— Кого-то еще взять хочешь?

— Нет.

— Тогда собирайся, поехали.

— Ладно, — я сбросила с себя провода и побежала переодеваться.

Новогодняя елка по традиции украшала центральную городскую площадь. Каток был заполнен веселящимся народом. Из колонок звучали новогодние песни. Длинными рядами выстроились красные палатки с горячей выпечкой, напитками и сувенирами. Праздничная атмосфера врывалась в жизнь со всех сторон. Мне не было весело.

— Совсем не умеешь? — спросил Дима.

— Денис пытался меня научить, безрезультатно. Мы всегда вместе катались. Он брал меня за руку и ехал, я за ним, — с грустью вспомнила я наши с Денисом зимние забавы.

— Не будем нарушать традиции, — сказал Холод и протянул мне руку.

Я отпустила бортик и подъехала к нему. Остановилась, вцепившись в его свитер.

— Ты так не замерзнешь? — спросила я, проверяя кофту на толщину.

— Нет.

— Хоть бы шапку надел, — заворчала я.

Он усмехнулся, взял меня за руку и поехал, я за ним. Холод ехал быстро, но осторожно, часто оборачивался, проверяя, как я плетусь следом. Мне стало жарко, я расстегнулась и сняла варежки. Моя ладонь снова оказалась в объятиях его руки. Кожей я ощутила шероховатость его ладони и тепло. Эти простые ощущения отозвались в груди, заставили щеки покрыться румянцем. Холод развернулся и взял меня за обе руки. Он ехал спиной вперед, через плечо просматривая себе путь сквозь толпы людей. Я зачарованно смотрела на его профиль, губы. Вспомнила наш поцелуй на репетиции, а после мою ночь томления. Я никогда не относилась всерьез к моей симпатии к Холоду. Да, он мне нравится, это я поняла давно. Я гоню от себя эти мысли, так как считаю, что о взаимности не может быть и речи, мы слишком разные. Такой парень больше подойдет уверенной Инне или распрекрасной Элизе. Я для него простовата. Не стоит фантазировать. Все же мои ладони вспотели.

Мы подъехали к бортику, Дима предложил мне выпить по стаканчику чая и перекусить новогодним пирожком. Я, конечно, согласилась. Он быстро перемахнул через борт и, широко шагая в коньках, отправился к ближайшей палатке. Чтобы не скучать, я решила проехаться вдоль борта. Шаг, другой. Ноги немного разъезжались и меня заворачивало в сторону. Сначала мне было смешно от собственной неуклюжести, а потом я испугалась. Ноги вывезли меня в центр катка, с трудом я развернулась и наперерез движущейся толпе пробовала ехать обратно.

— Какая цаца! — увязался за мной парень.

— Отвали придурок! — я сходу отшила парня, почувствовав от него запах алкоголя.

— Давай научу тебя. Раз, два, — парень взял меня за руку и покатил за собой.

— Не трогай меня!

— Слышь, она не хочет. Давай я, — с другой стороны прицепился еще один парень. Такой же пьяный, как и первый.

— Отвалите от меня, — я пыталась освободиться от их рук.

— Что не веселая такая? Новый год ведь! Радоваться надо, — говорил один.

— Грустно ей, надо развеселить! Давай прокатим ее, с ветерком, — предложил другой.

Парни взяли меня под обе руки и рванули в сторону. Я заорала, что есть сил. От скорости с меня слетела шапка, волосы растрепались. Парни резко развернулись, управляя мной, как куклой, и поехали на следующий круг.

— Ну, как? Стало веселее?

— Идиоты, отпустите меня, — кричала я.

— Что такая дерзкая? Мы тебя катаем, а ты нас идиотами называешь. Сейчас отпустим, влетишь в борт и шею себе свернешь, хочешь?

— Больные придурки. Сами себе шею сверните!

— Пока-прощай, — сказал парень. Они разогнались и отпустили меня. Я въехала в борт и громко ударилась. Когда я поднималась со льда, то увидела Диму, который несся ко мне через весь каток.

— Ты как? Где больно? — он помог мне подняться и обеспокоенно осматривал меня.

— Нормально. Нигде не болит.

— Где шапка?

— Не знаю.

— Надюх, жива? — услышала я знакомый голос.

— Пашка? — я с изумлением уставилась на подъезжающую ко мне парочку.

Смаковский, собственной персоной, осторожно катился по льду, придерживая за руку и талию Тасю. Тася была румяная, счастливая и нежно придерживала свой округлившийся живот.

— Точно нигде не болит? — не отставал Холод.

— Да точно! — занервничала я. Я не хотела, чтобы ребята напридумывали себе лишнего.

— Могу вас поздравить? — спросила я, указывая на живот девушки.

— Можешь, — весело ответила Тася.

— Мы тебя тоже можем поздравить? — тихо спросил Пашка, указывая на Холода, который отряхивал мне ноги и куртку от снега.

— Не говори ерунды. Меня два пьяных придурка с ветерком прокатили.

— Мы видели, — сказал Тася.

— Так, держите ее, я поеду шапку искать, — сказал Холод.

Он поправил мои взъерошенные волосы и поехал на поиски моей шапки.

— Так, так, так. Окрутила парня, да? Давно вы шуры-муры крутите? — подмигивая глазами, расспрашивал Пашка.

— Ничего мы не крутим. Мы просто покататься приехали!

— Вот как оно нынче называется. Покататься! — не отставал Пашка.

— Слушай, это вы с Тасей — два конспиратора, до последнего все скрывали. И продолжаете скрывать. Мне ни слова ни сказали! Друзья!

— У нас была на то причина, — мягко ответила Тася.

— Мы с Димой ничего не скрываем, потому что между нами ничего нет!

— Мы с Димой, значит, — не успокаивался Пашка.

— Ну тебя! — я легонько толкнула парня.

Холод вернулся с моей шапкой, но отдавать мне ее не стал, сказал, что она холодная и вся в снегу, такую надевать нельзя. Неугомонный Пашка позвал нас погреться в кафе, которое находилось рядом с кортом. Холод, к моему удивлению, согласился. Два придурка, прокатившие меня по катку, показались у выхода с корта.

— Это они? — обратился ко мне Холод, заметив мой настороженный взгляд.

— Не обращай внимания, они пьяные. Не соображают, — отмахнулась я.

Дима так не думал. Он направился к парням.

— И что он сделает? — вслух задумался Пашка.

Дима разговаривал с парнями, указывал на меня рукой. Парни смеялись. Когда Холод отвернулся, один из них набросился на него и начал бить по голове. Я вскрикнула, Пашка побежал на помощь. Помощь Холоду не понадобилась. Он легко скинул с себя одного обидчика, и ударил в нос другого. Пашка прибежал на все готовенькое и только пару раз пнул ногой каждого.

— Зачем? Видно же, что они неадекватные, — возмущалась я Холоду.

— Кто-то должен был это сделать, — равнодушно ответил он.

— Тебе не больно? Тебя не задели? — беспокоилась я.

— Не задели. Идемте, — позвал он нас за собой и пошел к кафе.

— Между вами ничего нет, да? — тихо шепнул и подмигнул.

— Дурак! — я толкнула парня в плечо.

В кафе мы заказали по пирожному и чашке чая. Тася аппетитно расправлялась с десертом, молодой папа умилялся и напоминал, что на сладкое налегать нельзя, вредно для ребенка.

— Как у вас все быстро закрутилось, — заметил Холод.

— А чего ждать? — не понимал Пашка. — Я с первого взгляда понял, что моя! Пока у Таськиной мамы живем, но это временно! Работа есть, квартиру в ипотеку возьму. Будем вить гнездо.

— Только не распространяйтесь об этом. Мы не скрываемся, но и кричать о своем счастье не хотим, — попросила Тася.

— Болтать не стану, — сказала я.

— Уверен, о вашем счастье всем давно известно, — предположил Холод.

— Да, слухи разлетаются быстро. Вы сами не боитесь? — спросил Пашка.

— Чего? — не поняла я.

— Преподаватель и его студентка. М? — сдерживая улыбку, сказал Пашка.

— Мы не встречаемся, — отрезала я, чувствуя как мои щеки начинают краснеть.

— Мы просто живем вместе, — неожиданно подключился к разговору Холод.

— Да! — подтвердила я.

Ребята расплылись в довольной улыбке.

— Шустрые! — подметил Пашка.

— Нет, это не то, что ты подумал! — до меня дошло, как ребята восприняли наши слова, я начала оправдываться.

— Все я правильно подумал! Мы сразу поняли, что между вами что-то есть. Эти взгляды были не просто так. Правда, Тася? — ликовал Смаковский.