Вечером того же дня на закрытом заседании Земского собора были приняты вышеизложенные тезисы и решен вопрос о форме временной власти. Результаты голосования были следующими:
за диктатуру – 166 голосов, против – 54;
сторонников Гондатти на пост временного правителя – 70, против – 43.
Срок согласия Гондатти был определен до 12 часов 3 августа. Однако кандидат в правители по-прежнему не торопился с ответом, и на соборе был поднят вопрос об избрании генерала Дитерихса, пользовавшегося авторитетом не только среди большинства белой эмиграции, но и у членов императорской фамилии.
Прежде чем принять решение, генерал дважды обращался к архиепископу Харбинскому Мефодию (Герасимову) с просьбой лично переговорить с Гондатти и выяснить его готовность возложить на себя предложенные Земским собором полномочия. Только на второй запрос от Гондатти был наконец получен ответ: «…при создавшихся условиях я решительно снимаю свою кандидатуру».
Избрание временного правителя состоялось 6 августа. За единственного кандидата, генерала Дитерихса, было отдано подавляющее большинство голосов: 213 против 19.
Передача полномочий Временным Приамурским правительством вновь избранному правителю состоялась на торжественном заседании 8 августа. После молитвы бывший глава правительства С. Д. Меркулов зачитал указ о передаче власти. В тот же день генерал Дитерихс издал указы о своем вступлении в должность и о наименовании Приамурского государственного объединения Приамурским Земским краем. Однако, несмотря на состоявшееся избрание, неофициальные переговоры с Гондатти все еще продолжались, и только 9 августа, когда в Харбине была получена информация о вступлении нового правителя в должность, Гондатти решил приостановить переговоры «до получения исчерпывающей информации».
В последующие дни проходили закрытые заседания и частные совещания, на которых обсуждались доклады членов правительства, в том числе по военным вопросам. В период работы Земского собора исход антибольшевистской борьбы все еще оставался неясным. Представитель монархического центра в Харбине генерал Н. А. Лохвицкий побывал на Балканах и пытался вести переговоры с французами о переброске на Дальний Восток частей генерала Врангеля и возможности принятия главнокомандования одним из членов бывшей императорской фамилии. Большинство монархистов возлагали надежды на великого князя Николая Николаевича, имевшего наибольшее влияние в эмиграции. Однако он упорно отказывался встать во главе движения{93} и занимал твердую позицию «непредрешенчества». Еще в марте 1917 г. Временное правительство отправило великого князя в отставку с поста верховного главнокомандующего{94}, официально уведомив его о нежелании победившей демократии иметь членов императорской фамилии не только на высших военных постах, но вообще в рядах революционной армии{95}.
10 августа на последнем заседании Земского собора были приняты резолюции по вопросам объединения армии и эвакуации японских войск. Для решения этих задач были избраны две делегации – одна в Западную Европу, другая в Японию. Членами делегации в Европу были назначены: председатель собора Н. И. Миролюбов, епископ Камчатский Нестор (Анисимов) и бывший председатель правительства С. Д. Меркулов{96}. Главной целью их поездки было разрешение вопроса о назначении на Дальний Восток правителя из династии Дома Романовых, роль которого предназначалась великому князю Николаю Николаевичу. Участие в составе делегации епископа указывает на то, что, по всей вероятности, именно на него возлагалась миссия склонить великого князя к согласию на приезд в Россию. Епископ Нестор был близко знаком с Николаем Николаевичем. В 1919 г. он находился в Крыму, где великий князь проживал вместе с супругой, и навещал, оказывая духовную поддержку, близких родственников царской семьи в самое трудное для них время. Возможно, по этой причине он и вошел в состав делегации как наиболее авторитетное лицо, способное оказать влияние на главного кандидата в правители России{97}. По поводу делегации в Японию газеты передавали, что, по слухам, эта поездка была связана с ходатайством об отсрочке эвакуации японских войск, что в силу сложившихся обстоятельств не могло увенчаться успехом.
После закрытия заседаний предшествуемые духовенством с иконами Спасителя и «Державной» Божией Матери члены Земсобора направились мимо расставленных шпалерами войск к кафедральному собору, где при огромном стечении народа епископом Нестором был отслужен молебен. Затем епископ окропил святой водой ряды войск, после чего одна из икон была вручена правителю, другая войскам. В заключение состоялся большой парад{98}.
Считая, что объединение населения должно происходить вокруг Церкви, правитель Земского края уже в первом своем указе, в котором излагались принципы государственного строительства, поручил архиепископу Харбинскому Мефодию созвать Приамурский Церковный Собор{99}, который совместно с Земской думой составит основу представительной власти в крае. В следующем указе он распорядился о немедленном переходе к структуре приходского управления: Земской думе предписывалось в срочном порядке разработать положение, согласно которому основной городской, земской и казачьей административной единицей местного самоуправления становился приход, управляемый Приходским советом. Кроме того, в указе говорилось о необходимости созвать съезд представителей всех национальных организаций Дальнего Востока, «стоящих на принципах, возвещенных Земсобором, для объединения дальневосточных общественных организаций вокруг Церковного Собора»{100}.
Для подготовки Церковного Собора правитель возложил на епископа Владивостокского Михаила созыв «совещания епископов»{101}, которое состоялось 13–14 сентября 1922 г. в Никольске-Уссурийском.
После окончания работы Земского собора в Приморье началась подготовка к обороне края. В соответствии с будущими боевыми задачами была произведена передислокация войсковых групп. Ввиду начала эвакуации японцами Спасского района генерал Дитерихс решил перенести место своего пребывания из Владивостока в район предстоящих военных действий и вместе с Земской думой перебрался в Никольск-Уссурийский, где уже были расположены части генерала Молчанова (около 3 тысяч человек), готовившиеся принять Спасский район.
В указе от 15 августа 1922 г. Дитерихс объявил о необходимости приготовления Приморской области к тому положению, которое создастся после того, как он с центральным аппаратом внешних дел, двигаясь на запад, покинет пределы Приморской области. В связи с этим, сохраняя за собой полноту единоличной власти, он распорядился постепенно перевести на принципы широкого самоуправления внутреннее административное, промышленное, образовательное и судебное управления Приморского края.
Дальневосточная Белая армия была преобразована в Приамурскую Земскую рать – из трех корпусов были сформированы четыре рати: Поволжская (бывший 3-й корпус), Сибирская (бывший 2-й корпус), Сибирская казачья (бывший 1-й корпус) и Дальневосточная (части 1-го и 2-го корпусов), которые делились на полки (бывшие бригады){102}. Батальоны и дивизионы были переименованы в дружины, главнокомандующий М. К. Дитерихс стал называться воеводой. Под командованием воеводы ратникам немногочисленной Приамурской Земской рати предстояло вести решающие бои с превосходящими силами Красной армии.
Реальной возможности победить у защитников старой России уже не было. В значительной степени этому способствовала, по выражению П. Балакшина, «пассивность населения на грани с фатальной самообреченностью»{103}, подтверждением чему служат данные о мобилизации в Земскую рать. Объявленный генералом Дитерихсом призыв ратников завершился в начале октября. И хотя среди откликнувшихся на него добровольцев были офицеры и солдаты даже из полосы отчуждения КВЖД, большинство призывников зачислялись по принуждению. Мобилизация во Владивостоке была ничтожной и позволила набрать людей для организации батальона резерва, на фронт же пришло всего 160 человек. Призыв в Никольске дал около 200 человек{104}.
