— Лебедь, красава! — захлопал Смаковский.

Все стали аплодировать.

— Денис, ты меня удивил, — сказал Добровольский.

— Да ладно, — отмахивался Денис, заметно краснея, и натягивал на себя брюки.

— Денис, нет слов, — прошептала я ему, когда он вернулся на место, — почему ты не рассказал мне?

— Перестань. Это не то, чем стоить гордится, — опять нахмурился Денис.

Мы продолжили знакомиться, ребята также рассказывали о себе. Многие старались упомянуть о своих достижениях, кто хорошо поет, кто танцует, некоторые демонстрировали свои навыки. Но никто не мог переплюнуть Дениса. Денис Лебедев удивил и затмил всех.

— Я рад, что вы все разные. Нам предстоит пройти интересный путь от простых упражнений, отрывков из пьес, до полноценных спектаклей.

Добровольский подробно рассказал нам, чем мы будем заниматься первый семестр, и дал указание — прийти на следующее занятие в хорошем настроении, с улыбкой на лице. Так закончилось наше первое занятие. Окрыленные мы выбежали в коридор. Мне не хотелось расставаться с Добровольским. Он был очень добрым, уютным и от него исходило тепло, которое вызывало во мне безграничное доверие к нему. Возможно, все это из-за того, что в детстве мне не хватало отца.

В коридоре на нас набросились старшекурсники и объявили, что нам предстоит пройти посвящение в студенты. Всей толпой нас привели в местный бар «Богема», в котором уже веселились студенты Огорельцевой. Молодежь выпивала, танцевала. В основном здесь были студенты и выпускники творческих специальностей. Музыканты, художники, артисты — своеобразная творческая тусовка. Как мне рассказали наши всезнающие второкурсники Даниил и Сергей, владельцами бара были молодая пара — выпускник из театрального и художница. Пара создала уютное место для отдыха творческих людей.

Высокие книжные стеллажи под потолок, уставленные старыми книгами и винтажными вещицами, выглядели волшебно. Деревянные столики по периметру помещения, черные диванчики для больших компаний, сцена с настоящими музыкантами, вживую исполняющие зажигательные хиты 80х.

Наше посвящение проводила девушка-ведущая. Она по очереди вызывала на сцену первокурсников, остальные ребята становились под сценой и вытягивали вперед руки. Студент подходил к самому краю сцены и поворачивался спиной к толпе, затем складывал руки на груди и падал, а внизу его ловили крепкие руки однокурсников.

Задачка на первый взгляд казалась простой. Когда очередь дошла до меня я взобралась на сцену, подошла к краю, повернулась спиной, скрестила руки на груди и… Испугалась. Я замерла на краю с широко раскрытыми глазами.

— Надюха, давай! — крикнул мне Пашкин голос.

— Да! Минутку, — замялась я.

Ребята засмеялись.

— Димитрова, давай короче, мы веселиться хотим, — нервно добавила Инна.

— Сейчас, сейчас.

— Расслабься, отпусти себя. Ребята поймают тебя, доверься им, — обратился ко мне музыкант, стоявший на сцене вместе со своей группой.

— Да, — согласилась я.

— Этот момент больше не повториться, наслаждайся им, пока есть возможность.

Я отбросила страхи, снова прокрутила в голове свой долгий путь, поступление, вручение студенческого. Падаю. Это было непередаваемо. Внутри меня все перевернулось и встало на место, когда я почувствовала, как мое тело опустилось в теплые руки ребят.

— Ура! — закричали студенты.

Я засмеялась. На втором этаже стоял парень, облокотившись на перила и наблюдал за происходящим. Я встретилась с ним взглядом и мне стало неуютно. На фоне всеобщего веселья и радости его суровый, почти осуждающий взгляд и строгое выражение лица выглядели странно. Очевидно, что ему все это не нравится, тогда зачем он здесь?

Хлопнула хлопушка, музыканты взялись за инструменты, начались танцы. Пашка не отходил от Таси. Крутился вокруг нее, как кот. Денис танцевать отказывался, говорил, что танцы ему опротивели. В толпе меня отыскала Наташка и мы вместе крутились и кривлялись под заводную музыку. Не умея танцевать, я быстро вымоталась и вся употела.

— Воды, пожалуйста, — попросила я бармена на барной стойке.

— Держи, — протянула мне свой стакан Татьяна Заречная, которая сидела за браной стойкой в компании незнакомой девушки.

— Не бойся, не отравлю, — улыбнулась Татьяна. Незнакомая девушка оценивающе посмотрела на меня. Это была очень красивая девушка. Высокая, стройная, с длинными белокурыми волосами. У нее были идеальные черты лица и милая белоснежная улыбка. Я засмотрелась на ее красоту, взяла стакан Заречной и без задней мысли сделала большой глоток. Мое горло словно ошпарило кипятком. Я закашляла, Заречная засмеялась.

— Я не пью, — прокашлявшись, я протянула стакан обратно Татьяне.

— Я тоже, — ответила Заречная и, переглянувшись со своей знакомой, засмеялась.

От выпитого глотка мне сразу стало дурно, голова затуманилась, лицо начало гореть. Бармен подал мне стакан воды, легче мне не стало. Я чувствовала, как подступает нездоровое расслабление и возникает неутолимое желание поговорить. Лучшее решение в данной ситуации — пойти домой.

Наташка танцевала со своим одногрупником — высоким красивым брюнетом, я ее отвлекать не стала. Она бы мне такого не простила. Денис на диванчике общался с парнем. Его я тоже решила не беспокоить. Денис очень замкнутый парень, ему нужно больше общаться, открываться людям. Если я скажу ему, что ухожу, он вероятнее всего отправиться меня провожать. Не буду отвлекать его. Смаковского нигде не было видно, как и Таси. У меня сразу возникли романтические соображение на этот счет, но я отогнала от себя эти мысли. Пашка слишком шибутной для такой взрослой и статной девушки. Скорее всего ей нравятся парни иного склада. Я еще раз оглянула своих однокурсников, мысленно порадовалась за нас всех и пошла к выходу.

Бар находился в административном здании, чтобы выйти на улицу, мне сначала нужно было выйти из самого бара, а потом преодолеть площадку с лифтами и лестничный пролет. Кто бы мог подумать, что один глоток спиртного может так плохо сказаться на психическом и физическом состоянии человека. Я пробралась через площадку с лифтами, лестница, ведущая к выходу выглядела бесконечно длинной, меня немного водило из стороны в сторону. Позади стукнула дверь бара, я услышала быстрые шаги. Толчок в спину, моя нога слетела со ступеньки, я не удержалась, шлепнулась назад и съехала с оставшихся ступеней на пятой точке.

— Ты чего?! — возмутилась я.

— Не лезь под ноги, — ответил мужской голос.

Молодой парень, даже не повернувшись ко мне, начал открывать входную дверь.

— Хамло! — выкрикнула я, окончательно осмелев от подсунутого Заречной зелья. Я сама не заметила, как запустила в парня балеткой, которая слетела с моей ноги пока я падала. Балетка приземлилась точно в белобрысый затылок. Послышался глухой шлепок. Сначала мне стало смешно, а потом страшно, потому что незнакомец остановился и развернулся. Он подобрал мою балетку и подошел ко мне.

— Обалдела? — сказал он, злобно нависая надо мной. Я увидела его холодное, отстраненное лицо. Это тот самый парень, который стоял на втором этаже бара, когда я падала со сцены.

— Нет, — испуганно сказала я.

Он шлепнул моей балеткой мне по голове и вышел. Я от шока не сразу поняла что к чему, потом бросилась следом за ним.

— Мой туфель!

Я выскочила на улицу. Фонари освещали спину в белой футболке, удаляющуюся дальше по улице.

— Стой! Отдай туфель! — кричала я ему вслед.

Парень остановился, развернулся к мусорному баку и выбросил туда мою обувь, пошел дальше.

— Дурааак! — закричала я, бросившись спасать мою обувь. — Черт белобрысый!

Парень скрылся в дали. Я стояла у мусорного бака и боялась заглянуть внутрь. Пересилив чувство отвращения, я открыла крышку и заглянула внутрь. Моя балетка лажала поверх банановой кожуры и обгрызенных булок. Тут же в моем сознании пролетели кадры из американских фильмов, в которых героев тошнило в мусорные баки, и в которых бандиты выбрасывали в баки оружие или части расчлененного тела.