как бы постепенно вводилось в эксплуатацию.

Периодически в расположении комплекса кое-что незначительно корректировалось и композиционно уточнялось. Последние изменения в комплексе были внесены в 1500 году до нашей эры, в 1200 и 1000 годах до нашей эры проводились грунтовые работы, разрешающие пользоваться комплексом, как астрономической лабораторией. Точную датировку дал радиоуглеродный метод исследования.

Следовательно, Стоунхендж активно использовался в течение почти 2000 лет.

И происходило это (включая начало строительства) одновременно со строительными работами древних египтян.

Великие пирамиды в Гизе — Хеопса (Хуфу), Хефрена (Ха-фра), и Микерина (Менкаура) вместе с Большим Сфинксом и культовыми сооружениями, образующими некрополь в Гизе, своими геометрическими решениями связанные с Созвездием Ориона; а грани пирамид сориентированы по сторонам света.

Фантастическая продуманность и точность исполнения комплекса поражает и доказывает существование единого замысла архитектурного проекта, математических расчетов, плана и технологических решений его строительства, выполнявшегося несколькими поколениями строителей при жизни разных фараонов IV династии.

Очевидно, что сооружения некрополя в Гизе, включая пирамиды — целостный культовый комплекс.

Разрабатывали программу и координировали строительство великих пирамид жрецы.

Истинно высокое назначение потрясающего своими масштабами некрополя могло остаться не до конца известным даже фараонам, для которых как будто бы строились пирамиды, не говоря уже о простых смертных.

Загадочны они и для нас после столетий их серьезнейшего изучения.

Комплекс настолько совершенен, что трудно поверить, что при его строительстве не использовались лазерные приборы, аэрофотосъемка, подъемно-транспортная техника, что авторы проекта, возможно, не дожили даже до начала строительства, но все выполнено как в один день, астрономические вычисления, использованные при проектировании, были бы невозможны без многих столетий наблюдений и серьезного уровня понимания устройства Вселенной, а ведь строительство началось в III тысячелетии до нашей эры.

Чтобы понять психологическую атмосферу, в которой жило и создавало архитектурные шедевры египетское общество, я приведу легенду Древнего Египта о рождении бога Осириса и песнь-причитание, исполнявшуюся во время ритуала прощания с умершим фараоном. [32]

Еще до того, как Ра покинул землю и стал плавать в Ладье Вечности по небесам и по Царству Мертвых, богиня Маат создала времена года. Она разделила год на три равные части и дала им названия: время Разлива, время Всходов и время Урожая.

Затем Маат поделила все три времени года на месяцы, по четыре в каждом.

Каждый месяц состоял из тридцати суток, а каждые сутки поровну поделили между собой дневное и ночное светила — солнце и луна.

Солнечный год, таким образом, был в точности равен лунному: и в том и в другом было двенадцать месяцев, триста шестьдесят дней.

Хранительницей этого порядка Маат назначила Луну.

Но круглолицая Луна не справилась с доверенным делом.

Богу мудрости Тоту без особого труда удалось ее перехитрить и изменить установленный миропорядок.

Все началось с того, что однажды владыка Вселенной разгневался на богиню неба Нут за непослушание. Вспыхнула ссора.

Ослепленный яростью бог вскричал, потрясая кулаками: "Знай же, непокорная ослушница, страшное наказание ждет тебя! Отныне и навеки я предаю проклятию все триста шестьдесят дней года. Ни в один из них ты не сможешь рожать детей и навсегда останешься бездетной!"

Нут похолодела от страха. В отчаянии она заломила руки и пала перед владыкой на колени. Но было поздно: проклятие уже было наложено. Солнечный бог, гневно тряхнув головой, повернулся и не оглядываясь зашагал прочь.

Хлынул проливной дождь. Это безутешно рыдала Нут, убитая горем. В мире все подчинено воле Ра. На все дни года великий бог наложил проклятие. Ей, Нут, не суждено иметь детей! И ничего нельзя сделать! «Нет такой силы на свете, которая могла бы хоть что-то изменить!» — причитала богиня, обливаясь слезами, — и вдруг услышала спокойный, чуть насмешливый голос: "Силы такой и вправду нет. Зато есть хитрость! Знай: ум — это нечто гораздо большее, чем сила. Там, где сила бесполезна, выручит ум. Скоро ты убедишься в этом".

Богиня не поверила и с горестно опущенной головой побрела к западным горам.

А Тот между тем прилетел к хранительнице времени Луне. Добродушная Луна очень обрадовалась гостю. Ей было скучно одной среди неразговорчивых звезд. Редко случалось, чтоб кто-то из богов ее навещал.

Луна расставила перед ним изысканные кушанья: финики, медовые лепешки, орехи и кувшин пальмового вина.

Тот отведал яства, вежливо похвалил их, рассказал о последних новостях в мире богов и после непродолжительной беседы предложил Луне сыграть в игру мудрых — шашки и сыграть… на свет, которым Луна освещала небо по ночам. Не на весь свет, конечно, — это слишком много. В лунном году триста шестьдесят дней.

"Возьми от каждого дня маленькую-маленькую часть, затем сложи эти части вместе; они и будут ставкой", — предложил Тот.

"Я не могу этого сделать. Я хранительница времени и не вправе отдать ни одного дня из лунного года". — ответила Луна.