Вот мы и встретились все, команда мечты: Чингачкук, Чингачкок, Чингачкек и Любовь Михална. Безымянный журналист слился с местностью так, что его нигде не было видно. Настоящий профессионализм. Он старательно снимал и молился, чтобы всё получилось. Любовь Михална поставила руки в боки и скептически оглядела здание.

— Безвкусная стекляшка на фоне лего-дупло, — заключила она, очень уж ей не понравился дизайн клуба (ещё и на фоне многоэтажек от ПИКа). — Что ж, мои «Люба и команда», идём туда.

Женщина уверенно направилась в обход здания. Парни ничего не поняли, но послушно последовали за ней. Я делала вид, что просто прогуливаюсь рядом.

Ожидаемо для Любови Михалны рядом с мусоркой оказался чёрный вход. Женщина подёргала ручку и осмотрела дверь со всех ракурсов, после чего спряталась за кирпичный «домик» для баков. Толик и Витася поступили так же, не задавая лишних вопросов. Им казалось, что если нарушить безмолвный авторитет Любови Михалны, то ожидает только крах. Рассчитывала Любовь Михална, что кто-нибудь решит зайти в клуб или выйти, тогда-то она человека схватит, а там — по наитию. Ждать у главного входа было очевидной для женщины глупостью. Там могут толпиться только посетители и фанаты. Уверившись в правильном направлении своих мыслей, Любовь Михална машинально пригнулась и стала выжидать. Парни пригнулись за ней. Журналист всё ещё изыскано прятался, а я старательно прогуливалась рядом.

Ждать пришлось не больше десяти минут. Дверь открылась и показался высокий коренастый мужчина в чёрной одежде, он раздражённо сплюнул и потёр затылок. В нём очень легко узнавался охранник. И не то чтобы у меня были какие-то предубеждения, но даже если бы я встретила его в кафе-мороженном в гражданской одежде, то всё равно бы узнала охранника. На лице читалось: вот бы сейчас шашлычков пожарить, да футбольчик с пацанами посмотреть, а не вот это вот всё. Хотя у меня и у самой порой возникали такие желания. Может, я тоже своего рода охранник?

Недолго думая, Любовь Михална ринулась в бой. Она буквально налетела на усталого мужчину.

— О, Господи! Понастроят всяких катакомб. Ар-р-ра! А ты ходи, обходи, переходи, хрен дойди. Здравствуйте молодой человек! Это клуб «Ангара»?

— Здравствуйте… — охранник слегка опешил, — да.

— Прекрасно, Сергей Валерьевич где? У себя?

В бой пошло единственное имя, которое нам было известно. Некий Сергей Валерьевич выступал в роли организатора концерта. Как он выглядит, мы не знали, конечно. Но разве оно нужно, когда ты старая дама, которая вполне может притвориться подслеповатой. Хотя зрение у Любови Михалны было орлиное.

— А вы кто?

— Группа, выступающая на разогреве. Спасибо, дорогой, — Любовь Михална уверенно пошла в здание, а парни засеменили за ней.

— Погодите-ка, какая ещё группа? На разогрев заявляли других музыкантов.

Такая осведомленность охранника озадачила всех, но Любовь Михална виду не подавала. Амбиции и уверенность — ни шагу назад!

— Молодой человек, — женщина усмехнулась, — и какая же группа должна играть, если не мои ребята? Ха! Смешно же, ар-р-ра.

— Да вы к… — мужчина не успел договорить, из ниоткуда выпрыгнул безымянный журналист с камерой.

— Это же вы! — воскликнул он. — Вы сегодня выступаете вместе с ***? Так это правда?! Прокомментируйте! Пресса слышала, что между вами был конфликт.

— О Господи! Быстрее в здание! Никаких комментариев! Уберите камеру! Я сказала уберите камеру!

Женщина пригрозила кулаком журналисту и так натурально пихнула его на мешок с мусором, что ни у кого (даже у меня) не осталось сомнений в том, что Любовь Михална настоящая звезда. Охраннику ничего не оставалось. Не будет же кто-то придумывать настолько сложную схему, чтобы просто пробраться внутрь. Наверное, его не предупредили, что на разогреве будет замена. А эти молодёжные группы — они так быстро вспыхивают и тухнут, что просто не успеваешь запоминать. Так себя охранник и успокаивал. Группа уже вошла в здание — нечего пенять.

Любовь Михална с воодушевлением хлопала ребят по спинам, мол, быстрее-быстрее. Она заранее сказала им бежать со всех ног на сцену, брать инструменты и играть. Так они и поступили, озадачив находившихся в зале людей. Там же с кофе стоял пресловутый Сергей Валерьевич. Напиток чуть не выпал у него из рук. Злость подходила к голове медленно из-за шока. Но когда он уже был готов кинуть бумажным стаканчиком в Толика, появилась Любовь Михална в своём бесподобном тюрбане.

— Здравствуйте, Сергей Валерьевич.

— Это кто? Это что? Это зачем? — организатор не мог подобрать слов.

— Замечательная группа, которая явно лучше, чем ваши разогревальщики, — Любовь Михална бросила взгляд на музыкантов, стоящих в стороне. Они разукрасились под Kiss, но оделись под «барби-шик». Женщина поморщилась. — Уводите эту группу продлённого дня.

Сергей Валерьевич ничего не понял, он только и мог, что разводить руками и хлопать губами, как рыбка. Времени замешательства было достаточно для того, чтобы Толик с Витасей приготовились к пробному выступлению. Они уже давно не боялись играть перед любой публикой, а наличие Любови Михалны вообще прибавляло храбрости. Женщина ничего не понимала в современных трендах. В музыке разбиралась даже хуже, чем в футболе. Но внутри неё жила безропотная уверенность в двух странных парнях с гитарами. И этот тандем был воплощением идеала, где никто и никогда не подводил.

Шалость удалась. После второй песни Сергей Валерьевич лично вышвырнул «барби-кисс». Они ему с самого начала не нравились, но барабанщик — племянник. Сестра будет недовольна, однако Сергей Валерьевич уже успел сделать пару фоток её сына в образе. Компьютер у него заберут не меньше, чем на месяц. Молчаливый бугай и безобидный очкарик казались Сергею Валерьевичу приятнее.

***

Этот концерт перевернул жизнь Толика и Витаси. С данного момента можно начинать отсчёт их музыкальной деятельности. «Вот так просто?» — спросите вы. Да. Мне больше нечего добавить, кроме этого «да». Они так просто попали. Так просто сыграли. Так просто понравились всем. Настолько понравились, что после концерта, мы пили с *** дешевое грузинское вино. С нами там сидела и Любовь Михална. Я не понимала, где она вообще пряталась все эти годы? Как с ней могло ничего не происходить 50 лет, если она за пару недель изменила несколько жизней?

А Любовь Михална поднимала бокал и всё думала о сновидениях. Это ведь сон. Что её ждёт после пробуждения? Впрочем, если не сон, то ситуация печальная. Любовь Михална собиралась умереть вскоре после поездки в Петербург, поэтому ей было не до того, чтобы думать о правильности решений и сомнениях. Она просто делала то, чего желала добрая сторона её души. Та сторона, которая никогда никому не завидовала, которая любила каждую секунду, которая хохотала во весь голос. Сторона, которой Любовь Михална очень гордилась. Тяжёлая работа, отношения с непорядочными людьми и болезнь матери заставили съёжиться, оставив на поверхности лишь поджатые губы, твердолобость и строгость. А добрая сторона спряталась так глубоко, что понадобилось 50 лет, чтобы найти её.

В гримёрке женщина улыбалась, хотя ноги её горели огнём. С каждым днём становилось всё хуже. Любовь Михална не могла больше убегать от вопроса: как попрощаться со своей жизнью.

Всё так переменилось, что голова идёт кругом. Витася бросил работу, Толик окончательно распрощался со своими подработками. В голове солист прокрутил, как Анечка бросается к нему в ноги, отлипая от губ Никиты. Заливаясь слезами, она просит Толика остаться, ведь девушка жила лишь их встречами и теперь не представляет, как существовать на планете в полном одиночестве и отсутствии смысла. Но Толик горд и неприступен. Ему Анечка и раньше была мало интересна. Сцены такой не произошло. Никита просто забрал ключи, и эти троя больше никогда не видели друг друга.

Теперь Толик и Витася активно записывали песни и публиковали их на стриминговых сервисах, зависали с известными в Питере ***, светясь в их сторис. Концерты появились сами собой, из воздуха. То тут, то там зазвучали собственные песни Толика и Витаси. Парни ничего не поняли. Да никто не понял, как всё вот так здорово и просто получилось. Проснулись — теперь почти звёзды. Десятки тысяч подписчиков в соцсетях и прослушиваний треков.